Кэнтон поднял брови и вопросительно взглянул на дочь.

— Джейни? — пробормотал он и невольно отметил, как приятно прозвучало это нежное имя на его устах.

— Его… мать.

— И все это ты узнала о нем за один день?

— Поступки говорят громче, чем слова, — разве не так ты мне всегда говорил?

Лицо Кэнтона смягчилось.

— Ладно. Только больше никуда с ним не исчезай без предупреждения, хорошо?

— Хорошо.

— И не ходи к нему домой, — добавил он сквозь зубы. — С тем, что у него такая мать, ничего нельзя поделать, но я не желаю, чтобы ты с ней общалась. Ясно?

— Да, сэр!

— Хорошо. Иди одевайся. У нас не так много времени.

В последующие дни Курт и Кэри не разлучались. Кэри, как всегда, соглашалась со всем, что приказывал отец, а затем делала все по-своему. А Кэнтон был так занят, пытаясь перегруппировать свою компанию, что все равно через пять минут забывал о собственных распоряжениях.

Итак, друзья изобретали «морского змея» — притом очень тщательно, кусочек за кусочком, для надежности пряча составные части под крыльцом пляжного домика Рурков, — и наблюдали, как между их родственниками разворачивалась «третья мировая война».

Первый «артобстрел» произошел неожиданно и без всякого предупреждения. Курт отправился поиграть в бейсбол с Кэри. Владельцы частной школы, куда его послали родители, слишком опасались судебных процессов, чтобы позволить детям калечиться в свалках, и поэтому запрещали игры с беготней и грубыми правилами.

Кэри же не испытывала никаких ограничений и могла часами носиться по пляжу с футбольным мячом или упражняться с бейсбольной битой. Она дала биту Курту и сказала, чтобы он ударил по ней изо всех сил. К сожалению, парню это удалось — и с самой первой попытки…

Вне себя от ярости Кэнтон стремительно взошел на крыльцо пляжного домика, а оттуда — прямиком, без стука, — проследовал во внутренний дворик. Джейни, погруженная в пятую главу новой книги, находилась в такой прострации, что уставилась на него, практически ничего не видя. Сейчас она была в самом центре сцены погони, перевоплотившись в своего героя и перенесясь через экран компьютера в его измерение, совершенно отрешенная от внешнего мира.

Кэнтон выглядел взбешенным, голубые глаза метали молнии. В руке он держал бейсбольный мяч, который и положил прямо перед ее носом.

— Это мяч для бейсбола, — услужливо подсказала она, так как Рурк все еще хранил молчание.

— Я знаю, что это за чертова штука! Я только что поднял его с пола моей гостиной. Он влетел в окно!

— Вам не следовало разрешать детям играть в бейсбол в доме, — откликнулась Джейни.

— Они не играли в этом проклятом доме! Ваш сын разбил стекло.

Брови Джейни удивленно поднялись. Вздохнув, она нажала на кнопку «памяти», чтобы сохранить файл, а потом повернулась к своему разъяренному соседу.

— Ерунда, — отчеканила она. — У Курта нет бейсбольного мяча. Если разобраться, я не думаю, что он вообще знает, как пользоваться битой.

Кэнтон оставил ее замечание без внимания. Пристально глядя на девушку, он взял мяч и начал подбрасывать его вверх.

— Хорошо, что вы хотите, чтобы я сделала по этому поводу? — устало спросила Джейни.

— Научите сына не лупить мячами по чужим окнам, — резко сказал Кэнтон. — Здесь скорее сойдешь с ума, чем отыщешь стекольную мастерскую.

— Ну, так приклейте лентой поверх дыры какой-нибудь пластик, — посоветовала Джейни.

— Ваш сын причинил мне ущерб, — подчеркнул он с насмешливой улыбкой. — Ремонт полагается делать вам, а не мне.

— Мне?

— Вам! — Он решительно положил мяч на ее стол и тут впервые заметил компьютер и принтер. — Чем это вы занимаетесь?

— Сочиняю бестселлер, — откровенно призналась девушка.

В смешке, который он издал, послышалась издевка:

— Так уж сразу и бестселлер!

— Роман обещает получиться великолепным, — проговорила Джейни с нарастающей злостью. — Это ведь книга о…

Рурк предостерегающе вскинул большую сильную руку и воскликнул:

— Избавьте! Я не намерен выслушивать гнусные подробности. Не сомневаюсь, что вы можете почерпнуть достаточно материала из опыта жизни в коммуне.

— Да, могу, а что? — согласилась девушка с беспечной улыбкой. — Но только сейчас я пишу книгу о напыщенном бизнесмене с манией величия.

Его брови поднялись.

— Как интересно.

Кэнтон сунул руки в карманы, и Джейни попыталась справиться с нарастающим влечением к нему. У Рурка действительно была необычная фигура для человека его возраста, а выглядел он под сорок. Стройный, мускулистый и чувственный, он не походил на супермодель, но было что-то в самой манере держать голову, в том, как он смотрел на нее, что заставляло Джейни ощущать слабость в коленях.

Взгляд Кэнтона привлекла фотография с автографом, которая выглядывала из-под подставки для «мышки». Джейни специально спрятала ее там, чтобы Курт не увидел и не дразнил ее из-за безумной страсти к телегерою. Но, манипулируя «мышью», чтобы сохранить свой файл, Джейни сдвинула подставку и приоткрыла фотографию.

Он осторожно потянул снимок за уголок.

— Я люблю смотреть телесериал с его участием, — объяснила Джейни, поскольку он пристально всматривался в фото.

Кэнтон поднял глаза и тихо рассмеялся.

— Любите? — Затем наклонился, чтобы положить фотографию на прежнее место, и в этот момент оказался совсем близко, на расстоянии каких-нибудь десяти сантиметров от Джейни. — У меня это тоже одно из любимых шоу, — сказал он, и его голос стал мягче и чувственнее, на целую октаву ниже. — Однако тот, кто изображен на снимке, негодяй, а не герой.

Ощущая дискомфорт, Джейни кашлянула.

— Ну и что?

— Знакомые черты лица, не правда ли? — сухо пробормотал Кэнтон.

Чувствуя, как от его близости сильнее забилось сердце, Джейни взглянула на него и как-то пискливо спросила:

— Разве?

Кэнтон выпрямился и снова сунул руки в карманы, а на губах появилась такая чертовски высокомерная улыбка, что Джейни едва не пнула его ногой.

— Может, у вас найдутся какие-нибудь дела, чтобы занять свое свободное время? — спросила она раздраженно.

— Безусловно, — отозвался Кэнтон и добавил: — Но здесь вы не можете смотреть это шоу, по крайней мере, на английском.

— Да, я знаю. Потому мы сюда и приехали, — рассеянно пояснила Джейни.

— А, понимаю. Занимаемся воздержанием, да?

Джейни вскочила со стула.

— Послушайте, вы!..

Кэнтон усмехнулся:

— Ладно, мне пора домой. А вас попрошу связаться со стекольной мастерской.

Она глубоко вздохнула.

— Непременно.

Его глаза с интересом скользнули вверх и вниз по ее стройному телу.

— Вы не возражаете, если я проверю одну теорию?

Джейни почувствовала беспокойство.

— Какую еще теорию?

Вынув руки из карманов, Кэнтон приблизился вплотную к Джейни. Нет, он не прикоснулся к ней, но его глаза, его красивые голубые глаза пристально смотрели в ее лицо и неожиданно скользнули к губам девушки, следя за ними с такой чувственностью, что у нее вырвался судорожный всхлип.

Кэнтон слегка шевельнулся, и теперь его грудь слегка коснулась груди Джейни. Она уловила чистый, возбуждающий запах, исходивший от него, почувствовала его теплое дыхание на своем лице.

— Сколько вам лет? — спросил Кэнтон глубоким, знойным голосом.

— Двадцать четыре, — сдавленно ответила Джейни.

— Двадцать четыре, — повторил он и склонил голову так, что его рот оказался прямо над ее полуоткрытыми губами. — И у вас была куча любовников?

Смысл вопроса не сразу дошел до Джейни: она смотрела лишь на его красиво очерченный рот. Интересно, какой он на вкус? — думала она, забыв обо всем на свете…

— Джейни!

Девушка очнулась и подняла на него широко распахнутые, полные любопытства глаза.

— Если вы — мать двенадцатилетнего ребенка, — негромким голосом произнес он, — то я — кактус.

Кэнтон поднял голову, улыбнулся ей довольной, чуть снисходительной улыбкой, повернулся и ушел, не сказав ни слова и не оглянувшись, оставив ее ошеломленной и растерянной.