– Эти легинсы отлично подчеркивают мою задницу.

– Не спорю. Но никто, кроме меня, не видит твою задницу, так в чем смысл?

– В собственном удовольствии. – Паркер замедлила шаг и вскоре остановилась, затем спрыгнула с тренажера, протерла его дезинфицирующей салфеткой. – Эмма, что с тобой?

– Я уже сказала. Я ненавижу эту комнату и все, что она символизирует.

– Ты и раньше так говорила, но я узнаю тон. Ты раздражена, а это с тобой бывает очень редко.

– Я раздражаюсь, как любой другой человек.

– Нет. – Паркер обтерла лицо полотенцем, отпила воды из бутылочки. – Ты почти всегда веселая, оптимистичная, благожелательная. Даже когда стервозничаешь.

– Я такая? Боже, какая гадость.

– Ничего подобного. – Паркер подошла к «Бауфлексу» и принялась с кажущейся легкостью качать руки и плечи. Эмма знала, что это вовсе не легко, и, предчувствуя новый прилив негодования, приняла сидячее положение.

– Я раздражена. Мое раздражение бьет через край. Вчера вечером… – Эмма осеклась, поскольку вошла Лорел – с закрученными на затылке волосами, в спортивном бюстгальтере и велосипедных шортах, выгодно подчеркивающих ладную фигурку.

– Долой новости, они мне неинтересны. – Лорел взяла пульт и переключила канал. Бормотание диктора сменилось грохочущим роком.

– Хотя бы сделай потише, – попросила Паркер. – Эмма хочет рассказать, почему она так злится сегодня.

– Эмма никогда не злится. – Лорел раскатала на полу коврик. – Какая гадость.

– Вот видишь? – Эмма подумала, что раз уж она сидит на полу, то с тем же успехом можно поделать упражнения на растяжку. – Вы – мои лучшие подруги и все эти годы позволяли мне раздражать окружающих.

– Может, это раздражает только нас. – Лорел приступила к «скручиваниям». – Мы больше всех с тобой общаемся.

– Ну и катитесь. Боже милостивый, неужели вы обе измываетесь над собой каждый день?

– Паркер – каждый, она одержимая. Я – три раза в неделю. Четыре, если есть настроение. Обычно это случается в выходной, но мне пришла в голову идея для омерзительной невесты, и я завелась.

– Ты уже можешь что-то показать? – спросила Паркер.

– Вот видишь, Эм, она одержимая. – Лорел приступила к подъемам верхней части тела. – После. Сейчас я хочу послушать о раздражении.

– Как у тебя это получается? – возмутилась Эмма. – Как будто кто-то дергает за веревку-невидимку.

– Стальной пресс, детка.

– Я тебя ненавижу.

– Кто бы стал тебя винить? Думаю, раздражение вызвано мужчиной, – решила Лорел. – Выкладывай подробности.

– Вообще-то…

В комнату влетела Мак, на ходу стягивая фуфайку с капюшоном.

– Господи, что это? Женский день в потогонке Браунов?

– Скорее снегопад в преисподней, – откликнулась Лорел. – А ты что здесь делаешь?

– Я иногда сюда забегаю.

– Ты иногда разглядываешь тренажеры и называешь это тренировкой.

– Я начинаю жизнь с чистого листа. Ради своего здоровья.

Лорел ухмыльнулась:

– Бред собачий.

– Ладно, бред. Просто я собираюсь купить свадебное платье без бретелек, и мои руки и плечи должны быть идеальны. – Мак повернулась к зеркалу и потянулась. – У меня хорошие руки и плечи, но недостаточно хорошие. – Виляя бедрами, Мак высвободилась из спортивных брюк и вздохнула: – Я потихоньку превращаюсь в одержимую, суетливую невесту. Я сама себя ненавижу.

– Зато ты будешь одержимой, суетливой невестой с идеальными руками, – утешила Паркер. – Посмотри, что я делаю.

– Я вижу. – Мак нахмурилась. – Но мне это не нравится.

– Ты просто не спеши. Я ослаблю сопротивление.

– Это намек на мою изнеженность, Паркс?

– Я делаю эти упражнения три раза в неделю. Если ты начнешь на моем уровне, то завтра будешь стонать и плакать.

– У тебя и правда классные руки и плечи.

– И еще я знаю из достоверных источников, что моя задница классно смотрится в этих легинсах. Итак, Макензи, не торопясь, аккуратненько. Три подхода по пятнадцать раз. – Паркер похлопала Мак по плечу. – Надеюсь, больше никаких отвлечений. Эмма, на пол.

– Она уже на полу, – заметила Мак.

– Тсс. Эмма злится, потому что…

– Потому что вчера вечером я ездила к Адаму и Вики – помните Макмилланов? – что я совершенно не планировала, так как весь день был забит битком, и сегодня мне предстоит та же песня. В общем, день прошел отлично, особенно последняя консультация. Потом я составила контракты, привела в порядок заметки, решила легко поужинать, посмотреть какой-нибудь фильм, рано лечь спать.

– И кто же вытащил тебя из дома? – спросила Мак, сосредоточенно борясь с тренажером.

– Сэм.

– Болван-компьютерщик – бывает же такое сочетание! – в сексапильных, старомодных очках, как у Бадди Холли?

– Нет, нет. – Эмма затрясла головой. – Это Бен. Сэм – рекламщик с потрясающей улыбкой.

– Тот, с которым ты решила больше не встречаться, – уточнила Паркер.

– Да. Это не было настоящим свиданием. Я отказалась поужинать с ним и не позволила заехать за мной. Однако… ладно, я клюнула на вечеринку и согласилась встретиться у Макмилланов. Еще две недели назад я прямо сказала, что не собираюсь с ним спать, но, похоже, он не поверил. Зато на вечеринке была Аддисон, моя дальняя кузина, кажется, с папиной стороны. Она очень красивая и точно в его вкусе. Я их познакомила, и, по-моему, удачно.

– Может, включим в пакет услуг сватовство? – предложила Лорел, переходя к подниманию ног. – Даже если ограничиться парнями, которых бросает Эмма, мы удвоим прибыли.

– В слове «бросать» есть негативный оттенок. Я их перенаправляю. Короче, там был Джек.

– Наш Джек? – уточнила Паркер.

– Да, к счастью для меня. Я уехала рано, но на полпути моя машина заглохла. Представляете! Закашлялась, подавилась и вырубилась. Вокруг снегопад, темень. Я замерзаю, а на дороге, разумеется, никого.

Поскольку упражнения на поднимание ног не показались ей ужасными, Эмма стала повторять движения Лорел.

– Ты должна установить спутниковый навигатор, – посоветовала Паркер. – Я найду необходимую информацию.

– Вам это не кажется жутковатым? – пропыхтела Мак, продираясь сквозь третий сет упражнений. – Они всегда точно знают, где ты находишься. И, по-моему, они все слышат, даже когда не нажимаешь на кнопку. Они подслушивают, точно, подслушивают.

– Им скучно, и они развлекаются фальшивым пением водителей под радио. Кому ты позвонила? – спросила Паркер.

– Не пришлось никому звонить, потому что подъехал Джек. Он только взглянул и понял, что дело в аккумуляторе. И помог мне завестись. Да, и он одолжил мне свою куртку, которую я потом забыла ему вернуть. Я всего лишь хотела поесть салата и посмотреть романтический фильм! А вместо этого мне пришлось увиливать от губ Сэма, затем я умудрилась застрять посреди ночи на обочине в жуткий мороз, теперь мне нужно тащить машину в мастерскую и как-то возвращать Джеку куртку. И все это при том, что у меня сегодня ни одной свободной минутки! Ни одной. Это отвратительно, потому что… – Эмма перекатилась и занялась другой ногой. – Я плохо спала, потому что тревожилась, как все это успеть, и ругала себя за то, что вообще попалась на удочку. – Эмма перевела дух. – А теперь, когда я все вам выложила, получается, что я дергалась из-за ерунды.

– Поломка машины не подарок, – подала голос Лорел. – А ночью и в снегопад просто кошмар. Ты имеешь право на раздражение.

– Джек заявил, что я сама виновата. И что самое противное, он прав: я действительно ни разу не возила машину на техобслуживание. Но он меня спас. Плюс куртка. Плюс он проводил меня до дома, чтобы убедиться, что я добралась в целости и сохранности. Теперь я должна искать механика. У меня полно знакомых парней, которые взяли бы на себя все заботы, но я не желаю выслушивать еще одну лекцию на тему, как плохо я обращаюсь со своей машиной, бла-бла-бла. Итак, Паркер, куда мне ее тащить?

– Я знаю, я знаю! – Мак с облегчением покинула тренажер. – Поезжай к приятелю Дела, который зимой отбуксировал мамину машину. Я голосую за любого, кто может противостоять разбушевавшейся Линде.