Мужчина холодно посмотрел на Холли.
— Вы оказались в моем купе, и я должен спокойно согласиться на ваше присутствие?
— Я просто английская туристка, — осторожно произнесла Холли.
— Кажется, я начинаю понимать. В поезде полно полицейских. Но, думаю, вам это известно.
Она посмотрела на него.
— Да, известно.
— И, без сомнения, полицейские имеют отношение к вашему внезапному появлению здесь. Не отвечайте. Я сам приму решение.
— Просто отпустите меня, — попросила Холли.
— Отпустить куда?
Его тон был неумолимым, как и все остальное в нем. Высокий, худощавый, с темными проницательными глазами, он был до кончиков пальцев судьей, человеком, который привык устанавливать свои порядки в зале суда и за его пределами.
Она изучала его лицо, стараясь найти в нем слабинку, но ничего не увидела. Холли решительно поднялась.
— Сядьте, — приказал он ей. — Если вы выйдете в коридор, то сразу попадете в руки полицейских, которые проверяют у всех паспорта.
Она снова опустилась на свое место. Это конец.
— Где Берта?
Лиза хихикнула.
— Берта вышла в коридор на несколько минут.
— Она попросила меня присмотреть за вашей дочерью в ее отсутствие, — объяснила Холли. — Но теперь, когда вы здесь…
— Оставайтесь на месте.
Его тон был таким категоричным, что ей ничего не оставалось, как подчиниться.
— Ты действительно убегаешь от полиции? — спросила Лиза. — Как интересно!
Ее отец на мгновение прикрыл глаза.
— Уж не забыли ли вы, что я судья?
— Но это сейчас неважно, папа, — беспечно заявил ребенок. — Холли нужна наша помощь.
— Лиза…
Девочка с трудом выкарабкалась со своего места и встала перед отцом, опираясь на его руку и с вызовом глядя на него.
— Она — мой друг, папа.
— Твой друг? А давно ли ты с ней знакома?
— Десять минут.
— Ну, тогда…
— Какая разница? — воскликнула Лиза. — Ведь не имеет значения, как давно ты знаешь кого-то. Ты сам так говорил.
— Вряд ли я имел в виду именно это…
— Но с некоторыми людьми ты сразу понял, что они будут очень важны для тебя. Ты и мама…
Девочка внезапно расплакалась.
Холли ждала, что мужчина обнимет ребенка, но он не двинулся с места. Его лицо посерело, как будто упоминание об умершей жене было неприятно для него.
Слезы Лизы перешли в рыдания. Не в состоянии дольше выносить это, Холли подхватила малышку и усадила к себе на колени, пытаясь успокоить ее.
В этот момент дверь в купе распахнулась. Холли замерла, осознав весь ужас своего положения.
Вошел мужчина в полицейской форме и почтительно поклонился судье, которого он, без сомнения, узнал.
— Signore Фаллуччи, извините за беспокойство, но у нас возникла маленькая проблема.
— Какая проблема? — с трудом промолвил судья.
— Мы разыскиваем женщину, которая, как мы полагаем, находится в этом поезде. Ее зовут Сара Конрой.
Полицейскому пришлось повысить голос, чтобы перекричать рыдания Лизы, когда он повернулся к Холли.
— Signorina, как вас зовут?
Не дав ей ответить, Лиза подняла голову и, заливаясь слезами, выкрикнула:
— Ее зовут Холли, и она моя няня. Уходите!
— Я только…
— Ее зовут Холли. И она моя, моя! — кричала Лиза.
— Шшш, — прошептала Холли, — прижмись ко мне.
Лиза так крепко обняла ее за шею, что Холли едва не задохнулась. Она продолжала гладить по спине малышку, стараясь утешить ее.
Если бы молодая женщина могла трезво мыслить, то поняла бы, что девочка заслоняла ее лицо от полицейского, а шумные рыдания заглушают ее английский акцент.
Судья решительно поднялся.
— Думаю, сейчас вам лучше уйти. Моя дочь плохо себя чувствует, и ей нельзя расстраиваться.
Тут молодой полицейский заметил инвалидное кресло и шины на ноге Лизы. Он понимающе кивнул.
— Я ухожу. Извините меня. Всего хорошего, signore, signorina.
Страж порядка исчез за дверью.
Какое-то время они ехали молча. Холли заглянула в глаза судьи, но они были холодными и непроницаемыми.
— Почему вы это сделали? — наконец спросила она.
— А вы бы предпочли, чтобы я отдал вас полицейским?
— Конечно, нет, но вы совсем не знаете меня…
— Это можно будет исправить, когда я буду готов.
— Но…
— Вам лучше больше ничего не говорить, — ответил он не терпящим возражения тоном. — Скоро мы будем в Риме, и я расскажу все, что вам нужно знать.
— Но когда мы приедем в Рим, я с вами попрощаюсь.
— Я так не думаю, — категорически заявил Маттео.
— Холли поедет с нами домой? — спросила, улыбаясь, Лиза.
— Конечно, — ответил судья.
— Но у меня билеты на самолет, — начала было Холли.
Счастливая Лиза взяла Холли за руку и улыбнулась отцу.
— Спасибо, папа, — поблагодарила она, как будто он сделал ей дорогой подарок.
Дверь купе раскрылась, и вошла Берта. Она занервничала при виде хозяина.
— Не надо была оставлять Лизу одну, — прорычал он.
— Scusi, signore, но девочка была не одна.
Судья хотел возразить, но сияющий вид дочери заставил его замолчать.
Теперь, когда Лиза добилась своего, ее слезы, как по волшебству, высохли.
— Тебе понравится наш дом, — сообщила она Холли. — Я покажу тебе сад и…
Она болтала без умолку, и Холли старалась поддерживать беседу, но голова у нее шла кругом. Улыбаясь Лизе, она все время ощущала присутствие мужчины напротив, который оценивающе разглядывал ее.
Она понимала, что он пытается составить свое мнение о ней и принять решение. Другими словами, он собирался вынести ей приговор.
Судье Фаллуччи на вид было около сорока лет. Он был красив мужественной красотой мужчины, который знает себе цену.
Вдруг он заговорил, показывая на маленькую сумочку, висевшую у нее на плече.
— Что у вас там?
— Мой паспорт и билеты.
— Дайте взглянуть.
Холли протянула ему сумочку, он быстро просмотрел документы, пока не дошел до паспорта. Не говоря ни слова, судья вынул его и положил во внутренний карман своего пиджака.
Холли хотела запротестовать, но он остановил ее взглядом, призывающим к молчанию.
— Хорошо, — заметил он, протягивая ей сумочку.
— Верните мне паспорт.
— Не сейчас. Делайте, как я говорю, и не спорьте.
— Послушайте…
— Вам нужна моя помощь или нет?
— Конечно, но я…
— Тогда послушайтесь моего совета и ведите себя как можно спокойнее. С этого момента ни слова.
— Но мне пришлось оставить чемодан в той части поезда, — вырвалось у Холли. — Я должна забрать его.
— Зачем?
— Там моя одежда.
— Она вам не нужна. К тому же ваш чемодан наверняка уже обнаружили полицейские.
Холли растерянно замолчала. Через несколько минут поезд медленно вошел в здание вокзала в Риме и остановился. За окном тут же появился мужчина в форме шофера. Судья кивнул ему, и через минуту мужчина вошел в купе.
— Машина подана, signore, — сообщил он, бросив лишь беглый взгляд на Холли.
Лиза подала руку своей новой знакомой и встала.
— Думаю, тебе лучше воспользоваться креслом, — посоветовал ей отец.
Лиза покачала головой.
— Я хочу пойти с тобой, — ответила она, глядя на Холли.
— Тогда я возьму тебя на руки, но тебе действительно будет удобнее в кресле.
— Хорошо, — послушно согласилась Лиза. Несколько секунд спустя они вышли из поезда и прошли через арку туда, где стоял лимузин. Лиза сидела в инвалидном кресле, а Холли толкала его, поминутно оглядываясь по сторонам.
У дверцы машины шофер сложил кресло и убрал в багажник. Судья сел на переднее сиденье, а Холли и Берта расположились сзади, усадив между собой Лизу. Лимузин бесшумно двинулся с места.
Судья поднял разделявшую их стеклянную перегородку и стал говорить по мобильному телефону, но Холли не слышала слов.
Выехав за пределы города, они продолжили путь по извилистой, обрамленной деревьями дороге. Через несколько минут лимузин въехал на территорию резиденции Фаллуччи. Дом появлялся перед взором часть за частью, и только в последнюю минуту Холли увидела его во всей красе.
