Стоя спиной к двери, Флинн не видел реакции своего сына, но лицо Сары сказало ему все. Не оборачиваясь, он выпростал из брюк рубашку, чтобы скрыть свое возбуждение, и тут, на его счастье, зазвонил мобильный телефон.

— Мы не будем тебе мешать, — поспешно сказала Сара. — Ну, рассказывай, как прошел твой день, — весело защебетала она, уводя сына из гостиной.

Позже тем вечером, уложив Лайама спать, они спустились вниз. Флинн приготовился к тому, что Сара оторвет ему голову, но извиняться за свой поступок он не был намерен: она ответила на его поцелуй, значит, в том, что их сын стал свидетелем любовной сцены, виноваты они оба.

— Сара…

— Флинн, я очень устала. Пожалуй, я тоже лягу пораньше, — перебила она его.

— Это из-за того, что произошло? — прямо спросил он.

Сара замялась, но все же ответила:

— Нет, вернее… не совсем. Завтра у меня тяжелый день, принесут новые документы — скоро сдавать налоговые декларации.

— Ладно, — кивнул Флинн, решив, что не стоит торопить события и давить на нее, тем более что сегодня им и так едва не пришлось краснеть перед сыном. — Спокойной ночи.

Звучит как насмешка, подумала Сара, закрыв за ним дверь. О каком сне может идти речь, если ее тело как натянутая струна, а все, о чем она способна думать, — это Флинн?

И после сегодняшнего вечера пора бы ей уж признать правду: она изнемогает от желания и любви. Вот и тело ее говорит о том же. Ведь если бы не приход Лайама, то, что началось в гостиной, непременно завершилось бы в спальне.

Сара больше не хотела лгать и притворяться — завтра она была намерена уступить своему желанию.

Когда она готовилась ко сну, на ее губах бродила улыбка.

Зазвонил телефон.

— Сара? Это Флинн.

— Привет, — сглотнув, сказала девушка, чувствуя, как у нее закружилась голова от радости. — Я как раз думала о тебе, — шепотом призналась она.

— Я звоню из такси.

— Из такси?

— Еду в аэропорт. Звонил мой издатель. Программа, на которую я приглашен в качестве гостя, должна выйти раньше намеченного срока.

— Где папа? — спросил Лайам на следующее утро, едва войдя на кухню.

— Ему пришлось уехать по делам, — стараясь говорить беззаботно, ответила Сара. — Он ведь говорил тебе, что не останется навсегда, помнишь?

— Но он обещал, что останется до понедельника, — огорчился Лайам.

— Просто вчера поздно вечером позвонил один человек, которому папа обещал приехать. Ты уже спал, и он не захотел тебя будить.

Сара усмехнулась про себя. Не думала она, что будет выгораживать Флинна…

Узнав, что скоро по телевизору будут показывать его отца, Лайам посмотрел на нее умоляющими глазами. Понимая, что от Флинна ничего не зависело, Сара тем не менее, как и шесть лет назад, чувствовала себя обманутой, однако отказать сыну не смогла.

Когда на экране возник Флинн, по его внешнему виду никто бы не догадался, что он провел бессонную ночь. К концу программы Сара была убеждена, что среди тех, кто смотрел на него в эту минуту и присутствовал при съемках передачи, не осталось никого, кто бы устоял перед его шармом, искрометным юмором и заразительным смехом.

За полчаса Флинн покорил сердца миллионов американцев.

А ее сердце принадлежало ему уже шесть лет назад…

Когда в номере отеля зазвонил его мобильный, Флинн схватил трубку, не смея надеяться, что Сара позвонит ему, чтобы сказать: «Возвращайся, и давай закончим начатое».

Оказалось, что звонил его издатель Гари и он должен немедленно появиться в студии. Флинн быстро собрался в дорогу. В аэропорту он выяснил, что на его рейс есть свободные места, однако, вместо того чтобы обрадоваться, Флинн весь полет хмурился, досадуя, что программу перенесли на самое неподходящее время.

— Что скажешь? — Затаив дыхание, Флинн ждал ответа на свой вопрос. Он позвонил Саре сразу, как только у него выдалась свободная минутка. — Или ты не смотрела передачу?

— Мы смотрели.

— Я рад. — Флинн отметил про себя, что Сара сказала «мы». Значит, она сказала о передаче Лайаму. — Ну и как?

— Ты был неотразим. Полагаю, твою книгу ждет ошеломляющий успех.

— Ты правда так думаешь?

— Конечно. — Ее голос потеплел. — Ты написал действительно хорошую книгу, Флинн. Считай свое выступление рекламной акцией.

— Ты даже не представляешь, как мне приятно это слышать. — Он помолчал. — Сара, извини меня, что я уехал так внезапно, но…

— Не волнуйся, я понимаю, что от тебя ничего не зависело.

— Ты не сердишься?

Сара не ответила.

— Значит, все-таки сердишься, — констатировал Флинн.

— Конечно, нет, — через силу сказала Сара. — Просто…

— Просто что? — сразу напрягся Флинн.

— Извини, мне принесли документы. Я должна идти.

— Ответь мне.

— Флинн, мне правда пора.

— Хорошо, — уступил он. — Я позвоню позже. Поверь, мне очень жаль, что телепередача случилась так не вовремя, а тут еще этот тур… Но для меня важно, чтобы книга имела успех. На содержание замка уходит значительная часть моего дохода.

— Конечно. Удачи.

— Спасибо. Поцелуй за меня Лайама.

Флинн звонил каждый день. Чаще вечером, когда Лайам был уже дома, но иногда и днем. Сара не знала, что думать. Она не сомневалась: после своего турне Флинн сразу уедет в Ирландию. Сара не верила, что он останется жить с ними. Точнее, боялась в это поверить, чтобы не испытывать новых разочарований. Ее зарождавшееся доверие снова подверглось серьезному испытанию. И хотя Сара понимала, что в этот раз ей не в чем упрекнуть Флинна, она ничего не могла поделать с охватившей ее грустью.

— Как ты? — каждый раз спрашивал Флинн. — У вас все в порядке?

— У нас все как обычно, — вежливо, даже немного отстраненно отвечала она. — Очень много работы.

Это хотя бы было правдой. Наступил март — время отчетов и сдачи налоговых деклараций.

— Я скучаю по тебе.

Сара не могла заставить себя повторить эти слова, хотя ей тоже безумно его не хватало.

— Сара, ну же, — подбадривал ее Флинн. — Скажи, что и тебе без меня тоскливо.

Сара слышала смех в его ласковом голосе, и ей хотелось и смеяться и плакать одновременно.

— Ты мне надоел, Флинн Мюррей, — говорила она, но на губах ее появлялась улыбка. — Мне нужно работать.

Флинн держался благодаря Саре и Лайаму, когда переезжал из одного города в другой, встречаясь с сотнями людей, делая то, что запланировал издатель его книги.

Он говорил по телефону, что скучает по Лайаму, скучает по ней, но Сара продолжала упрямиться. После его признаний она обычно подзывала к телефону Лайама или, ссылаясь на занятость, старалась закончить разговор. Он часто слышал в ее голосе нетерпеливые нотки, но трубку, к его радости, она не бросала, а когда он начинал расспрашивать ее о Лайаме, отвечала на его вопросы подробно и обстоятельно. Иногда, если ему особенно везло, Сара могла начать рассказывать, чем занимается или что интересного произошло за день.

Когда такое случалось, Флинн слушал ее не перебивая. Не имея возможности видеть Сару, он просто впитывал в себя ее нежный голос и наслаждался каждой минутой. Иногда, чувствуя ее нежелание общаться, он начинал говорить сам. Рассказывал ей о Сан-Франциско, Далласе, Новом Орлеане и Чикаго, о том, что из увиденного потрясло или удивило его, делился с ней смешными историями, которые случались с ним или другими людьми.

Его тур длился четыре недели, но они казались Флинну вечностью. Дошло даже до того, что он стал сначала считать дни, а затем и часы до своего возвращения.

В издательстве ему сообщили, что собираются выпустить дополнительный тираж его книги. Флинн был доволен, но эта радость не шла ни в какое сравнение с той, которая начала переполнять его по мере того, как близился конец путешествия.

Когда до Элмера его отделяло двадцать семь часов, ему позвонил брат Дэв.