Один из них или оба пожалеют об этом.

О, Алексис, пронеслось в голове Дилана, какой я был дурак. Мы могли быть вместе все это время.

И быть вместе сейчас.

Вот только Алексис собирается замуж за Винсента Кетерди.

Но, целуя ее, Дилан понял, что сейчас может вернуть ее, если захочет. И вместо триумфа ощутил презрение к себе. Что он, черт возьми, делает? У него нет на это права. Нет права заставлять ее отменять свадьбу только потому, что он вспомнил события семилетней давности. Было ли это эхо прошлой любви, или вспыхнула новая, он не знал.

Дилан резко отстранился.

Алексис удивленно смотрела на него.

— Дилан… — она протянула вперед руку, но он был вне досягаемости.

Они смотрели друг на друга, и глаза Алексис переполняли эмоции. Желание. Может, что-то большее, что Дилан боялся называть и узнавать. Но пока она так на него смотрит, он не сможет уйти.

— Ты должна была ударить меня, а не целовать в ответ.

Алексис замерла.

— Ну! Давай. Ударь меня по лицу. Разве не так должна поступить невеста Винсента?

Дилан бросил ей вызов. Она побледнела, осознавая свое предательство.

— Я не хочу прикасаться к тебе, — бросила девушка и выскочила из кухни.

Она явно ненавидела его сейчас. Очень хорошо. Не будет больше поцелуев и предположений, «что было бы, если бы…».

Проблема решена.

Ну молодчина, Алексис.

Как она могла поцеловать Дилана? Снова! Как глупо. Целовать кого-либо, кроме Винсента, ужасно при данных обстоятельствах, а Дилан еще и его адвокат, что ужаснее вдвойне.

Плохо. Совсем плохо.

А это его выражение лица… Дилан наверняка презирает ее за то, что она проявила слабость, ответив на его поцелуй. Да и она сама ненавидела себя за такое безволие.

Алексис побежала в комнату Винсента и только на половине пути поняла, что оставила еду в кухне. Ладно, она все равно намеревалась вынудить Винсента забыть о еде, пока сама будет забывать о Дилане.

Девушка постучала в дверь и продолжала стучать до тех пор, пока Винсент не открыл ей.

— Отключи телефон, — заявила она с порога, уверенно проходя в комнату.

Винсент покачал головой, и Алексис смерила его серьезным взглядом.

— Сейчас одиннадцать ночи, и нам нужно поговорить.

Очевидно, Винсент решил, что разговор последует о делах, и обеспокоенно поглядывал на Алексис, пока заканчивал беседу. Алексис могла поручиться, что он недоволен таким ее поведением, но через несколько минут простит ее.

Винсент положил мобильный на прикроватный столик.

— Что такого срочного?

— Вот что! — Алексис буквально набросилась на жениха.

Винсент потерял равновесие и упал на кровать. Шелковая пижама не позволила ему сразу встать. Алексис приподняла его за плечи, и Винсент с растрепанными — впервые на ее памяти — волосами в шоке уставился на невесту.

— Мне казалось, ты хотела поговорить. — Винсент поправил прическу и сел.

— Я соврала. — Алексис поцеловала его. Грубо. Агрессивно. Она сотрет из памяти поцелуй Дилана. Она сможет.

Девушка подалась к Винсенту всем телом. На этот раз они вместе медленно опустились на кровать. Его руки оказались на спине Алексис.

Как она уже поняла раньше, Винсент умел целоваться. Ему бы еще добавить страсти. Алексис провела руками по его груди, надеясь, что он так же погладит ее спину. Может, еще что-нибудь, но спина — хорошее начало.

— Алекс…

Она закрыла его рот поцелуем, одновременно расстегивая пуговки на блузке. Прикосновение к обнаженной коже должно его завести. Стараясь освободить себе побольше места, чтобы избавиться от одежды, Алексис случайно ушибла Винсента локтем.

— Прости. — Почему он сам не пытается раздеть ее? Может, потому, что она не дала ему такой возможности? Девушка склонилась над ним в ожидании, что он освободит ее от блузки.

Винсент потер ушибленное ребро. Нет. Он должен был бы ласкать ее. Алексис наклонилась и поцеловала то место, где ударила его локтем, потом поднялась выше, к губам.

— Ал…

И зачем Винсент говорит? Алексис не желала разговаривать. Она хотела поскорее приступить к делу. Она развязала пояс его пижамы, и та распахнулась. Грудь Винсента была покрыта волосами. Седыми волосами. Девушка закрыла глаза и запустила в них пальчики. Ладно, у Винсента седые волосы. Тоже мне, большое дело. Нужно просто считать их платиновыми. И все. Алексис покрыла поцелуями его подбородок и шею.

— Алексис. — Винсент обхватил руками ее бедра.

Хорошо. Она простонала, чтобы ободрить его. Притворно, ладно, но нужно поступить так себе же во благо. А вот Винсент не мог.

Через несколько минут, сидя на нем, Алексис поняла, что ее жених абсолютно не возбужден. Она сделала вид, что не заметила этого.

— О, Винсент, — произнесла Алексис с придыханием, изображая чувственность, — мне нужно несколько минут, чтобы подготовиться. — И тебе, возможно, тоже, подумала она.

Девушка поднялась с постели, встала и начала расстегивать блузку по дороге в ванную, чтобы Винсент понял, чего ему ждать.

Алексис вошла в ванную, прислонилась спиной к двери и закрыла глаза. Это больше чем катастрофа. Он что… неужели он… Слово на «и» даже мысленно не выговаривалось.

— Что же мне делать? — пробормотала она в пустоту.

— Могу преподать тебе пару уроков.

Алексис вскрикнула от неожиданности и открыла глаза. На краю ванны сидела Саншайн. Она разглядывала сорочку Алексис, которая висела на крючке за дверью.

— Я не знала, что ты здесь! Почему ты молчала?

— Кажется, у тебя неплохо получается.

— Почему ты здесь пряталась?

— Я не хотела вас прерывать, — рассмеялась Саншайн.

— Но мы… мы… — Алексис почувствовала, как поджались пальцы на ногах.

— Милая, в этом нет ничего такого, чего я не видела раньше.

Так вот что пытался сказать ей Винсент. Или… Может быть, он из тех мужчин, которым нравится, когда за ним подглядывают? Тьфу-тьфу-тьфу.

— Должна сказать, тут проблема гораздо серьезнее, нежели скромность.

— Теперь я это знаю. — Алексис покраснела. Ей не нужно было смотреться в зеркало, чтобы понять это.

— У твоего женишка слабовато с желанием.

Все это не наяву. Алексис не понимала, где она находится, но уж точно не в Колорадо, в ванной Винсента, болтая с горничной о… о…

— Но тебе повезло.

— Просвети меня, в чем.

— Пожилые мужчины — моя специализация. Они меня любят. И я очень хороша в том, чтобы ободрить их, если ты понимаешь, о чем я.

Нереально.

— Не думаю, что мы должны это обсуждать.

— Дорогая, но тебе ведь просто необходимо посоветоваться с кем-нибудь.

Саншайн права. Как же она права.

— Мы ведь одни здесь. Ты хорошо начала, — продолжала горничная. — Но иногда мужчины боятся продолжения, ты же знаешь.

— Ты была в комнате? Но… но где? — Алексис посетила ужасная мысль. — Здесь повсюду камеры, да? — Она гневно вскинулась. — Я иду в спальню. И если найду там хоть одну камеру, отелю конец.

Саншайн мгновенно преградила ей путь. Но это невозможно. Она ведь сидела сзади. Тут Саншайн снова оказалась за спиной Алексис.

— Как ты это делаешь?

— Круто, да? Я упорно тренировалась. Люди думают, что привидения могут появляться и исчезать, когда вздумается, но это не так! Этому приходится учиться, как и всему остальному. Но и времени у меня хватает. — Саншайн вздохнула. — Прошло уже больше ста лет. И я далеко не лучшая в освоении новинок. Каждый раз, когда я понимаю, как что-то работает, появляется еще что-нибудь. Кто же знал, что появятся беспроводные телефоны? А эти компьютеры! Я так и не могу разобраться, что там к чему. Но Розбад… ты ее видела — темноволосая такая, в очках. Она много читает, и ей все удается куда лучше. А я вот лучше работаю с погодой. Могу сделать так, чтобы в день твоей свадьбы не было дождя.

Боже, эта девушка сумасшедшая. И Алексис наедине с ней в крохотной ванной.

Если закричать, спасет ли ее Винсент?