Разумеется, это — не Кастанеда. Если учение развивается, оно неминуемо отдаляется от своего «отца-основателя». Иначе мы будем «топтаться на одном месте», рассказывать одно и то же разными словами.

На мой взгляд, каждое учение (или научная теория), если оно стремится к развитию, обречено на эту судьбу.

Каждый этап практики нагуализма включает в себя две основных составляющих:

1) работу с чувствами, эмоциями и реакциями, и

2) работу с вниманием и энергией (психотехника как таковая).

На первом этапе эти два аспекта тесно пересекаются.

Начинающий практик знакомится с так называемой «доктриной» безупречности. Во-первых, он исследует ее содержание. Во-вторых, постигает ее значение и смысл — для чего ему необходимо изучить и принять основные теоретические предпосылки нагуализма: философию энергетической Вселенной и концептуальную модель энергетического тела человека.

Это необходимо, чтобы практик хотя бы теоретически смог осознать, что безупречность является важнейшим источником Энергии, обеспечивающим работу восприятия, внимания, осознания. Состояние безупречности исполняет роль аккумулятора Силы или ее идеального проводника — когда мы поглощаем энергию извне.

Почему это так?

Как уже было сказано, обычное состояние человеческой психики и эмоциональной реактивности (состояние, которое в целом можно назвать небезупречным) отличается активностью трех базальных комплексов[11]. Это — страх смерти, чувство собственной важности, жалость к себе. Перечисленные формы эмоционального переживания и реагирования включают в себя множество компонентов, и именно поэтому я назвал их «комплексами».

Страх смерти скрывает в себе практически все типы переживаемых человеком страхов. Выслеживание любого выбранного наугад типа страха в конечном итоге приводит сталкера к общему «корню» данного комплекса — к самому страху смерти.

Однако наибольший объем различной продукции (эмоциональных состояний и соответствующих схем реагирования) производит чувство собственной важности. Сюда входит и сама «важность», обладающая различной интенсивностью переживания и эмоциональной окрашенностью (высокомерие, снобизм, честолюбие, завышенная самооценка, чувство превосходства, исключительности и т. д.), и длинный список эмоций, возникающих в результате «посягательств» других людей. Чувство собственной важности состоит из активных и реактивных проявлений. Эмоции, отражающие саму сущность ЧСВ, являются ее активной составляющей, а эмоции, вызванные посягательством на ЧСВ, можно рассматривать как реактивные (то есть, как различные реакции на ЧСВ)[12].

Что же касается жалости, то природа этого комплекса рефлексивна. Иными словами, жалость к себе является рефлексией на страх или на неудовлетворенное чувство собственной важности. Если субъект терпит поражение, столкнувшись с первыми двумя комплексами (страдает от страха, тревоги, озабоченности, обиды, уязвленного самолюбия, ревности, стыда, зависти к чужому успеху и т. д.), он ощущает себя несчастным. Испытывая эту совокупность неприятных переживаний, человек склонен рефлексировать о себе как о «жертве», что активизирует комплекс жалости к себе[13] и неминуемо усиливает состояние самопоглощенности через все механизмы рефлексии, работу которых человек большей частью не умеет контролировать. Хуан Матус — магический наставник Карлоса Кастанеды — называл эту черту нашей психологии потаканием себе, или индульгированием (термин, предложенный изобретательными переводчиками кастанедовского эпоса).

В более ранних работах я называл индульгирование «психической реверберацией». Это, разумеется, метафора, которая подчеркивает присущую человеку способность многократно повторять те или иные переживания, обладающие рефлексивной природой.

Всякий раз, испытывая подобные эмоции, субъект размышляет о них и воспроизводит их снова и снова. Размышление (рефлексия) вызывает повторное переживание реакции, а повторное переживание реакции может вызвать еще один цикл рефлексии. Так формируется устойчивый контур, продлевающий реагирование.

Когда человека особенно пугают собственные телесные или эмоциональные реакции, когда он озабочен состоянием своего организма и невольно концентрирует внимание на соматических ощущениях (так называемый «ипохондрический тип»), каждое повторное переживание, подкрепляемое тревогой и опасением, становится сильнее. В конечном итоге потакание себе превращается в «невротический круг» — последовательность реакций, интенсивность которых возрастает без участия внешнего стимула. Такой невротический круг может перерасти в приступ «беспричинной» паники.

Основным содержанием первого этапа является сталкинг себя.

Также эту практику можно назвать выслеживанием себя (самовыслеживанием). Смысл данной работы состоит в определенной перестройке внимания и в стабильном удерживании новой позиции внимания.

Как правило, человек пассивно относится к тому, как работает его эмоциональная сфера. Он не рассматривает эмоции и эмоциональные реакции в качестве объектов сознательного управления или коррекции.

Нам дано обширное поле психических и психологических содержаний, с которыми мы «сливаемся» в повседневной психической жизни. Иными словами, в психическом мире постоянно происходит автоматическое отождествление осознания (внутреннего «свидетеля», или «наблюдателя») и различных продуктов тоналя — эмоций и реакций, производных от базальных комплексов, затянутого реагирования (потакания себе), множества иной реактивной и психоэмоциональной продукции.

Саморегулятивные процессы, которые являются сущностью психоэнергетической дисциплины, проявляют свою активность в момент растождествления — когда наблюдатель «пробуждается» и начинает следить за событиями, происходящими в наблюдаемом поле. Растождествление наблюдателя и наблюдаемого в психическом поле является первым действием намерения сталкера, которое привносит новый элемент организованности в работу психоэнергетики.

Человек, который не пытается трансформировать психику и, тем более, тело, относится к своему внутреннему миру довольно пассивно. Его внимание покорно следует за сильными раздражителями (сенсорными или эмоциональными) либо занято реализацией мыслительных стереотипов. Пассивное «Я» не отличает себя от других содержаний психики — мотива, интереса, объекта внимания, эмоции, реакции и т. д. Если человек испытывает страх, он сливается с собственным страхом. Если он злится или грустит, обижается или ревнует, он сливается с каждой из перечисленных реакций. В таком состоянии психическое поле переживается как аморфный сгусток разнородных содержаний и неуправляемых напряжений, которые постоянно возникают в ответ на внешние обстоятельства или как продолжение ментального потока субъекта, то есть как ответ на собственную рефлексию. Возникшее напряжение исчезает лишь в том случае, когда субъект бессознательно находит возможность «разрядить» его.

Человек не отделяет себя от собственной психоэмоциональной конституции. Согласно внушенному стереотипу он относится к различным чертам своего характера и к собственному реагированию на возникающие ситуации как к обстоятельствам, на которые он не может оказать значительного влияния. При этом каждый из нас не только знает, что способен управлять своими реакциями, но и обладает личным опытом такого рода.

Все люди умеют сдерживать как раздражение, так и неуместное веселье, тревогу и восторг, ревность и проявления жалости к себе. Когда дело доходит до социально осуждаемых реакций нашей эмоциональности, механизм самоконтроля включается очень быстро. Чтобы это произошло, нужны только два условия: 1) чтобы реакция входила в категорию социально неприемлемых; 2) чтобы субъект находился в «зоне» социальной коммуникации (проще говоря, чтобы его видели другие люди).