— Думаю, нам обеим не помешает выпить.

Она встает, отходит к пузатому буфету и наливает две изрядные порции виски. Вручает один стакан мне, второй осушает залпом.

— Я чувствую себя уничтоженной, — сообщает она, переведя дух.

— Простите.

— Нет, — протестующе поднимает руку Ванда, — абсолютно нет! Дорогая девочка! Ты не должна извиняться за честное изложение своей позиции, вне зависимости от того, конструктивен твой взгляд на существующее положение вещей или нет.

Понятия не имею, о чем она.

— Это я должна извиниться, раз обстановка в нашем доме действовала на тебя столь негативно. Хотя это очень-очень странно… Поппи, боюсь, это выше моего разумения. Могу я спросить, почему у тебя создалось такое впечатление?

— Вы все такие умные, — бормочу я. — Публикуетесь в журналах, а я нет.

Ванда озадачена.

— Но зачем тебе публиковаться в журналах?

— Потому что… Не знаю. Дело, наверное, не в этом. Просто когда я впервые встретилась с вами, я все делала не так, и Энтони сказал, что мой физиотерапевтический диплом — «забавная безделица», и я чуть не умерла на месте… — У меня перехватывает дыхание.

— А! — Лицо Ванды светлеет. — Ты не должна принимать Энтони всерьез. Разве Магнус тебя не предупредил? Его чувство юмора несколько необычно. Он задел своими причудливыми, а подчас и неуместными шутками чувства стольких наших друзей, что невозможно сосчитать. Но в глубине души он славный человек, и ты скоро это поймешь.

Не знаю, что ответить, и тоже глотаю виски. Господи, что за ужасная дрянь. Захожусь в судорожном кашле, а придя в себя, ловлю изучающий взгляд Ванды.

— Поппи, мы не любим сантиментов. Но поверь мне, Энтони ценит тебя так же высоко, как и я. Он очень расстроится, если услышит о твоих страхах.

— А о чем тогда вы спорили в церкви? — вырывается у меня.

У Ванды такой вид, будто я влепила ей пощечину.

— А… Ты слышала. Мне жаль.

Она отправляется к буфету за новой порцией виски.

— Ладно. — Со стуком ставлю свой стакан на столик. — Я пришла сюда, чтобы внести ясность. Магнус спит с Люсиндой. Поэтому я разрываю помолвку. Так что вы тоже можете быть честной и признаться, что ненавидели меня с самого начала.

— С Люсиндой? — Ванда зажимает рот ладонью. — Господи! Мерзкий, мерзкиймальчишка. Когдаон чему-нибудь научится? — Похоже, новость окончательно сразила ее. — Поппи, мне это крайне неприятно. Магнус… ну что я могу сказать? Он дисфункциональная личность.

— Какая? Неважно… Значит, вы догадывались? Он и раньше так поступал?

— Я подозревала, что он способен на что-то дурное, — после паузы отвечает Ванда. — Боюсь, среди тех даров, что он получил от нас, не было дара верности. Вот почему мы тревожились из-за вашей свадьбы. За Магнусом тянется шлейф романтических историй, нарушенных обещаний, разорванных помолвок…

— Значит, это норма для него?

— В определенном смысле. — Она морщится. — Хотя прежде мы ни разу не добирались до церкви. Он трижды был помолвлен, Люсинда практически стала его невестой. И, услышав, что в очередной раз он намерен жениться на неведомой нам девушке, мы не слишком обрадовались. Ты права. В церкви мы пытались повлиять на его решение, и довольно настойчиво. Мы считали, что вам следует прожить вместе по крайней мере год, получше узнать друг друга. Меньше всего мы хотим, чтобы ты пострадала от идиотизма нашего сына.

Я потрясена. Так Магнус делал предложение четырем девушкам до меня, если считать Люсинду? Но почему я ничего не знаю об этом? Тогда как все вокруг в курсе!

Теперь, конечно, понятны странные взгляды и нервное поведение Ванды и Энтони. Я напрасно страдала паранойей. Напрасно думала, что они считают меня никчемной пустышкой.

— Я думала, вы ненавидите меня. Думала, вы сердитесь, что он подарил мне ваше фамильное кольцо, потому что… Потому что я недостойна его.

— Недостойна? — ужасается Ванда. — Кто вбил тебе в голову подобные мысли?

— Вам не понравился его выбор, не надо притворяться.

Ванда вздыхает.

— Мы откровенны друг с другом?

— Да, — твердо отвечаю я.

— Ну что ж… Магнус так часто доставал из банковского сейфа это кольцо, что у нас с Энтони сложилась своя теория.

— Какая?

— Фамильное кольцо — это же так просто. — Она разводит руками. — Нет нужды задумываться. Достал из сейфа — и все. А наша теория такова: когда Магнус действительно захочет связать себя узами брака, то сам подыщет кольцо. Тщательно выберет его. Возможно даже, вместе с невестой. — Она печально улыбается. — Поэтому когда мы узнали, что он снова воспользовался фамильным кольцом, то, разумеется, встревожились.

— Ох… Понятно.

Кручу на пальце кольцо. Оно неожиданно кажется тяжелым и грубым. Я думала, фамильное кольцо — это нечто особенное. Думала, оно означает, что Магнус очень привязан ко мне. Но теперь я смотрю на все глазами Ванды. Бездумный, легкий выбор…

— Не знаю, станет ли тебе от этого легче, — доброжелательно добавляет Ванда, — но я сожалею, что все кончилось так. — Ты и вправду очаровательная девочка, Поппи. Веселая и забавная. Я очень хотела, чтобы ты стала моей невесткой.

Впервые за время знакомства с Вандой я воспринимаю ее слова буквально. Под «веселая и забавная» она не имеет в виду «у тебя низкий IQ и ты — неотесанная тупица». А лишь то, что я действительно веселая и забавная.

— Мне тоже жаль.

Это чистая правда. Мне грустно. Только я начала понимать Ванду — и вот наши отношения закончились.

Я считала Магнуса идеальным, и моей единственной проблемой были его родители. А теперь все наоборот. Ванда замечательная и стыдится своего сына.

— Возьмите. — Снимаю кольцо и протягиваю ей. — Я больше не хочу носить его. Оно принадлежит вам. По правде говоря, я никогда не считала его своим. — Беру сумочку и встаю. — Извините, мне пора.

— Но… — Ванда в замешательстве. — Пожалуйста, не принимай скоропалительных решений. Ты говорила с Магнусом?

— Еще нет. Но это и неважно. Все кончено.

Ванда провожает меня до двери, сжимает на прощанье руку, и я чувствую настоящую симпатию к ней. Может, мы будем продолжать общаться. Может, я потеряю Магнуса, но обрету Ванду.

Массивная входная дверь закрывается, и я иду по дорожке мимо высохших рододендронов к калитке, готовая разреветься. Меня словно разбили на мелкие осколки. В душе полная опустошенность. Мой идеальный жених вовсе не идеален. Он постоянно лжет, неверен мне и боится обязательств. Мои братья не поведут меня по церковному проходу. Свадьбе не бывать.

Спускаться в подземку не хочется. А такси мне не по карману. Поэтому направляюсь к стоящей в сторонке скамейке, сажусь, запрокидываю голову и смотрю в небо.

Столько всего… Интересно, можно ли отослать обратно в магазин свадебное платье?.. Я должна была понять, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой… Нужно сказать викарию… Не думаю, что Тоби и Тому нравится Магнус, они никогда не говорили об этом… Любил ли меня Магнус когда-нибудь?

Наконец вздыхаю и включаю телефон. Пора вернуться в реальность. В телефоне полно сообщений, около десяти из них от Сэма.

Наверняка все лишь о делах.

Набираю номер Сэма, не прочитав остальные сообщения. Вслушиваюсь в гудки и внезапно начинаю нервничать.

— Привет, Поппи! Наконец-то! — Голос у Сэма взволнованный, и я слышу, что вокруг него полно людей. — Мы тут все ликуем. Вы даже не подозреваете, какое огромное значение имеет ваше маленькое открытие.