– Согласны. Ты теперь представляешь, как подружка использовала твою душевную доброту?… Очень, очень практично. Часом, не она тебя устроила в будку?

– Вонючка!

Костик перешел за свой стол. Паша грыз авторучку.

– Теперь давай решать, – предложил Казанцев. – Либо ты в наших рядах, либо в чужих. Наши ряды мало того что тесны, но еще и где-то надежны.

– Хорошо.

– Отлично. Начнем смыкать ряды. Первый ряд – твой, начинай.

– С чего?

– С подружки, конечно, потом вспомни ее ребятишек, ну, и так далее. Говори все, что сочтешь нужным и ненужным. Как, кстати, ее фамилия?

– Краснова Елена. Отчества не помню. Мы учились вместе, до восьмого класса. Потом она осталась, я ушла. Отношения поддерживали. Жили рядом. Она вышла замуж, но через полгода развелась. Училась, кажется, в педагогическом, но бросила. Год назад я от предков ушла, живу у Алика. С Ленкой связь потеряла. Где-то в апреле случайно встретились, посидели в кафе, поболтали, то-се… Бабские разговоры. Случайно про работу заикнулась. Я заикнулась. Мол, не у дел. Ленка сказала, что может помочь, у нее только-только девочка в декрет ушла, есть местечко. Валюту в будке менять. Работа спокойная, стабильная. Зарплата средней руки, но это лучше, чем ничего. Я, конечно, ухватилась. Алик с иглы только слез, на врачей сколько ухлопали, возвращать надо… Потом о мужиках потрепались. Ленка тоже от родственников ушла после развода. Нового парня нашла. Я видала его. Денисом звать. Высокий такой, симпатичный. Живет где-то на юго-западе. Ленка с ним. У меня телефон есть. Когда она предложила дежурствами поменяться, мне и в голову ничего такого не пришло.

– А как сама Ленка в обменник попала?

– Я точно не знаю. Ее мать, кажется, устроила, тоже по блату.

– Опиши этого Дениса.

– Черненький, глаза карие. Стрижка короткая, но не бритый. Довольно плотный.

– Возраст?

– Лет двадцать пять. Может, поменьше.

– В чем ходил?

– Последний раз я видела его в белом плаще с высоким воротником.

– Чем занимается?

– Этого я не знаю.

– Погоди-ка. – Паша достал из стола фотороботов, составленных со слов Белова. – Взгляни, на кого-нибудь похож?

Ольга поморщилась:

– Господи, что за уроды? Таких ведь не бывает. Комиксы какие-то.

– Не оскорбляй талант наших экспертов. Какие получились, такие получились. Представь, что один из них обязательно Денис, и, исходя из этого, укажи наиболее похожего.

Ольга наморщила лоб и ткнула в один из рисунков.

– Вот этот ближе. Только лицо сверху немного утрамбуйте, и, в принципе, похож.

– Утрамбуем. С этим как раз ничего сложного. Так, давай дальше. Машина у них есть?

– Да, «семерка».

– Цвет?

– Кажется, белая или грязно-белая.

– Что еще про него Ленка рассказывала?

– Да, в общем, немного. Мы же не так часто встречаемся. В основном перезваниваемся. Живут одни. Квартира Дениса. С родителями разменялись.

– Сколько комнат?

– Кажется, две.

Костик опять вылез из-за стола и начал расхаживать по кабинету, как цапля по болоту.

– Так, Олечка. Ситуация, сама видишь, довольно щепетильная. Ленка тебе вроде как подруга, вроде как на работу пристроила, но, с другой стороны, она же тебя и подставила. Поэтому тебе, как того требует человеческая натура, надо бы ответить той же монетой. Беседы на тему «прости ближнего своего» давай оставим в стороне. Они хороши для тех же мексиканских сериалов или индийского кино. Посему у меня предложение.

Во– первых, о том, что была здесь, само собой, никому. Виноват за штампованную фразу.

Во– вторых, вспомнишь как можно точнее, сколько раз и когда вместо тебя сидела Леночка. Ведь тот список, что я зачитал, наверняка далеко не полон.

И в– третьих, прекратишь в будущем ругаться матом. Девушке с такой внешностью это западло. Немного шокирует. Даже нас, которых уже ничего шокировать не может.

Ольга ухмыльнулась.

– Это не в порядке назидания, это в порядке совета. Дружеской такой рекомендации, – уточнил Костик.

Ольга прикурила. Костик снова сел.

– Итак? – выдержав паузу, спросил он и, видя, что собеседница в затруднении, напомнил. – Не стройте из себя подругу-героиню. Мы живем под одним небом и дышим одним воздухом. Если потом появятся всякие глупые угрызения, можешь прийти ко мне, я отпущу тебе все грехи и выдам индульгенцию. Абсолютно бесплатно. Тебе, может, календарик дать, для надежности.

– Не надо. Мы менялись раз восемь.

– С мая?

– Да.

– Последний раз 5 октября?

– Да, то есть…

– Что то есть, милая моя?

– Я ж… я ж сегодня за нее сижу. Вы меня так напугали, когда приехали, что я забыла совсем.

– А когда она за тебя сидеть будет?

– Не знаю… Ну, в смысле, мы конкретно не договаривались. Когда мне день понадобится, она отработает.

– Замечательно. Просто замечательно. И когда примерно ты планируешь побездельничать?

– Не знаю. Пока не решила.

– Зато я решил. Завтра. Тебе срочно понадобится в женскую консультацию. Очень, очень срочно. Нельзя терять ни дня. Поняла?

– Но…

– Она тебя подставила.

– Хорошо.

– Умница, тебя б в разведку. В общем, слушай. Сегодня прямо из ларька или из дома позвонишь Леночке и сошлешься на первые признаки или еще на что-нибудь – это не суть. Попросишь ее на завтра тебя подменить. Да, вот еще что. Ты обычно заранее предупреждала подружку о предстоящем отгуле или радовала накануне?

– Заранее. Дня за три. У нее ведь тоже планы могут быть.

– Тем лучше! Очень, очень хорошо. Время не теряем. Беги в свой ларек, меняй валюту, радуйся жизни. Смотри, чтоб фальшивку не подсунули. Так, все. Вот наш телефон. Как только с Аленой Договоритесь, перезвонишь сюда. Спросишь Казанцева, это я, или Гончарова, это вот он. Смотри, не перепутай, хотя по телефону, в общем-то, не видно. Ждем звонка. Действуйте, Ольга.

Ольга опять усмехнулась, придавила окурок, оставив его в блюдце-пепельнице, одернула куртку и направилась к дверям.

– Не забудь, – бросил вдогонку Казанцев, – она тебя подставила…

Когда пружина вернула дверь в положение «закрыто», Паша спросил:

– Казанова, куда такая спешка? Почему завтра, а не на той неделе, скажем? Могли бы основательно подготовиться, все про этого Дениса разузнать, его приятелей охватить.

– Потому что, Паша, у этого Дениса тоже не будет времени подготовиться.

– А ему-то что готовиться?… Хе, своим дружкам свистнул, а как прилетят, сиди на жердочке и жди звоночка-наколочки. Получил – выехал – опустил. Поспешил ты, Константин Сергеевич. Кровь, что ли, заиграла? «Ругаться матом вам не идет…» Тоже мне, Сухомлинский. Пускай ее Алик воспитывает, а ты бы лучше башкой думал. Где они звонка будут ждать? Ты уверен, что у этого неутрамбованного Дениса? То-то. А мы ни фига не знаем. И как их тормозить? С поличным? Очень сомневаюсь. Мы не в Майами: телефоны – на прослушку, за клиентами «хвосты», «жучки» – в сумки. Дай Бог, машину раздобудем да пару ОМОНовцев в подмогу.

– Зачем с поличным? В хате соберутся, там всех и накроем…

– В какой хате?! И как мы узнаем, собрались они или нет? Стоять в подъезде, зырить – где пузырить?

– Твои предложения? Еще полгода ждать? Если завтра опять кого-нибудь убьют, мы бросим этот вариант и закрутимся со свежим. А к убийству Антона будем возвращаться только перед очередной проверкой, чтобы вшить липовую справочку в дело. Поэтому и спешу, понял? Потому что нас мало, а убивают много. Завтра у нас реальный шанс накрыть всю эту кодлу. А когда они здесь будут, я в доску расшибусь, но узнаю, кто стрелял в Антона…

– Героический ты больно… Таких не бывает.

– Можешь не лезть, если не хочешь. С Вовчиком справимся, да с Петровичем.

– Чего ты возмущаешься? Я что, против! Я только хочу сказать, что спешка здесь ни к чему.

– Все, ты меня утомил. Скажи лучше, где Колька с Лешкой?

– Черт, они, кажется, до сих пор на чердаке, кино снимают. Про них и забыли совсем.