— Что ж, ты своего добилась!

Голос Салли Вудс звучал жестко.

Два года назад она без особого энтузиазма отнеслась к тому, что двадцатитрехлетней Пат предстояло стать ее партнершей. Но в тот момент агентство по найму нянь шло ко дну, и Салли позарез необходимо было вливание капитала и новые идеи.

Салли Вудс была уверена, что ее новая партнерша окажется точной копией своей матери. А с матерью Патриции она училась в школе. Правда, потом они много лет не виделись и встретились лишь незадолго до описываемых событий. Салли запомнила Мару Уилл милейшим созданием, добрым и мягким по натуре, но очень робким и застенчивым. Мара была мечтательницей, совершенно неспособной на какие-либо решительные действия.

Однако Пат, старшая из двух дочерей Мары, оказалась полной противоположностью матери. Решительная, умница, с дипломом в области бизнеса, она буквально перевернула агентство вверх дном. Одним росчерком пера Пат заменила старое название «Маммиз хелпэ» на более звучное «Голдэн Крейдл» и действительно превратила агентство в нечто грандиозное, направив все свои усилия на то, чтобы заполучить в клиенты профессорские и аристократические французские семьи, где считалось престижным иметь няню, говорящую по-английски.

Одним словом, партнерство дало блестящие результаты. Опыт Салли в области работы с младенцами, ее умение расспросить клиента и выяснить в мельчайших подробностях, что ему нужно, в сочетании с деловой хваткой Пат, вывело их в люди.

Теперь в списках агентства значились только высокопрофессиональные няньки с отличной рекомендацией, способные к тому же отстегивать фирме хорошие комиссионные за то, что их нанимали в самые приличные семьи. Все это произошло без ее, Салли, участия, и порой она испытывала почти благоговейный страх перед острым умом, преданностью делу и редкостной деловой хваткой своей юной компаньонки.

И тут, — на тебе, — ее богиня вдруг свалилась с пьедестала!

— Мистер Грэммер позвонил, как только ты от них ушла. Он берет тебя на работу. — Глядя, как побледнело, а затем покраснело лицо Патриции, Салли заговорила еще более сурово. — На восемь недель. Он заявил буквально следующее: «Двух минут в обществе моей дочери уже достаточно для того, чтобы влюбиться в нее навеки, так что если кто-то здесь и теряет, так только мисс Уилл». Не могу себе представить, что ты там ему наговорила, да и знать не хочу — у меня давление.

— Я, в общем, ничего ему и не говорила, — честно призналась Патриция.

Нащупав за спиной свое кресло, она уселась в него, чувствуя себя изможденной до предела.

Ей было что сказать мерзавцу, но уж никак не в присутствии его чудесной дочурки. Что ж, можно себя поздравить — работу она получила, так что теперь у нее будет сколько угодно времени, чтобы найти способ отомстить ему за Дану. Только вот непонятно, почему она испытывает сейчас это странное чувство растерянности...

— Он спросил насчет рекомендаций, но, думаю, пока я сумею потянуть время. Через неделю сама прибежишь, умоляя найти тебе замену. К этому времени ты уже так наберешься опыта, что больше уже никогда не захочешь его повторить! — заявила Салли, присаживаясь на край стола и складывая руки на монументальной груди. — А пока что поищу кого-нибудь, кто бы смог сразу заменить тебя, как только тебе надоест, а заодно и исправить все, что ты там наработаешь.

— Я никогда не отступаю, ты же знаешь. И никакого вреда от меня не будет.

Разве что для его совести, — прибавила про себя Патриция и тепло улыбнулась школьной подруге своей матери.

Салли рано овдовела, детей у нее не было, и агентство составляло весь смысл ее жизни. Подвести ее Патриция просто не имела права. Но теперь она уже полностью овладела собой и знала, что справится с Шеллом Грэммером. Агентство при этом не пострадает, ибо после того, как она разберется с этим подонком, он и пикнуть не посмеет насчет того, что ему подсунули няньку без всякого опыта.

Впрочем, Пат хорошо понимала тревогу Салли. На месте партнерши она бы без лишних слов наложила вето на такую аферу.

— Не волнуйся, пожалуйста, — мягко попросила девушка.

— Легко тебе говорить! — сухо отозвалась Салли. — Ты, кроме всего прочего, должна зарубить себе на носу, что нянька в доме находится в подчиненном положении. Ты же привыкла быть начальницей, а тут восемь недель придется делать, как тебе скажут, да еще быть на побегушках у маленького ребенка, а они вечно чего-то требуют. Ради нас обеих, я очень надеюсь, что ты справишься. И вот еще что: если бы я выбирала няньку для мистера Грэммера на свой вкус, я бы подыскала ему кого-нибудь постарше и поуродливее — даму средних лет и желательно страшную как смертный грех.

— Не говори глупостей! — Патриция пододвинула к себе листок бумаги и принялась быстро набрасывать для Лори список указаний по поводу того, что надо сделать в ее отсутствие.

— Это ты не притворяйся дурочкой! — проворчала Салли. — Шелл Грэммер — потрясающий красавец. И хорошенькой молодой девушке жить с ним под одной крышей, да еще в услужении...

— Я это прекрасно понимаю, — натянутым голосом оборвала ее Патриция. Она понимала и еще кое-что: Салли инстинктивно чувствовала, что Шелл Грэммер принадлежит к тому типу мужчин, независимо от того, женаты они или нет, которые рады позабавиться с любой более или менее симпатичной женщиной.

Уложив Мэри спать после обеда, Шелл надолго задержался любящим взглядом на ангельском личике. Огромные глаза уже закрывались, — девочку сморил сон.

— С завтрашнего дня у тебя будет няня, золотко, — ласково шепнул он, обращаясь скорее к себе, чем к ребенку. — Правда, здорово?

Шелл тихонько вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой, чтобы услышать, если вдруг малышка проснется. Похоже, ему действительно будет чем позабавиться: любопытно же узнать, с какой это стати Патриции Уилл вздумалось выдавать себя за няньку из собственного агентства.

В какой-то момент он даже собирался задать этот вопрос ей напрямую. Но после того как девица стала плести чушь насчет вязания и тортиков, он понял, что прямого ответа от нее не дождется.

Шелл почти сразу сообразил, что Патриция не в курсе насчет того, что ему прекрасно известно, кто она такая. Ее бабка, Трэйси Уилл, не уставала хвастаться любимой внучкой, ее умом, решительностью и силой духа. Однажды, во время одного из его редких визитов на виллу старших Уиллов на берегу Массачусетского залива, чуть севернее Линна, Трэйси даже извлекла на свет Божий семейный альбом и показала ему фотографию девицы, которая, как он теперь подозревал, собиралась доставить ему кучу неприятностей.

— Патриция единственная, кто еще может поддержать репутацию Уиллов, — цинично заявила тогда суровая матриархиня. — Ее мать — слезливая дурочка, а Дана — та и мухи не обидит, чего от нее ждать.

Шеллу пришлось остаться на восьмидесятилетний юбилей старой дамы, по несчастной случайности совпавший с его визитом, и ему было искренне жаль двух других обитателей виллы — забитую невестку Трэйси и ее младшую внучку. Какой же это должен быть кошмар: вечно терпеть откровенное презрение не по возрасту бодрой старухи, крепко державшей бразды правления и кошелек в своих костлявых, унизанных перстнями руках, и постоянное сравнение с непогрешимой Патрицией!.. Шелл был искренне рад, что грипп помешал тогда этой безупречной особе явиться, чтобы лично засвидетельствовать бабке свое почтение.

С другой стороны, Трэйси тоже можно было пожалеть. Дочь генерала, в браке она соединила свое собственное изрядное состояние с богатством Джонатана Уилла. В этом браке у них родился единственный ребенок. И какое же было горе для матери, когда ее сын нелепо погиб на охоте! Патриции было тогда всего пять лет, а младшенькой, Дане, не исполнилось еще и года.

Смерть Джонатана спустя несколько месяцев после несчастного случая, казалось, должна была стать сокрушительным ударом. Однако Трэйси сумела все пережить. С помощью своего отца, председателя семейного коммерческого банка, она стянула все деньги в трастовые фонды и стала железной рукой править остатками своего семейства.