— Не совсем. У Аны другие таланты. — Он протянул руку, желая ее успокоить. — Вы приехали не для обсуждения моих родственников.

— Нет. — Она чуть отступила за предел досягаемости, стараясь найти наименее унизительный способ выразить благодарность. — Я номера проверила. Половину знала до вашего сообщения.

— Откуда?

— От свидетеля. — Ни в коем случае нельзя признаваться, с каким трудом раздобыты три буквы. — Попросила приятеля из транспортной полиции установить.

— И что?

— Машина зарегистрирована на имя Джеймса Паркленда из Джеймсберга. — Мэл уткнулась ботинком в нижнюю перекладину, привалилась к ограде. Нравится лошадиный запах, приятно смотреть на чудесных животных. — Сразу съездила. Он испарился. Домовладелица разговорилась, тем более что жилец задолжал за два месяца. — Кобыла побрела к забору, ткнулась в плечо мордой. Мэл автоматически погладила гладкую белую щеку. — Сполна наслушалась. Он сам навлекает беду на свою голову. С виду симпатичный — цитирую, — только вечно с пустыми карманами. Хотя на упаковку из шести банок пива всегда наскребает. По утверждению домовладелицы, она о нем заботилась, как мать, хотя мне показалось, что интерес не совсем платонический. Иначе не стала бы так кипятиться.

— Двухмесячная арендная плата, — напомнил Себастьян, глядя, как Мэл гладит лошадь.

— Нет… Дело личное. Я слышала тон обманутой женщины.

Себастьян склонил голову, доверяя ее интуиции.

— Поэтому разоткровенничалась перед сочувствующей слушательницей.

— Именно. По ее словам, он заядлый игрок. Предпочитает спортивные тотализаторы, но ему все годится. В последнее время увяз в долгах по уши, его начали посещать визитеры с перебитыми носами и торчащими под пиджаком пистолетами. Пробовал у нее занять деньги, она наотрез отказала. Потом вдруг заявил, что нашел способ раз и навсегда расплатиться, последние несколько дней сильно нервничал, дергался. И исчез. В последний раз хозяйка его видела за неделю до похищения Дэвида.

— Интересно.

— Я решила с этим поработать.

— Что дальше?

— Как ни досадно, выложила информацию местным копам. Чем больше нам расскажут о старине Джимми, тем лучше.

Себастьян провел рукой по боку Психеи.

— Он очень далеко от Монтерея, но все-таки в пределах страны.

— Я предполагаю…

— А я не предполагаю. — На нее устремился неотразимый взгляд. — Я знаю. Мечется по Новой Англии, никак не успокоится.

— Послушайте, Донован…

— Когда осматривали его комнату, не заметили, что на втором снизу ящике комода разболтана ручка?

Мэл заметила, но не призналась.

— Я не играю с вами в салонные игры, — терпеливо пояснил Себастьян. — Хочу поскорей вернуть мальчика. Роуз теряет надежду. Если совсем потеряет, может сделать что-нибудь непоправимое.

Страх жестоко стиснул горло.

— Что это значит?

— Вы меня понимаете. Используйте свои связи. Пускай Паркленда ищет полиция Вермонта и Нью-Гэмпшира. Он сейчас ездит в красной «тойоте» с теми же номерами.

Хотелось, но не удалось отмахнуться.

— Поеду к Роуз.

Не успела отойти от ограды — он взял ее за руки.

— Я звонил ей пару часов назад. Еще какое-то время продержится.

— Я же велела ничего ей не говорить.

— Вы работаете по-своему, я по-своему. — Пальцы сжались крепче. — Ей надо за что-то уцепиться, чтобы пережить еще ночь рядом с пустой кроваткой. Я протянул соломинку.

Она почуяла в нем что-то столь близкое собственным страхам, что согласилась:

— Ладно, может, вы правы. Только если Паркленд действительно в Новой Англии…

— …То лично вам его не достать, — усмехнулся он, чуть расслабившись. — И вас это до чертиков бесит.

— В самую точку попали. — Мэл поколебалась, наконец, с силой выдохнула, решила до конца признаться. — У меня есть надежный друг в Джорджии.

— Широкую сеть раскинули, Сазерленд.

— Моталась по всей стране почти двадцать лет. Так или иначе, этот юрист связал меня со следователем, которому он доверяет. Тот из профессиональной любезности согласился проверить.

— Значит, признаете, что Дэвид в Джорджии?

— Значит, не признаю никаких вероятностей. Если б была уверена, то сама бы поехала.

— Как только убедитесь и соберетесь, я с вами поеду.

— Идет.

Когда рак свистнет. На сегодня все. Но начало положено. Хорошее начало. Больше того, придется признать, что с появлением Себастьяна дело существенно продвинулось.

— Скажите, способности вроде ваших исследуют в университетах?

Он невольно улыбнулся. Ей по природе свойственно искать логическое объяснение непостижимого.

— Не совсем. Вы имеете в виду дополнительные способности, которыми в той или иной степени обладает каждый человек, в большинстве случаев ими пренебрегая. Вспышки прозрения, предчувствия, неожиданные воспоминания… Мой дар меньше и больше.

Необходимо весомое и разумное объяснение, только вряд ли оно существует.

— На мой взгляд, диковато.

— Необычное часто пугает. В иные исторические времена так пугало, что людей, отличавшихся от других, топили и сжигали. — Он внимательно смотрел на нее, по-прежнему держа за руку. — Вы ведь не боитесь?

— Вас? — рассмеялась Мэл. — Нет, Донован, не боюсь.

— Еще будете, пока дело не кончится, — заключил он, скорее для себя. — Хотя мне часто кажется, что лучше жить в настоящем, что б ты ни думал о будущем.

Мэл расправила пальцы, чуть не задохнувшись от внезапного теплового удара с его ладони. Он сохранял спокойствие.

— Лошадей любите.

Она осторожно выдернула руку.

— Конечно. Кто не любит?

— Верхом ездите?

Мэл повела плечами. Жар прошел, а чувство, что рука будто долго находилась над горящей свечкой, осталось.

— Раньше бывало. В последние годы не ездила.

Себастьян молчал, жеребец вскинул голову, словно сигнал услышал, и подбежал к ограде, роя землю копытом.

— Темпераментный конь. — Мэл со смехом протянула к нему руку. — Знаешь, какой ты красавец, правда?

— Иногда с ним не сладишь, — сообщил Себастьян, — а иногда он смирный, как котенок. Психея ожеребится через несколько недель, поэтому на нее садиться нельзя. Если желаете, можете прокатиться на Эросе.

— Как-нибудь в другой раз. — Мэл опустила руку, преодолев искушение. — Сейчас лучше поеду.

Себастьян кивнул, подавляя желание предложить ей остаться.

— Отлично поработали, быстро вычислив Паркленда.

Удивленная неожиданным комплиментом, она чуть покраснела:

— Обычное дело. Было бы отлично, если б я нашла Дэвида.

— Начнем в пустыне. — Скоро. Очень скоро. — Как насчет кино, Сазерленд?

Мэл заморгала:

— Что?

— Как насчет кино, я спрашиваю. — Себастьян чуть придвинулся, почти незаметно, но она почему-то почуяла угрозу. Угроза почему-то взволновала. — Мы с кузинами в кино идем. Думаю, мои родные вас заинтересуют.

— Я не очень общительная.

— По-моему, стоит попробовать. — Прыгнул через ограду так же изящно, как Ана, только больше похож не на лань, а на волка. Теперь, когда между ними исчезла преграда, ощущение угрозы и волнение усилились. — Пару часов развлечетесь, мозги прояснятся. После этого мы к чему-нибудь придем.

— Ни к чему не придем, если будете говорить загадками.

— Верьте на слово. — Он приложил ладонь к ее щеке. Невозможно смахнуть пальцы, легкие, как крылья бабочки. — Вечер с Донованами пойдет нам обоим на пользу.

Разумеется, голос дрогнул и задохнулся. А он просто дотронулся до щеки, черт его побери.

— Мне от вас пользы точно не будет.

Он улыбнулся, видя, как льстит ее коже вечерний свет, настороженность обостряет манящий взгляд.

— Я вам не предложение делаю, а в кино приглашаю. По крайней мере, не совсем то предложение, которое высказал одинокий мужчина с третьего этажа в доме Роуз.

Мэл опасливо отступила на шаг. Догадка неплохая. Примечательно точная.

— Откуда вам известно?

— Заеду перед девятичасовым сеансом. Потом, может быть, объясню. — Себастьян взмахнул рукой, не дожидаясь отказа. — Вы же сказали, что не боитесь, Сазерленд. Докажите.