— Из дому нам нужно выехать в начале девятого. Я попрошу Николь пораньше подать нам ужин. Договорились? Ограничимся легкой закуской, ведь после концерта нам предстоит банкет.

Он всего-навсего хотел открыть для нее дверь! Хилари открыла глаза, молча кивнула и почти упала в комнату. Не оборачиваясь, она захлопнула дверь за собой.

Минуту-другую она стояла, прижав ладони к пылающим щекам и пытаясь прийти в себя от потрясения. Ей хотелось провалиться в тартарары от стыда, но тиканье настенных часов напомнило ей, что в ее распоряжении считанные минуты.

Заметил ли Генри мое откровенное приглашение к поцелую?

Размышлять об этом у Хилари не было времени, следовало срочно привести себя в порядок и переодеться. Она вбежала в спальню и распахнула дверцы гардероба.

В трудные для нее дни ожидания документов о разводе она по настоянию Валери совершила неслыханный поступок — изменила прическу и накупила новых платьев. Теперь Хилари была искренне благодарна подруге за то, что та подтолкнула ее на транжирство. Сама бы Хилари никогда не решилась бы на такой подвиг, хотя давно о нем мечтала.

Все старые вещи, напоминавшие ей о жизни с Максом, она выбросила, а вместо них приобрела модные и довольно дорогие, о чем абсолютно не жалела. В огромном гардеробе набор ее нарядов казался более чем скромным. Она остановила свой выбор на шелковом платье кофейного цвета и кружевном болеро. Они стоили ей маленького состояния, но пришлись кстати. Хилари снова мысленно поблагодарила Валери за то, что подруга настояла на этой покупке.

Хилари вновь прижала ладони к горячим щекам: и все-таки Генри пригласил меня на концерт из жалости! С этим фактом мне предстоит смириться, как и с тем, который имел место в день моего прибытия на виллу. Знал ли Генри, что я жду поцелуя? Хилари прикусила губу и ответила: несомненно!

Тем не менее кое-что все же зависело только от нее, а именно — поведение на концерте и на банкете. Она не собиралась вести себя как Золушка, всеми забытая и одинокая — это совершенно не соответствовало ее настроению. Хилари была полна решимости держаться непринужденно, весело, но с достоинством, демонстрируя всем своим уверенным видом, что с Генри у них чисто платонические отношения.

Она взглянула на часы — в ее распоряжении оставалось всего пятнадцать минут. Этим вечером она намеревалась забыть о прошлом, не думать о будущем и целиком отдаться настоящему. А это означало, что Генри Трент должен быть ей благодарен за то, что она приняла его приглашение.

— Вы просто великолепны, Хилари!

Этот восхищенный возглас застал ее врасплох, и она едва не споткнулась и не упала с лестницы. Генри затаился внизу, за колонной, поэтому Хилари его и не заметила.

— Благодарю вас. — Она даже умудрилась изобразить на лице холодную улыбку — подлинный шедевр ее актерского мастерства.

Генри тоже смотрелся неплохо в темно-коричневых брюках и сорочке синего цвета из натурального шелка. Впрочем, с его спортивной фигурой он в любом наряде привлекал внимание женщин.

Хилари знала, что платье кофейного цвета и босоножки из золотистой кожи прекрасно сочетаются с длинными золотыми серьгами и позолоченными браслетами. Убранные в пучок на макушке волосы были прихвачены позолоченной заколкой, но все же не полностью: часть их обрамляла шелковистыми локонами лицо, придавая ему нежности. Раньше Хилари носила длинные волосы, почти до талии, с новой прической она выглядела значительно привлекательнее.

Хилари наложила на лицо совсем немного макияжа — чуть-чуть коричневых теней и немного серебристой пудры. Тронув губы бежевой помадой, она взглянула на свое отражение и удовлетворенно улыбнулась: из зеркала на нее смотрела высокая элегантная светская дама. На уровне мировых стандартов — это не вызывало у Хилари никаких сомнений. Еще раз взглянув на себя в зеркало, она накинула на плечо ремешок модной золотистой сумочки и покинула свои апартаменты.

— Николь приготовила для нас мясной салат с тертым сыром и авокадо, — непринужденно сообщил ей Генри, когда они поравнялись. — Предлагаю откупорить бутылочку шампанского в честь предстоящего вечера. Как вы на это смотрите?

— Шампанское? — Хилари расцвела в улыбке. — Великолепно! — Она старалась соответствовать своему новому облику великосветской львицы.

Слегка смущало ее лишь то обстоятельство, что она никогда не пила больше одного-двух бокалов слабого столового вина. Перед концертом и вечеринкой не мешало бы и поостеречься более крепких напитков. Но ведь они будут не только пить, но и закусывать! Утешая себя этой мыслью, Хилари позволила спутнику взять ее под руку и ввести в столовую. Однако тревожное предчувствие не оставляло ее, Хилари пришлось представить голосу разума новые аргументы в свою защиту. Генри же сказал, что их покормят на вечеринке! Ей нужно сперва хорошенько поесть, а потом соблюдать меру в употреблении напитков, а лучше всего вообще исключить алкоголь. Для бодрости лучше выпить сейчас немного шампанского, в конце концов это то же вино, только отменного качества.

Шампанское в доме Генри действительно оказалось отменным. Даже Хилари, плохо разбирающаяся в алкоголе, поняла, что это необыкновенный напиток. После второго бокала она решила, что пьет божественный нектар: ничего восхитительнее ей пить не доводилось.

К тому времени, когда Поль повез их в город, настроение у Хилари было отличным. Она расслабилась и вознамерилась получить от концерта и банкета максимальное удовольствие, как ребенок на собственном дне рождения. Ей и в голову не приходило, что минувшие полтора года оказали на ее мозг и тело разрушительное воздействие. Степень пережитого ею стресса, однако, без особого труда определил ее наблюдательный спутник. Чем дольше Генри следил за изменениями в поведении сидящей рядом с ним двадцатичетырехлетней женщины в красивом платье, тем озабоченнее становилось его смуглое лицо. Сияющая физиономия Хилари безошибочно свидетельствовала о том, что ей сейчас и море по колено.

Концерт показался ей замечательным, а отель «Жуана», в котором он состоялся, — потрясающим, как, впрочем, и присутствовавшее общество. Мужчины были одеты в самые разные виды одежды, от вечерних костюмов до джинсов, как и говорил Генри. Однако женщины приоделись более изящно, и на банкете многие из них щеголяли в нарядах от знаменитых кутюрье.

Похоже было, что все знают Генри и хотят с ним поболтать, особенно дамы, хотя сам он и не выражал такого желания. Генри держался подчеркнуто невозмутимо и непринужденно, однако Хилари сомневалась в искренности его поведения. К нему подплыла рыжая красавица в черном шелковом платье с открытыми плечами, не оставляющим ровным счетом ничего для воображения, и что-то многообещающе промурлыкала. Генри и бровью не повел, но это не успокоило Хилари.

— В чем я подозреваюсь? — бархатным голосом спросил он у нее.

— Что?! — Хилари вздрогнула от изумления и выплеснула половину бокала с фруктовым соком на ковер: еще по дороге на концерт она поняла, что злоупотребила шампанским, и решила не пить больше в этот вечер спиртного.

— Глядя на вас, я чувствую себя виноватым. В ваших глазах читается немой упрек. Может, объясните, что случилось?

— Упрек? — Хилари невольно покраснела.

Генри невозмутимо кивнул. Он увлек ее в укромный уголок, закрывая своим телом от любопытных взоров, и, глядя в глаза, повторил свой вопрос:

— Так в чем же я провинился?

— Генри, о чем это вы? Не понимаю!

— Не выставляйте меня дурачком.

Все это настолько не походило на него, что от удивления у Хилари открылся рот. Генри же вкрадчиво продолжил:

— Мне стыдно, горько и обидно. Право же, я этого не заслужил. А как вы считаете?

Хилари подумала, что он шутит, однако, внимательно взглянув в его черные глаза, поняла, что Генри говорит всерьез.

— Не знаю, что заставляет вас так думать, — промолвила она деревянным голосом. — Я все время молчала, как же я тогда могла вас оскорбить?