Их окружили маски. В руках Катрин оказался микрофон.

— Господа пираты, рыцари и мушкетеры! Хочу представить вам своих друзей — Корнелиуса Мидволда и его невесту Беатрикс Робинсон!

Раздались аплодисменты. Квартет музыкантов в углу громадной гостиной сыграл веселую мелодию. Глаза Беатрикс горели, в голове пронеслось: «Может быть, не все так уж и плохо в жизни, как мне кажется?».

Сильные руки Корнелиуса легли ей на плечи, мисс Робинсон оказалась в центре танцующего круга.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая?

— Замечательно, — прошептала девушка и уткнулась лицом в широкую грудь адвоката. Ей не показалось это стыдным, пусть все здесь видят, что она и он — одно целое.

— Признаться, я тоже чувствую себя замечательно. Казалось, что к своим тридцати шести годам мне уже удалось многое постичь. Но я заблуждался и начинаю понимать это только сейчас.

Звучала музыка, мелькали лица, маски, мелодия занимала почти все существо Беатрикс. Корнелиус оказался замечательным партнером. Он будто родился для танцев. Его ладони, казалось, еще немного и прожгут ее талию насквозь. Тягучая, сладкая истома, сильное желание внезапно возникли в каждой клеточке тела. Она окончательно поняла, что хочет быть с ним, хочет стать его настоящей женой, единственной возлюбленной.

Нежные пальцы Корнелиуса коснулись ее груди. Он взял розу, прикрепленную к ее лифу, и украсил ею волосы девушки.

Беатрикс в этот момент почувствовала, как груди отозвались на мимолетное прикосновение мужских пальцев, и соски их напряглись. Дыхание ее прерывалось, ноги ослабли, да что там ноги! Она вся ослабла, еще бы одно мгновение — могла бы потерять сознание, повиснуть у него на руках. Но он, похоже, не понимал, что невеста по-настоящему принадлежит ему, любит его, и ее сжигает невыдуманная страсть…

Словно почувствовав это, Корнелиус нагнулся и поцеловал ее в голову. Как было сладко чувствовать ауру мужского обаяния, быть под защитой сильного человека, обвивать и сжимать руками атлетически сложенное тело, так замечательно двигающееся в ритме мелодии. Она ощущала запах Корнелиуса — замечательный, единственный на свете мужской запах, который ей хотелось вдыхать бесконечно, и сердце ее радовалось жизни.

— Ты что-то сказала? — спросил вдруг адвокат.

— Разве?

Он остановился, но не отпускал ее, держал в объятиях.

— Может быть, мне только показалось. А вообще, все твои мысли видны на лице.

— У меня сегодня день, полный сюрпризов, — тихо сказала Беатрикс.

Он улыбнулся и еще раз поцеловал ее, на этот раз в щеку.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила девушка.

— Хорошо. Только очень хочется есть, — просто признался он. — Константин Ван дер Мей мог бы отбить у меня аппетит, но, как ни странно, во мне проснулись новые силы. Думаю, хозяева угостят нас чем-нибудь вкусненьким.

Минуя танцующие пары, они пробрались к шведскому столу, накрытому в соседнем зале.

Беатрикс на мгновение оторопела, увидев «чего-нибудь вкусненькое», как выразился Корнелиус. Великолепная сервировка, нежных оттенков салфетки, столовые приборы, сверкающие в свете длинных свечей, аппетитные блюда… Господи, чего здесь только не было! Все это поднимало настроение, и действительно Беатрикс страшно захотелось перекусить.

Она выбрала себе — как всегда — салат и кусочек лосося.

— Ты никогда не ешь никакого мяса? — удивился адвокат.

— Никогда. И мне не нравятся такие вопросы. Я же не спрашиваю тебя, почему ты навалил на тарелку гору ветчины?

— Еще не навалил. Только наваливаю, — отозвался Корнелиус довольным голосом. — Хочешь вина?

— Хочу.

Как было там замечательно! Беатрикс и Корнелиус, подобно озорным детям, жевали, прихлебывали из бокалов, смеялись. Развеселившийся жених заговорщицки сообщил, что у него на сегодняшний вечер есть одна серьезная задача — перепробовать все блюда, стоящие на шведском столе. Беатрикс попыталась подсчитать, сколько закусок, салатов, тарелочек с тарталетками и бутербродами находится перед ними, сбилась со счета и в который раз рассмеялась.

Вскоре к ним присоединились другие гости, и мисс Робинсон с раскрасневшимися щеками, совершенно никого не стесняясь, стала разглядывать жующий народ.

— Смотри, Корнелиус, вон тот султан явно любит рыбу! Придвинул к себе блюдо и уплетает! А вон та дама в тяжелом наряде королевы никак не может дотянуться до бутербродов с черной икрой!

— Ты — расшалившаяся девчонка. Во-первых, это не султан, а хозяин всех холодильников в амстердамском порту. Можно считать, что, безусловно, вся рыба принадлежит ему. А та дама в костюме королевы — вице-президент аэроклуба, в котором я учусь летать на вертолете. На всех остальных, ладно, можешь махнуть рукой, они члены моего гольф-клуба, — строгим голосом пытался урезонить девушку адвокат. — Комментарии на подобных вечеринках неуместны. Каждый ведет себя так, как ему хочется.

— И мэр с попугаем тоже член твоего клуба?

— Мэр — естественно, попугай — нет, — пошутил Корнелиус. — Наш гольф-клуб — старейший в городе. И сегодня, забыл тебе сказать, ты присутствуешь на юбилее этой популярной в элитных кругах организации.

Потом они снова танцевали, прижимаясь друг к другу так, что у Беатрикс сбивался пульс и пересыхало в горле. Разгоряченные выходили они на балкон и любовались угасающим вечером.

На небе Амстердама словно на детской переводной картинке медленно проявлялись звезды. Огни в порту напоминали загадочные далекие костры.

— Между прочим, у меня есть такая мысль, — сказал Корнелиус, когда они в очередной раз вышли на свежий воздух. — Я предлагаю тебе провести здесь всю ночь, не уезжать домой.

Беатрикс нахмурилась, задумалась. Она как-то забыла, что ей пора возвращаться. Но сейчас… Перспектива катиться по ночному шоссе в холодной машине, надо признаться, ее мало вдохновляла.

— А как это можно сделать? — спросила она. Конечно, вопрос ее прозвучал немного глупо.

Корнелиус понизил голос и ответил с ироничной улыбкой:

— Как сделать? Просто. У меня есть свободная спальня. Для гостей.

— Очень мило с твоей стороны, — с шутливым полупоклоном проговорила Беатрикс. А у самой бешено забилось сердце! Как? Она останется с ним наедине, ночью, в одной квартире? После того, как он при всех назвал ее своей невестой? После того, как он пару раз прикреплял к ее платью и волосам розу? После того, как они целовались, танцевали, стояли на балконе так близко друг к другу, что она ощущала не только его спокойное горячее дыхание, но почти каждую клеточку мужественного тела? Прилично ли это — ночевать с ним вместе? Она же — фиктивная невеста, а в будущем — фиктивная жена.

Беатрикс неуверенно кивнула головой.

— Хорошо, — сказал Корнелиус. — Кстати, завтра суббота, а по субботам я езжу к своей матери. И, наверное, будет правильно, если мы поедем туда вместе.

Девушка хотела задать вопрос, а что же она там должна делать? Но в эту минуту к ним подошел господин, который представился Генрихом Кампверсе.

Это был хозяин квартиры, муж Катрин, здоровенный детина. В противоположность своей хохотушке-жене он почти не улыбался. У Генриха было такое мрачное выражение лица, будто у него болели зубы. Но при этом он оказался очень разговорчивым. Кажется, господин Кампверсе начал говорить с Корнелиусом и Беатрикс, еще в дверях, только направляясь к ним.

Девушка вскоре узнала, что у ее будущего фиктивного мужа есть сестра по имени Шарлотта. Она также поняла, что мать Корнелиуса занимала пост генерального судьи округа. И уж чуть было не упала со стула, услышав, что конь, выигравший кубок Амстердама в прошлом году, принадлежал Корнелиусу!

Под грузом этой информации Беатрикс вышла подышать ночным воздухом и тут же попала в объятия Катрин Кампверсе.

— Малышка, ты так хороша! А мы все рады, что Корнелиус наконец-то нашел свое счастье! — щебетала та.

Мисс Робинсон почувствовала — сейчас самое время порадовать Катрин, и призналась ей, что восхищена квартирой супругов Кампверсе. Несколько комплиментов дались легко, потому что шли от чистого сердца.