Я взял себя в руки и вышел из электрички.

Я зашел в здание аэропорта, встал посреди зала, оглядеться и собраться с мыслями; нужно было делать решительный шаг, я собирался сдать билет.

Когда я проживу с Надей три месяца, а потом буду возвращаться домой в поезде (Надя купит на свои последние деньги мне билет в плацкартный вагон, чтобы я исчез из ее жизни), я буду сожалеть, что не решился остаться с ней. Зимой месяц я провел дома, и этот месяц отдалил меня от Нади. Все эти дела, которые мне нужно было решить, ничего не значили, я мог просто остаться. Ну сдал я сессию – зачем? Насчет военника меня кинули, и я просто выкинул девять тысяч рублей в дыру. Мой благодетель пропал, а вопрос с армией остался открытым. Единственное – я проверился на трихомониаз, и его у меня не оказалось.

Возвращаясь домой, глядя в разбитое окно в тамбуре, буду пытаться вернуться назад. В тот момент, когда я стоял в декабре, как дурак, с сумкой посреди терминала в Домодедове, и уверенность, что я смогу остаться, таяла. Очень часто, когда мне не хватает смелости, я кидаю монетку. Я знал, что будет сложно все объяснять отцу, что мой лимит мужества не позволит так запросто отвязать канаты, что так дела не делаются. Будет проще сначала вернуться домой. «Орел: возвращаюсь, – поставил я, – решка: сдаю билет на самолет и остаюсь».

И кинул двухрублевую монетку. Монетка с грохотом упала на пол в аэропорту. Игра была нечестной: у меня почти всегда выпадает орел. Это было трусостью. Я должен был поставить орла на «остаюсь с Надей».

Отцу надо было в командировку, и он предложил мне взять билет с ним в один день. Поэтому мы летели вместе. Мне было довольно плохо после стольких дней пьянства, к тому же я совсем не спал две последние ночи. Мне хотелось выпить, но не при отце же это делать.

Я в последнее время слишком много себе позволял. Стал курить при нем, почти каждый вечер приходил пьяный. Я брал тысячу рублей на день, звал с собой приятеля и шел по кабакам. Однажды мы напились с Тимофеем в кафе «Норд», сели в маршрутку до дома, но уснули.

И проснулись снова возле «Норда». Вышли из маршрутки и снова набухались. Я превращался в кашу.

Как-то я начал стонать во сне, об этом мне говорили и младший брат, и отец, и мачеха. Все они проснулись. Когда отец понял, что это мои стоны, он встал. Он пришел ко мне в комнату и увидел, что я сплю, прижавшись к горячей батарее. (Пытаясь выиграть немного свободного пространства в своей маленькой комнате, я неудачно поставил кресло-кровать к батарее; зимой у нас батареи были очень горячими, но я постоянно был в таком угаре, что мне было не до перестановок.) Он заботливо отодвинул меня от батареи, ушел к себе и снова лег. Я снова застонал. Отец снова встал, пришел ко мне, снова отодвинул меня от батареи и накрыл батарею большим махровым полотенцем. Через какое-то время я еще раз застонал, уже не так сильно. И тогда отец уже не стал ко мне подходить. Утром мачеха сказала мне:

– Что, совсем она, матушка, тебя довела?

Я ее не понял. Она пояснила:

– Водка. Белая горячка уже началась?

Первый час я пытался заснуть, второй час делал вид, что пытаюсь заснуть, а потом мы все-таки разговорились с отцом. Только я-то знать не знал, что у него на уме. Мы все болтали о книгах, о жизни, пока летели. О жизни, о книгах, пока не приземлились. Сели в электричку, там тоже поболтали, пока не доехали до метро.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.