– Да, примерно.

– И что, предложение показалось вам выгодным?

– Откровенно говоря, – Орднер закинул ногу на ногу, – да. Городские власти оценили старый завод в шестьсот двадцать тысяч, а бойлер перебросить туда не так сложно. Конечно, места там маловато и расширяться особенно некуда, но… мне показалось, что лучшего варианта нам сейчас не найти. В конце концов должны же мы куда-то переехать! А времени уже кот наплакал.

– Возможно, это не все, что вы слышали?

Орднер поменял ноги местами и вздохнул:

– Да, Барт. Мне сказали, что, узнав о вашем отказе, Том Макан тут же предложил им пятьсот тысяч.

– Но риэлтер не имеет права принять это предложение.

– Пока не имеет. Наш опцион истекает уже в этот вторник. Вы не забыли?

– Нет. Послушайте, Стив, я хочу привести вам несколько веских доводов.

– Пожалуйста.

– Во-первых, Уотерфорд мили на три отдалит нас от большинства наших нынешних клиентов – это в среднем. Так что нам придется здорово попотеть, чтобы набрать прежние обороты. Более того, работать мы станем медленнее. Все мотели расположены вдоль автомагистрали. «Холидей инн» и «Хойо» даже сейчас готовы с нас три шкуры содрать, стоит нам хоть на пятнадцать минут задержать их полотенца. Представляете, что начнется теперь, когда нашим фургонам придется пробиваться лишние три мили по перегруженным улицам?

Орднер замотал головой:

– Барт, но ведь они продлевают магистраль! Именно поэтому мы и переезжаем. Наши парни уверяют, что мы не только не проиграем во времени благодаря новой магистрали, но, напротив, выиграем. Вдобавок, по их словам, владельцы мотелей уже скупили земли в Уотерфорде и Расселе – поблизости от места прохождения новой дороги. Нет, Барт, переезд в Уотерфорд только укрепит наши позиции, а никак не ослабит их.

Похоже, я обмишурился, Фредди. Он понимает, что прижал меня к стенке. Спокойно, Джорджи. Хвост морковкой.

– Что ж, с этим я согласен, – улыбнулся он. – Однако новые мотели построят в лучшем случае через год, а то и через два. Если же энергетический кризис и впрямь настолько серьезен, как об этом трубят…

– Решение о переезде уже принято нашим начальством, Барт, – сухо произнес Орднер. – Мы с вами лишь исполнители. И должны выполнять приказ.

Ему показалось, что в тоне Орднера прозвучал упрек.

– Согласен. Я просто хотел поделиться с вами своими соображениями по этому поводу.

– Хорошо. Я вас понял. Однако не вы принимаете решение, Барт. Я хочу, чтобы вы это твердо уяснили. Если поставки нефти прекратятся и мы останемся без бензина, то в заднице окажутся все, а не мы одни. Однако я предлагаю, чтобы мы с вами занимались своим делом, а беспокоиться обо всем этом предоставили нашему совету директоров.

Меня, похоже, отчитали как нашкодившего мальчишку, Фред. Точно, Джордж.

– Хорошо. Тогда выслушайте остальное. По моим подсчетам, нам придется выложить по меньшей мере двести пятьдесят тысяч, прежде чем уотерфордский комбинат выстирает первую простыню.

– Что? – Орднер резко поставил рюмку на стол.

Ага, Фредди! Похоже, проняло.

– Стены заплесневели и совсем обветшали. Восточная и северная стороны вот-вот обрушатся. А полы настолько прогнили, что первый же стиральный автомат провалится в самый подвал.

– Это точно? Насчет двухсот пятидесяти тысяч?

– Абсолютно точно. Здание срочно нуждается в капитальном ремонте. Переделывать нужно все: стены, пол, потолки. А для замены проводки потребуется двухнедельный труд пяти электриков. Проводка, установленная сейчас, рассчитана на двести сорок вольт – наших мощностей она не выдержит. А отдаленность расположения приведет к тому, что счета за электроэнергию и воду повысятся примерно на двадцать процентов. Если первое мы еще, возможно, кое-как выдержим, то насчет второго… Не мне говорить вам, что означает для прачечной повышение тарифов за водоснабжение на двадцать процентов…

Глаза Стивена Орднера уже почти вылезали на лоб. Судорожно сглотнув, он попытался что-то сказать, но слова застряли в горле.

– Так на чем я остановился? Ну да, проводку необходимо заменить. Нам также придется установить новую сигнализацию и камеры скрытого наблюдения. Новую изолирующую кровлю. Ах да, совсем забыл про дренажную систему. Здесь, на улице Елей, мы находимся на возвышенности, а вот Дуглас-стрит расположена на самом дне естественного бассейна. Одна установка дренажной системы обойдется нам в сорок, а то и семьдесят тысяч.

– Господи, но почему же Том Грейнджер обо всем этом умолчал? – всплеснул руками Орднер.

– Он не выезжал со мной на место.

– Почему?

– Потому что я попросил его остаться в прачечной.

– Но из-за чего? – взвился Орднер. – С какой стати?

– Потому что в тот день у нас полетел отопитель, – терпеливо пояснил он. – Нас буквально завалили заказами, а горячей воды не было. Тому пришлось остаться. Он единственный, кто разбирается в бойлерах.

– Господи, Барт, но почему вы не взяли его с собой в другой раз?

Он допил виски и спокойно ответил:

– Я просто не видел в этом смысла.

– Не видели… – поперхнулся Орднер. Отставив стакан в сторону, он замотал головой, словно боксер, приходящий в себя после нокаута. – Послушайте, Барт, вы представляете, что с нами будет, если вы все-таки ошибаетесь, а фабрика эта нам не достанется? Не знаю, какая судьба постигнет меня, но вы точно лишитесь работы. Господи, неужто вы готовы преподнести Мэри такой подарок? Вы этого хотите?

Ты никогда этого не поймешь, подумал он, потому что ни разу в жизни даже пальцем не шевельнул, чтобы не подстраховаться сразу шестью способами, да еще и не подготовив заранее пару-тройку козлов отпущения. Вот как ты заработал свой роскошный автомобиль, пишущую машинку и четыреста тысяч, что вложены в акции и прочие ценные бумаги. Засранец, а ведь я могу поступить так, что тебя упекут лет на десять. Кто знает, может, я так и сделаю.

Глядя на вытянувшуюся физиономию Орднера, он улыбнулся:

– Все это меня совершенно не беспокоит, Стив, потому что вы еще не выслушали мой последний довод.

– Какой?

– Том Макан уже уведомил риэлтера, что фабрика их больше не интересует, – с готовностью соврал он. – Их ребята выехали в Уотерфорд, увидели своими глазами, что там творится, и подняли дикий вой. Так что можете мне поверить – эта развалюха не стоит четырехсот пятидесяти тысяч. С другой стороны, да, верно – наш трехмесячный опцион истекает во вторник. Но не забудьте, этот риэлтер – а Монахан прожженный гусь – все это время совершенно внаглую водил нас за нос. И ведь его блеф почти сработал.

– Так что вы предлагаете?

– Я предлагаю, чтобы до самого окончания срока опциона мы не рыпались. И не отвечали на их звонки и запросы вплоть до… ну, скажем, четверга. Вы тем временем переговорите с нашими финансистами по поводу двадцатипроцентного роста тарифов, а я побеседую с Монаханом. Вот увидите – он на коленях приползет, чтобы мы купили эту рухлядь за каких-нибудь тысяч двести.

– Вы уверены, Барт? – сощурился Орднер.

– Конечно, уверен, – ответил он, заставив себя улыбнуться. – Разве стал бы я высовывать шею, зная наперед, что мне ее укоротят?

Джордж, что ты вытворяешь???

Замолчи, Фред, мне сейчас не до тебя.

– Подведем итоги, – продолжил он. – Мы имеем перед собой жулика-риэлтера и полное отсутствие конкуренции. Стало быть, мы вполне можем позволить себе потянуть время. Каждый день пребывания в подвешенном состоянии заставит его сбивать цену все больше и больше.

– Ну хорошо, – с расстановкой произнес Орднер. – Пусть так. Однако я хочу четко расставить акценты, Барт. Если мы упустим эту сделку, а фабрику у нас из-под носа уведет кто-то другой, мне ничего другого не останется, как бросить вас на растерзание волкам. Хотя лично…

– Против меня вы ничего не имеете, – с улыбкой закончил он за Орднера.

– Послушайте, Барт, вы уверены, что Мэри вас не заразила? Что-то вид у вас неважный.