Домой он вернулся к восьми вечера. Все мышцы с непривычки болели, однако это его мало волновало. Все мысли были заняты Элиз. Он уже представлял, какая очередь выстроится за ней! И как трудно с этим смириться! Да эта женщина вскоре вообще забудет о нем! Какая несправедливость! Ну и что! Пускай! С какой стати он будет вмешиваться в чужую жизнь.

Войдя на кухню, он спросил как можно более равнодушным тоном:

— Надеюсь, в этом доме есть горячая вода?

И остановился на пороге как вкопанный. Кухня сияла идеальной чистотой. За время его отсутствия Элиз умудрилась вымести всю пыль и вымыть все вокруг. Даже занавески успела поменять. Стол покрывала веселая скатерть в красную и белую клетку. А на плите клокотало что-то очень и очень ароматное.

Он принюхался:

— Что это такое?

Она улыбнулась и подмигнула.

— Джамбалайя. Учитывая, что ты с юга, я решила продемонстрировать тебе свое знание хорошей кухни и законов гостеприимства.

— Хм... ты могла бы сварить кашу из топора, я был бы не менее удивлен.

— Значит, и джамбалайя подойдет? — со смехом спросила она, усаживая Молли на деревянный детский стульчик, который нашла в доме.

— Как тебе все это удалось? — Джаред указал на стол, на котором стояли хлеб и масло, чашки с чаем и домашний пирог.

— Ты оставил телефон, и я позвонила в магазин.

Он бросил на нее скептический взгляд.

— Ты позвонила Питу?

Элиз пожала плечами.

— Ну, твой Пит сам же сказал, что не оставит женщину с ребенком голодными. Думаю, он просто захотел убедиться, что со мной все в порядке. Ведь в магазине я выглядела так, словно вот-вот упаду в обморок.

Сердце Джареда трепетно забилось в груди, наполовину от ревности, наполовину от гордости. А она умеет заводить друзей! Наверное, пришлось научиться, ведь с восемнадцати лет осталась одна.

Элиз отвернулась и помешала длинной ложкой в кастрюле.

— Еще я нашла чистые вещи и постелила тебе постель в комнате для гостей. Я не стала прибираться наверху, учитывая прохудившуюся крышу. Зато комнаты внизу вполне жилые.

— Спасибо, — Джаред огляделся. Конечно, ему очень хотелось сказать, не стоит тут оставаться надолго, но он же видел, какой счастливой была Элиз в эту минуту, и у него не повернулся язык испортить ей настроение.

Чтобы уйти от собственных мыслей, он полюбопытствовал:

— Откуда тут электричество?

— В прошлом месяце я звонила мистеру Коллинзу и предупредила, что приеду на Рождество. Он обещал подключить все коммуникации, в том числе газ и электричество. Я сообщила, что поживу в доме, пока его будут приводить в порядок. — Она снова повернулась к плите. — Ну, иди же скорее мыться. Не то все остынет или переварится.

Джаред вышел из кухни и направился в ванную. И здесь тоже все блестело чистотой. Элиз не теряла времени даром, пока он разъезжал по городу. Быстро вымывшись, он поспешил на кухню и первым делом подошел к Молли, восседавшей на высоком деревянном стуле.

— Привет, малыш, — весело сказал он, а затем обратился к Элиз: — Думаю, ты получишь приличную сумму за весь антиквариат, что находится в доме. У меня есть друзья, которые подскажут нужные сайты в Интернете. И помогут дать объявления.

— Возможно.

— Никаких «возможно». Мебель, которую я видел в доме, и правда стоит дорого.

Элиз села за стол напротив него и потянулась за блюдом с ароматным белым рисом. Положила пару ложек себе на тарелку и полила рис приготовленным соусом.

— Мне бы хотелось... немного пожить в атмосфере старого дома, чтобы хоть немного понять, каким человеком была моя бабушка. Возможно, ощутить ее присутствие.

Джаред удивленно поднял брови.

— Думаешь, пожив здесь, ты сможешь составить мнение о характере своей покойной бабушки?

Элиз пожала плечами и откусила кусочек хлеба.

— Может быть.

— Я осмотрел тут почти все. Личных вещей, по-моему, не осталось, — нахмурившись, он осмотрелся. — Любопытно, кто же тут убирался?

— Вот и мне стало интересно, поэтому я позвонила мистеру Коллинзу, пока тебя не было. — Элиз пристально взглянула на него. — Он говорит, что просил одну из женщин местной церковной общины, подругу моей бабушки, прибраться в доме. Мы же планируем выставить его на продажу, поэтому личных вещей здесь и быть не должно, — она печально улыбнулась.

— Да, понятное дело!

Ему тоже немного взгрустнулось. От мысли о том, что его присутствие и помощь в этом деле точно не понадобятся. Но если так, то что же он тут делает? Вместе с Элиз, под крышей дома, который вскоре продадут чужим людям...

Он откашлялся, прогоняя прочь мрачные мысли.

— Тим и Брент, двое парней, которых я нашел для починки крыши, говорят, что твоя бабушка была хорошей женщиной.

Она еще раз бросила взгляд вокруг.

— Я и сама уже догадалась.

В ее взгляде отразилось теплое чувство.

И тут Джаред понял, что, хотя у Элиз есть многое из того, что необходимо для жизни, многого еще не хватает. Вот ему и задача!

— У тебя есть пара дней, которые ты можешь провести в окружении старой мебели и вещей, а заодно присмотрись к ним и сделай опись, которую потом мы и передадим ребятам на нужный сайт.

Она рассмеялась.

— Ты так уверен, что я захочу их продать? А вдруг нет?

Подходящий момент для серьезного разговора! — обрадовался Джаред. Нужно сесть с ней рядышком и поговорить, собирается ли она оставаться в этом доме или нет. Однако в последний момент он все-таки передумал. Он ведь ничего не знает о ее планах. И она до сих пор не поняла, что этот город может стать для нее большой радушной семьей.

Конечно, он мог бы поделиться с ней своими соображениями на сей счет, раскрыть ей глаза на то, как умело она знакомится с окружающими, но он не станет этого делать. Пусть сама все увидит и поймет. Она же такая независимая!

— Просто имей в виду мое предложение про Интернет.

Она со смехом покачала головой:

— Да ладно!

— Я серьезно.

Она посмотрела на него более внимательно.

— Мне кажется, ты упускаешь из виду одну важную деталь. Этот дом и эта мебель — все, что осталось от моей семьи. Не знаю, как потом, но пока я хочу, чтобы меня окружали эти старые вещи незнакомых, но тем не менее близких мне людей.

Джаред опустил голову и нахмурился, глядя в тарелку. Помнится, он распродал все вещи из квартиры в Нью-Йорке, как раз потому, что они напоминали ему о былой жизни, о Маккензи, безвременно ушедшей из жизни молодой женщине, которая была ему дороже его собственной жизни. У Элиз все наоборот. Она хотела оставить вещи, которые могли бы напомнить ей о прошлом и о ее бабушке. И ей, похоже, совсем неважно, что отец когда-то бросил ее с матерью.

Их истории были так не похожи! И все же... между ними есть что-то общее.

Он постарался не думать о Маккензи и сосредоточился на ужине.

— Ммм... как вкусно, — похвалил он совершенно искренне. Ужин действительно удался на славу.

Элиз вся засветилась от удовольствия, как те рождественские елки, которые он видел по дороге сюда.

— Рада, что тебе понравилось.

— Да, очень.

— Отлично. Тогда ты моешь посуду.

— Признаюсь, не самое мое любимое занятие, — расхохотался он.

Когда Элиз вернулась на кухню, уложив ребенка, Джаред уже прибрался на кухне, помыл посуду и убрал остатки ужина в холодильник.

— Заснула просто мгновенно, — сообщила женщина.

— А тут отыскалась и детская кроватка?

— Да, я нашла на чердаке колыбельку. Правда, она совсем старая и через некоторое время точно пойдет на выброс. Однако пару недель можно попользоваться.

Оба замолчали, словно исчерпав все безопасные темы.

Неожиданно на кухне стало неуютно от тишины, и Джаред растерянно огляделся. Да, кажется, ему пора ехать. Хотя Элиз любезно предложила ему остаться в комнате для гостей, будет ох как нехорошо принять ее предложение. Гораздо лучше для взаимного спокойствия отправиться в местную гостиницу. Впрочем, пренебречь гостеприимством Элиз будет настоящим свинством с его стороны, тем более после такого теплого приема и вкусного ужина...