— По крайней мере, честь и преданность. Ты мог бы стать, кем хотел, — парировал Райен. — Я протянул тебе руку, когда ты переехал к нам, а ты отвернулся. Я всегда старался быть тебе братом. Я любил тебя как члена собственной семьи, и теперь мне больно видеть, что ты стал таким негодяем. Ты можешь презирать меня сколько угодно, но предупреждаю: если ты еще раз подойдешь ко мне или к Эмме, я разорву тебя на части, понял?

Он отшвырнул Франклина и направился к двери.

— Слишком поздно, — крикнул толстяк ему вслед. — Она ненавидит тебя. Я наговорил ей о тебе всяких гадостей, и она поверила. Теперь, в глазах Эммы, ты просто мерзавец, который ей совсем не нужен.

Острая боль, словно стрела, пронзила сердце Райена.

Эмма уставилась на телефон. Странно, но ей казалось, что аппарат почти умоляет о том, чтобы им воспользовались. Не выдержав, она схватила трубку и стала крутить диск.

— Вилл Стрэтфорд у телефона, — раздался голос на другом конце провода.

Эмма затаила дыхание.

— Профессор Стрэтфорд, — произнесла она дрожащим голосом.

— Эмма, что у тебя с голосом? Что-то случилось?

Она закрыла глаза.

— Я просто… хотела сообщить вам, что сегодня не приду на занятие.

— Все дело в твоем молодом человеке, верно?

Девушка отрицательно покачала головой, но потом поняла, что собеседник не видит ее.

— Он не мой молодой человек, — резко заявила Эмма. — И не хочет им стать.

— Ну, тогда он невероятно глуп.

Несмотря на переполнявшую обиду, Эмма бросилась на защиту Райена.

— Нет, нет, он не такой. Райен просто не хочет заводить семью. По крайней мере, он написал это в своем письме.

— А значит, он не может вслух высказать снос мнение. Подумать только, отправляет ПИСЬМО, живя с тобой под одной крышей.

При других обстоятельствах она рассмеялась бы. Но не на этот раз.

— Точнее он подсунул его под дверь.

— Как школьник?

Эммалин сощурилась.

— Райен совсем не похож на школьника. Он образованный, умный, заботливый и нежный.

— Так значит, ты любишь его?

— Нет!

— Эмма, — не унимался профессор Вилл, — не отказывайся от своих чувств.

— Я не люблю его. По крайней мере… я не хочу этого. Поэтому и сделала все возможное, чтобы забыть о его существовании. Старалась держаться от него подальше, но вместо того, чтобы разлюбить, я…

— Ты полюбила его еще больше, — закончил за нее профессор Вилл. — Может быть, тебе больше не следует убегать. Ларошфуко сказал: «Разлука гасит маленькую любовь и усиливает большую, словно ветер раздувает свечку и превращает ее в пожар». Может быть, этот мужчина и есть любовь всей твоей жизни и, как бы ты ни старалась, тебе не убежать от нее. Так будь же смелой, Эммалин.

— А это поможет?

— Точно не знаю, но думаю, что именно так инужно поступать. Ты никогда не принадлежала к числу женщин, привыкших спасаться бегством, и всегда смотрела в лицо проблемам. По крайней мере, если ты посмотришь в лицо своим чувствам, то, возможно, тебе удастся вновь обрести контроль над собственной жизнью. Понимаешь?

— Вы думаете, я веду себя как трусиха?

— Вовсе нет. Мне вполне понятны твои страхи. Но мне кажется, что ты почувствуешь себя лучше, если предпримешь попытку изменить что-то. Кто-то сказал однажды: «Наши судьбы не в руках Господа бога, а в наших собственных».

— Шекспир, — спокойно сообщила Эмма.

— Конечно же. Он был очень мудрым человеком.

— Как и вы, профессор Вилл. Может быть, вы правы. Спасибо. Я вам стольким обязана.

— Ничем ты мне не обязана. Ты просто выслушала болтовню старого человека. А теперь иди и постарайся найти собственное счастье.

Хорошо, подумала Эмма, вешая трубку. Если она не найдет счастья, то, по крайней мере, может быть, ей удастся обрести хоть чуточку покоя.

Подумать только, профессору тоже показалось странным, что Райен подсунул письмо под дверь.

Однако сейчас это не имеет значения. Эмма приняла решение. Она больше не будет вести себя как напуганная жертва, а постарается разобраться в сложившейся ситуации.

Девушка не могла дождаться, когда снова окажется дома и поговорит с Райеном.

Скорее, скорее, скорее — звучало в голове Эммы, хотя она и так уже ехала на максимальной скорости.

Она не знала, что именно скажет. Наверно, просто выложит все как есть, и будь ч…..

Нажав на педаль газа, Эмма прибавили скорость. Она почти миновала перекресток, когда услышала, как кто-то прокричал ее имя.

— Райен. — Ее сердце едва не выпрыгнуло из груди. Она свернула на обочину. — Райен, — повторила она, выскакивая из машины. Она побежала к перекрестку. Он бежал ей навстречу. — Райен, я…

— Эмма. — Он схватил ее и крепко прижал к себе. — Эмма, не надо, не плачь. — Он вытер большим пальцем слезу, которая катилась по ее щеке, и только тогда девушка поняла, что слезы ручьем текут у нее из глаз.

Она слегка отстранилась, чтобы посмотреть в его темно-голубые глаза.

— Райен, я получила письмо…

— Это не я написал его. Ты тоже не писала мне никакого письма.

Эмма похолодела.

— Кто-то дал тебе письмо и сказал, что оно от меня?

Он взял в ладони ее лицо.

— Не кто-то, а Франклин. Мой сводный брат.

— Но почему?

— Потому что он ненавидит меня. И не хочет, чтобы мы были вместе.

Райен сначала очень пристально посмотрел на нее, а потом поцеловал в губы. Его поцелуй был нежным, неспешным. Его горячие губы медлили, прильнув к ее губам, словно впереди у них была целая вечность.

— О чем… о чем говорилось в письме? — прошептала она.

— В нем говорилось, что я тебе никогда не был нужен, что ты меня никогда не полюбишь.

Эмма уставилась на Райена, лишившись дара речи.

— В глубине души я и сам так думал. Но читать эти слова, в то время как я думал, что они написаны тобой, было невыносимо больно.

Неужели ее отказ на самом деле мог причинить Райену боль? Что это значит?

— Ты нужен мне, — прошептала она, собравшись с духом.

Его словно током ударило. Он отступил назад, чтобы посмотреть в ее глаза.

— Посмотри на меня, Эмма, и повтори то, что ты только что сказала.

— Ты нужен мне, — повторила она. — Франклин ошибся.

Он не сводил с нее пристального взгляда.

— Ты тоже получила письмо. Что в нем было написано?

— Что ты скоро забудешь меня.

— Только не в этой жизни, Эмма. Я люблю тебя. Ты должна знать это. Я понял это со дня нашей первой встречи. Меня поразили твоя рассудительность, одержимость и нежная забота о людях, которых ты любишь. Ну разве можно не влюбиться в такое сокровище?

Она молча смотрела на него.

— Мое признание в любви шокировало тебя? Наверное, я… я вконец запутал тебя?

У нее на душе вдруг стало легко и радостно. Она улыбнулась, глядя ему в глаза.

— Вовсе нет. Ведь я тоже безумно люблю тебя.

Райен с облегчением выдохнул, а потом схватил девушку на руки и закружил.

— Райен! — прокричала она.

— Что, испугалась? — остановился он.

— Нет. Просто у меня нет возможности поцеловать тебя, — прошептала она, дотягиваясь до его губ.

— Похоже, мы устроили настоящее представление, — заметил Райен, с трудом отрываясь от нее.

Эмма огляделась и обнаружила, что вокруг начала собираться толпа. Люди улыбались, глядя па них.

— Кто бы мог подумать, что я буду вести себя так безрассудно. По-моему, нам действительно лучше поехать домой, пока кто-нибудь не попал из-за нас в аварию.

Райен взял ее за руку, и Эмма подняла на него взгляд.

— Мне нужно сказать тебе кое-что… Это касается дяди Гилберта, Ты знаешь, что его любимая пьеса «Много шума из ничего»?

Он улыбнулся и чмокнул ее в кончик носа.

— Я знаю о его планах касательно сватовства. И благодарен ему за это. Мы назовем в честь него нашего первенца.

— Райен?

— Мне хочется иметь детей, — признался он. — Много детей. Ты изменила мою жизнь. И теперь я хочу всегда быть рядом с тобой.