— Я не хотел рассказывать вам об этом, Изабель. Поверьте, мне очень тяжело говорить так о брате. Но ваша безопасность для меня важнее. Я пристально наблюдал за вами и Берти все это время. Его излишняя внимательность к вам, нежелание упоминать об алмазах, чтобы не напугать вас древней легендой. Вернее, чтобы не спугнуть раньше времени. Его дикое поведение во время спиритического сеанса... Не сомневаюсь, что в коридоре был тоже он. Возможно, он решил просто подкараулить вас в темноте и нанести роковой удар, но потом передумал. Слишком опасно, полиция начнет задавать вопросы...

— То есть тогда меня напугал Берти?

— Я знал, что во время сеанса, когда погасли свечи, он тихонько подошел к нам и, видимо, коснулся вас чем-то холодным. И потом, не забывайте про его странные вопросы...

— Почему вы не сказали об этом раньше?

— Я думал, это шутка. Потом, мне тоже не хотелось привлекать внимание к его безумию. Поймите, Изабель, — взмолился Джеймс, — этот человек — мой брат, и я не мог опозорить его перед всеми, не имея достаточно доказательств... А потом была история с коридором. Когда вы отправились спать, Берти тоже вышел из гостиной под каким-то пустяковым предлогом. Естественно, я забыл об этом немедленно, но позднее, когда вы влетели к нам с побелевшим от страха лицом, странное отсутствие Берти сразу вспомнилось мне. Кстати, я специально затеял разговор об алмазах тогда, на вашем дне рождения. Я хотел посмотреть, как отреагирует Берти. Если у меня и были какие-то сомнения, он развеял их все. Даже бабушка поддержала его. Значит, она верит в легенду, проклятие и подозревает о безумии Бертрама. Однако со свойственной ей осторожностью предпочла не вскрывать нарыв. Но я так не могу!

— Это невозможно. — Мэгги сжала пульсирующие виски. Неужели опасения Джеймса небеспочвенны? А ведь она сама чувствовала какую-то неясную угрозу в последнее время. Если ей ничего не угрожает в Аркрофт-Хаузе, то откуда тогда этот иррациональный страх, что охватывает ее порой, особенно вечерами? И, наконец, предупреждение Кэтрин Уильяме! Все складывалось в одну ясную картину. Сердце Изабель заныло. Берти... Неужели это правда?

А Джеймс тем временем продолжал наносить все новые раны кровоточащему сердцу девушки, не подозревая о том, что каждое его слово болью отзывается в ее душе.

— Да, убивать вас в коридоре собственного дома слишком неосмотрительно. Берти знает, что он не может ошибиться. И поэтому он выжидает, высматривает удобный случай. Не сомневаюсь, Изабель, что он под любым предлогом постарается задержать вас в Аркрофт-Хаузе. Скажите, он уже говорил, что сожалеет о том, что вы скоро уезжаете?

— Да, — прошептала Мэгги, еле шевеля побелевшими губами.

— Этого следовало ожидать. Он не может отпустить от себя деву с хрустальными глазами. Вторую такую можно и не найти. Я не знаю, какую уловку выдумает его воспаленный мозг, но это будет что-то необыкновенно изощренное и в то же время естественное, чтобы не возбудить ничьих подозрений. Судя по его галантному поведению, — тут Джеймс позволил себе усмехнуться, — я догадываюсь, какой поворот приняли его мысли.

Мэгги вопросительно посмотрела на него, и, хотя она уже знала, что он скажет, его слова все равно застали ее врасплох.

— Проще всего ему сейчас сделать вам предложение. Несомненно, что перед английским лордом, да еще с такой внешностью и обаянием, не устоять никому. С графиней Кентской, которая будет всегда рядом, ему гораздо легче расправиться, чем с Изабель Алмеду, которая в любой момент может ускользнуть... К тому же вы действительно нравитесь ему, и он будет не прочь совместить приятное с полезным...

Мэгги застонала. «Я люблю вас», «вы мечта всей моей жизни» — слова Берти принимали теперь совсем другой, пугающий оттенок. Страшно было подумать о том, что он имел в виду, когда говорил это.

— Подождите, — встревожился Джеймс. — Вы хотите сказать, что он уже предложил вам стать его женой?

Девушка кивнула. Она не могла вымолвить ни слова. Средневековый кошмар обступил ее со всех сторон, и лишь присутствие Джеймса, спокойного, уверенного, не давало ей задохнуться от отчаяния.

— О Боже, — простонал Джеймс. — Я не думал, что он будет так скор... Это ужасно...

Он присел перед Мэгги. Девушка дрожала.

— Не бойтесь, — твердо проговорил он. — Я сделаю все, чтобы отвести от вас беду, Изабель. Вы верите мне?

Она судорожно закивала, глотая слезы.

— Вот и хорошо. — Джеймс протянул руку и коснулся теплой щеки девушки. — Вы слишком дороги мне, Изабель, чтобы я мог позволить ему обидеть вас. Самое главное, что вы предупреждены, правда? Теперь вы будете осторожнее, а это значительно усложнит его задачу. И еще...

Джеймс кинул пытливый взгляд на Мэгги.

— Что вы ответили ему? — резко спросил он. — Вы согласились стать его женой?

Несмотря на серьезность разговора, Мэгги не могла удержаться от легкой улыбки. Это было так по-мужски... Легенды легендами, проклятия и алмазы побоку, извечная мужская ревность всегда прорвется наружу...

— Я сказала, что подумаю, — прошептала Мэгги и зажмурилась, представляя себе, какая сейчас разразится буря.

Предчувствие ее не обмануло. Джеймс немедленно отнял руку от ее щеки и встал с коленей. Об опасности, угрожавшей ее жизни, было на время позабыто. Ревность полностью овладела Джеймсом Аркрофтом.

— Значит, он вам небезразличен, — произнес он холодно. — И вы готовы предать себя в руки этого безумца?

— Джеймс, вы неправильно меня поняли. — Мэгги встала с кресла и приблизилась к нему. Как ей убедить его в обратном? — Он застал меня врасплох... Вы должны признать, что ваш брат очарователен... я немного растерялась...

Джеймс сверлил ее взглядом, стараясь добраться до правды, о которой сама Мэгги хотела бы забыть. Трудно поверить в то, что всего лишь час назад ты всерьез размышляла о браке с человеком, который решил убить тебя...

— Я не могла сразу отказать ему, — чуть покривила она душой. — У него были такие глаза...

Джеймс презрительно хмыкнул.

— Тогда я думала, что он серьезен, — начала защищаться Мэгги. — Поэтому мне не хотелось ранить его, и я сказала, что подумаю.

А на самом деле ты просто обалдела от радости, обвинила она себя. Берти Аркрофт казался тебе слишком хорошим, слишком знатным, слишком богатым. Ты действительно не заслужила такое счастье. В наказание за твои глупые мечты он превратился из прекрасного принца в отвратительного монстра. Поделом тебе, Мэгги Грин, ничего большего ты и не заслуживаешь.

— Что ж, это к лучшему, — кивнул головой Джеймс. ~ Он будет думать, что вы ответите «да», и не предпримет ничего опасного. У нас появилась отсрочка.

Мэгги была потрясена. Не только она полна тайн, этот дом тоже скрывает немало секретов, гораздо более опасных, чем ее затея с похищением, которая казалась теперь детской шалостью. Случайно в погоне за драгоценностями она попала в сети дьявольского ума, ее подло заманили в ловушку и приготовили для жертвоприношения. А самое ужасное то, что она была готова вручить свое сердце тому, кто стоит за этим отвратительным замыслом. Или уже вручила... На глаза девушки навернулись слезы.

— Что с вами, Изабель? — встревоженно спросил Джеймс.

— Столько всего случилось сегодня, — прошептала Мэгги. — Я совсем потеряла голову.

— Жаль, что это не из-за меня, а из-за Берти, — произнес он, и в его глазах заплясали лукавые искорки. — Но я приложу все усилия, чтобы положение изменилось.

— Неужели вы тоже сойдете с ума? — шутливо спросила Мэгги.

Ей было проще разговаривать об этом в таком тоне. Словно они всего лишь шутят и его слова не надо воспринимать всерьез. Ревнивый блеск в глазах Джеймса погас, и Мэгги вновь смутил его восхищенный взгляд. Тем не менее она не могла не залюбоваться его лицом. Именно залюбоваться. Темные вьющиеся волосы, надменная усмешка, то появляющаяся в уголках губ, то исчезающая. Самый настоящий пират, такой же, как и его предок Перигрин Кент. Удивительно, что за ним не тянется вереница разбитых сердец, как за Берти. Но это и пугало, так как никогда не знаешь, чего ожидать от такого человека.