Однако если его приятели продолжат в том же духе, ему придется пересмотреть некоторые свои постулаты относительно уважения.

После фильма разошлись не сразу. Те, кто был не за рулем, предпочли затариться пивом в алкогольном супермаркете. Местом для распития спиртных напитков почему-то единогласно был выбран дом Джастина.

Если ненадолго, подумал он, то почему бы и нет…

Может быть, оживленные голоса разгонят призрачные воспоминания в его доме, изменят к лучшему атмосферу.

Он плохо подумал, прежде чем принимать такое опрометчивое решение.

– Где у тебя миски?

– Зачем тебе миски?

Ему продемонстрировали несколько пакетов с кукурузными хлопьями, чипсами, хрустящими крекерами с зеленью:

– Закуска!

– А… – Джастин безразлично махнул рукой по направлению к верхним кухонным шкафчикам. – Керамические. Возьми там. Осторожно. Не разбей. Их выбирала… впрочем, неважно.

Расселись в гостиной. Миски с чипсами и сырной соломкой передавались по кругу. За беззаботной болтовней маскировалось беспокойство по поводу Джастина…

– Что вы думаете о фильме, ребят? – бросил кто-то.

К удивлению окружающих, Джастин ответил первым:

– Не стоящая внимания мелодрама. Никчемная безделушка. Неужели сейчас нет других, мало-мальски стоящих фильмов? Какого-нибудь блокбастера, или, наоборот, авторского кино?

– А мне кажется, ты этот фильм недооцениваешь.

Джастин не повелся на подначку, всем своим видом показывая, что дальнейшее обсуждение сюжета фильма ему неинтересно. Он глотнул из своего стакана апельсиновый сок. Вкуса, впрочем, он не почувствовал. Как и на протяжении нескольких последних дней.

– Там же говорится об очень важных вещах. О том, как сложно научиться жить со своей потерей. Но ведь это необходимо сделать…

Джастин понял, что целью собравшихся был вовсе не легкий непринужденный треп под пиво и прочий «легкий» алкоголь. Не дружеская беседа компании, которой не хочется расходиться после приятно проведенного совместного времени. Вовсе нет. Целью этого сборища был он, Джастин. И спасение его заблудшей души.

Тьфу! То есть, конечно же, попытка возродить его к жизни.

Джастину почему-то не хотелось радоваться, что за него переживает столько людей. Что в его окружении нет равнодушных и черствых персонажей. Он чувствовал лишь усталость. Безмерную усталость и раздражение сверх всякой меры. В самом деле, пусть в том, что они говорят, есть свое разумное зерно. Но даже зерно не может перескочить стадию созревания и роста, будучи брошенным в обильно увлажненную и удобренную землю! Зерно не может стать колосом за считанные дни. Должно пройти лето… А если ребенок родится раньше срока, то он будет недоношенным. Недоразвитым! Так чего же они хотят от него, от Джастина?

Чтобы он нацепил на лицо маску оптимизма, лицемерно изображал спокойствие, которого на самом деле не чувствует?

Черт знает что такое. Он не просил принимать столь активного участия в его делах. Разве можно требовать от него, чтобы он изображал то, что на самом деле не чувствует?

По крайней мере, пока не чувствует…

И снова вежливости Джастина хватило, чтобы сослаться на внезапно ухудшившееся самочувствие. Мол – тошнота и озноб, не просквозило ли в кинотеатре? Гости поспешно подхватились, собрались и вышли, предварительно помыв за собой керамические миски, унося мусор в виде пустых бутылок и скомканных бумажных пакетов.

Кирк не унимался.

Как-то днем он заехал к Джастину, держа под мышкой коробку, от которой остро и вкусно пахло.

– Что это? – безразлично уточнил Джастин.

– Пицца. Твоя любимая.

– А какая пицца – моя любимая?..

– Старик, ты даешь. Грибы, ветчина, сыр, оливки. Классика, одним словом! Я ненадолго улизнул с работы. Перекусить. Одному было скучно, и я подумал – может быть, мой старый приятель Джастин составит мне компанию?

– Проходи, – уронил Джастин.

Кирк за считанные минуты смолотил половину огромного круга пиццы. Джастин обгладывал кромку первого куска…

Внезапно Кирк хлопнул себя по лбу:

– Как же я мог забыть!

– О чем ты? – поинтересовался без особого любопытства Джастин.

– Приятель по волейбольной команде подкинул мне небольшую книжонку. Там… – Кирк прокашлялся, – там про то, как можно получать удовольствие от жизни. Я вот проглотил за полночи, меня здорово заинтересовало. Подумал – может, тебе тоже станет интересно? Могли бы потом обсудить.

Воцарилась ледяная тишина.

Ледяная главным образом из-за того, что выражение лица Джастина стало очень уж неприветливым.

– Скажи, – тихо спросил наконец Джастин, – неужели я так осточертел всем вам со своим горем?

Кирк порядком смутился и даже слегка покраснел.

– Что ты! Конечно, нет! Просто…

– Разве я названиваю кому-нибудь из вас – хоть кому-нибудь! – среди ночи, и ною, и жалуюсь, как мне тяжело?

– Пожалуй, что нет…

– Пожалуй?!

– Нет! Не звонишь.

– Тогда отчего бы вам просто не оставить меня в покое?! Я еще могу понять, если бы я донимал вас жалобами…

Не выдержал и Кирк:

– Пожалуйста! Звони! Пиши! Приходи! Донимай, как ты выражаешься, «жалобами»! Может, все-таки не стоит изображать из себя железного герцога или ледяную статую? Может, стоит показать окружающим, что у тебя тоже есть чувства? Я имею в виду… Если бы ты делился тем, что у тебя на душе, а не давил бы в себе переживания, тебе стало бы легче намного быстрее.

– Я ничего не давлю. Вы что, куда-то торопитесь?

– Не пойми неправильно… Но, Джастин, нам ведь тебя не хватает.

– В каком это смысле? – Джастин удивленно уставился на своего друга.

– В прямом! В прямом! Джастин, заводила и шутник. Неутомимый спорщик и выдумщик. В его жизни, помимо работы, было полно места для друзей, отдыха и интересного времяпрепровождения. Нам не хватает тебя во время игры в баскетбол. Нам не хватает загородных пикников с твоим участием. И, да, нам не хватает твоих приглашений на глинтвейн, вечера с блинчиками, «Монополией» и бильярдом.

– А мне не хватает ее, Кирк, – тихо произнес Джастин, – так, может быть, ты все-таки окажешься в состоянии поставить себя на мое место?..

Книжку в этот вечер Кирк все-таки унес с собой.

Но он не успел предупредить маму Джастина о том, что необходимость в их маленьком заговоре отпала. А, может, просто забыл о том, что и миссис Брайт должна в скором времени нанести визит своему единственному сыну…

Ничто не предвещало грозы.

Мама и Джастин чинно пили черный чай с жасмином прямо на кухне. По большей части оба молчали – не знали, о чем говорить. От врожденной деликатности мама мучилась, не зная, как приступить к делу.

– Послушай, Джастин! А что ты делаешь послезавтра вечером?

– Ты снова хотела заехать? Может… м-м-м… лучше попозже? Скажем, через несколько дней? Через три. А лучше – через пять.

– Не вопрос, – согласилась мама, – но дело не в этом.

– В чем же? – Джастин взглянул на мать с легким подозрением.

– У меня есть… хм… пригласительный.

– Пригласительный?

– Да. Один пригласительный билет.

– Куда? На фотовыставку? Симпозиум стоматологов? На мюзикл?

– На тренинг, – прошептала мама.

– Что? Как?!

– Это бесплатный пригласительный! – заторопилась она. – И ни к чему тебя не обязывает. Ты можешь просто придти на один вечер, посидеть, понаблюдать. А уж если тебе будет интересно, ты запишешься… и примешь участие…

– Это что-то вроде семинара на тему «как справиться с утратой»? – с обреченным видом спросил Джастин.

– Ну… да. Но…

– Я правильно понимаю, что это шуточки Кирка?

– Да разве это шутки, Джастин?

– Согласен, я неверно выразился. Конечно, не шутки. Это всего лишь небольшой вселенский заговор, выстроенный вокруг меня и моей жизни.

– Кажется, я зря затеяла этот разговор, – благоразумно заметила мама, убирая пригласительный обратно в сумку.