Мужчина, который увлеченно болтал с Клавдией, был по-прежнему удивительно хорош собой. Шрам придал некоторую пикантность его лицу, оттенив дерзкую сумеречную красоту точеных черт. Однако взгляд темно-шоколадных глаз утратил проникновенную теплоту, в голосе и манерах сквозило отчужденное, холодное равнодушие.

Белла знала, что Габриель так и не женился. Подробностями его личной жизни она особо не интересовалась. Зачем? Они провели вместе одну безумную ночь. И все!

– Хотите выпить?

Вздрогнув, Белла подняла глаза на Габриеля.

В руке его искрился бокал. Естественно, с шампанским!

– Благодарю, – сказала Белла и, вспыхнув, осторожно взяла напиток, боясь соприкоснуться с пальцами Габриеля.

– Вы тоже первый раз в Сан-Франциско? – спросил он, внимательно анализируя все, что говорит и делает Белла.

– Да.

– Город понравился?

– Очень.

Лаконичность ее ответов явно не понравилась Габриелю. Но не успел он задать следующий вопрос, как к ним подлетела Далия и увела с собой Клавдию.

Из-под опущенных ресниц Белла метнула быстрый взгляд на Габриеля. Она так и не поняла, узнал он ее или нет.

Повисла гнетущая тишина. Окруженные шумной веселой толпой, они словно очутились на арктическом острове – такой холод воцарился между ними.

– Здесь есть приемная, где можно поговорить, – бросил Габриель, прищурив глаза.

Она облизала внезапно пересохшие губы:

– Мне и тут хорошо, благодарю, мистер Данти.

Он резко приобнял Беллу и вцепился пальцами в ее плечо. Затем стремительно двинулся к выходу и, точно тряпичную куклу, поволок ее за собой.

– Но…

– Ты что, хочешь устроить сцену и выяснить отношения прямо здесь? – прошипел он, глядя на нее сверху вниз.

Белла сжалась, поймав его жесткий, пылающий яростью взгляд.

– Не понимаю, о чем вы…

– О, я уверен, ты все прекрасно понимаешь, Белла, – с угрозой в голосе прохрипел он.

Теперь Белла точно знала, Габриель не забыл ее, он помнил о ней все эти долгие пять лет.

– Понятия не имею, что мы должны выяснить, мистер Данти, – заявила Белла, как только они заняли кресла в пустой комнате для приемов.

– О, мы ведь старые знакомые, так что тебе, Белла, лучше избавиться от официального тона.

– Старые знакомые? – с деланым недоумением спросила она.

– Не ломай комедию, Белла! – процедил он.

Она бросила на него быстрый взгляд и отвела глаза.

– У меня не было уверенности, что ты помнишь о нашей встрече…

– Я помню, – произнес он каким-то надорванным голосом.

Она проглотила комок в горле, прежде чем отважилась на признание:

– Я тоже, Габриель.

Бесцветная улыбка скользнула по его губам.

– Ты не ожидала меня тут встретить, правда?

– Конечно нет, фамилия невесты – Фабрицци.

– Мать Далии – младшая сестра моего отца и, стало быть, моя тетя, – объяснил Габриель.

– Очень мило с твоей стороны примчаться из далекой Италии на свадьбу кузины, – попыталась уязвить его Белла.

Скептически хмыкнув, он изрек:

– Я не живу в Италии, Белла, – и, увидев ее изумление, добавил: – В часе езды отсюда раскинулись виноградники Данти, там я и провожу большую часть своего времени. Кстати, в Сан-Франциско у меня есть дом.

– Тебе нравится жить в Америке? – полюбопытствовала она.

– В этом есть свои преимущества. – Он пожал плечами и предложил: – Однако оставим пустую болтовню и перейдем к делу!

Белла насторожилась:

– Что ты от меня хочешь?

Очень интересный вопрос, мрачно подумал Габриель. Он так надеялся, что ему удалось навсегда стереть из памяти ее образ и ту единственную безумную ночь… Но вот в толпе он вдруг увидел ее, мгновенно узнал, и все в нем перевернулось.

Изабелла Скотт держалась легко. Весь облик ее дышал спокойной силой и достоинством. Она была потрясающе красива: фиалковые глаза сияли дивным блеском, роскошные черные как ночь волосы каскадом ниспадали на спину, укороченные шелковистые пряди ласкали лицо и шею. Вечерний туалет фиолетового цвета подчеркивал стройность стана и пышность груди.

Что он хочет?

Не видеть, не чувствовать всего этого!

– Что же ты мне можешь дать, Белла? – Он с напряженной пытливостью впился в ее глаза.

Он знал, что сильно изменился за последние пять лет. По утрам во время бритья он видел в зеркале уродливый шрам и каждый раз испытывал гнетущее чувство вины и груз тех перемен, которые с ним произошли. Возможно, его обезображенное лицо внушает Белле отвращение?

– Что я могу тебе дать? – повторила она вопрос и тут же нашла ответ: – Ничего!

Габриель прикоснулся к искалеченной щеке и холодно буркнул:

– Гм, как обычно, ничего нового.

Почему же в его глазах столько презрения? – поразилась Белла. Ведь это он обидчик, соблазнитель, а она пострадавшая сторона. И не важно, что его тогда бросила Джанин Чайлд и ушла к другому пилоту «Формулы-1».

Звали гонщика Пауло Дескари. Он погиб в автокатастрофе. Через пару часов после того, как Габриель и Белла расстались.

В день трагедии Джанин Чайлд публично заявила, что Габриель из ревности умышленно спровоцировал аварию.

Обвинения экзальтированной Джанин Белла никогда не воспринимала всерьез. Однако уверенность в том, что Габриель затащил ее в постель, чтобы просто забыться, никогда не оставляла ее.

Да как он смеет теперь смотреть на нее с таким презрением?!

– Я изменилась, Габриель, – многозначительно заметила девушка.

– К лучшему?

Белла пришла в негодование и воскликнула:

– Какого черта!

– Ты замужем, Белла? – резко перебил ее Габриель. Он метнул взгляд на ее руку и, не заметив на безымянном пальце обручального кольца, добавил: – Значит, нет. Что ж, тоже хорошо.

Белла чуть не лопнула от возмущения:

– С таким же успехом это можно сказать и про тебя!

– Возможно, – скривился он.

– Завтра у Брайана и Далии свадьба, давай не будем ссориться, – предложила она, понимая, какой пыткой может обернуться для нее предстоящий праздник.

Под маской смиренного спокойствия она пытается скрыть волнение и тревогу, догадался Габриель и спросил:

– Твои родители и брат тоже здесь?

– Да, – тихо подтвердила она.

Сардоническая улыбка скользнула по его губам.

– Они, как и твоя сестра, даже не подозревают, что мы знакомы?

– Нет, – вздохнула она.

– И ты бы хотела, чтобы ситуация не менялась?

Белла прищурила глаза:

– Да!

– Они не поймут, как пять лет назад мы оказались в одной постели.

– Я сама не понимаю, куда уж им! – воскликнула Белла. – Подобное поведение совершенно мне несвойственно. Абсолютно! – твердо добавила она, проклиная свою былую наивность, открытость и доверчивость.

Трясущимися руками Белла судорожно сжала бокал с шампанским. Габриель заметил ее смятение, и в душе его шевельнулось невольное сострадание. Опять шампанское! Габриель вспомнил, как ручеек шампанского струился на женское тело, как он медленно слизывал сладкие капли с нежной теплой кожи, – и чувство жалости испарилось.

– Уверен, все люди совершают поступки, в которых потом раскаиваются, – изрек он, пожав плечами.

Видимо, ему покоя не дает автокатастрофа и обвинения Джанин, решила Белла. Но почему такой яростью пылает его взгляд и сведен судорогой брезгливости рот? Господи, ведь речь-то идет о ней, догадалась вдруг Белла. Он жалеет, что жизнь когда-то свела их вместе.

– Пожалуй, будет лучше забыть, что мы знакомы, – сказала она.

В его улыбке не было ни грана юмора.

– Если бы все было так просто, Белла…

Ах, если бы!

Все было слишком запутано. Белла знала это лучше, чем кто-либо иной.

– Давай не будем все усложнять, – бодро начала она. – Я проведу в Сан-Франциско три дня, все это время постараемся держаться друг от друга подальше.

Белла откинула волосы на спину, ослепляя Габриеля молочной белизной плеч, полной грудью. Интересно, нарочно она выставляет свои прелести напоказ или нет? – подумал он.