условный знак. Он означет: «Все в порядке!» С тех пор, как моя анорексия

плавно перетекла в булимию, я частенько прибегаю к этой «уловке». «Все в

порядке!»- слышит через дверь Йон. Он успокаивается и возвращается к

моей группе. «Все НИ ХРЕНА не в порядке…»- побелевшими губами с

пирсингом шепчу я…

«Здравствуй, Антуан…»- говорит 40-летний, презентабельного вида

мужчина-брюнет в костюме от «Готье» с последнего показа. «Привет, Алекзандер…»- радостно улыбается гей, протягивая руку мужчине для

рукопожатия. Хим сидит за столиком ночного клуба Delight. Перед ним

чашечка эспрессо, он курит свои любимые сигареты лимонное «Собрание».

Алекзандер присаживается на кресло рядом с парнем. «Алекзандер, да на

тебе лица нет…»- удивляется Хим: «Что-то случилось?»- взволнованно

интересуется он. Его голубые глаза устремлены на брюнета, он то и дело во

время разговора поправляет розовую челку на голове. «Случилось…»- качает

головой мужчина: « Я с Кейт расстался…»- поясняет он. Чашечка эспрессо, которую как раз в этот момент Хим подносил к губам, опрокинулась ему на

новые джинсы. «Черт!»- возопил парень, оглядывая стол в поисках салфетки.

Алекзандер его опередил- протянул ему свой белый носовой платок с

инициалами. «Ты с ума сошел?»- крикнул Хим, когда остатки кофе с джинсов

были успешно ликвидированы: «Вы 4 года встречаетесь!»- покачал головой

гей. «Кейт сказала, что наши отношения зашли в тупик…»- Хим первый раз

видел Алекзандера в ТАКОМ состоянии. «Вот дура!» – выругался парень: «

Не расстраивайся! И пусть это будет первый и последний случай, когда САМ

Алекзандер Биркен расстроился по пустякам…»- улыбнулся Хим, кладя руку

на плечо хозяину клуба. «Я учту…»- уголками губ улыбнулся Биркен, но

было видно, что Хим его не убедил.

Глава 5

«Кейт, это самый прекрасный мой концерт…»- говорю, прижимая девушку к

себе. «Почему?»- улыбается она. Она так близко, в ее ярких черных глазах

отражаются безумные огни танц-пола. «Потому что я люблю тебя, детка!»-

кричу я, пытаясь перекрыть музыку из колонок. Я целую ее.

«Вчера этот идиот сказал, что любит меня…»- Кейт плюхнулась рядом с

Химом на диван в клубе. «Новак?»- сходу догадался парень. «Папа

Римский…»- отмахнулась девушка. Сегодня ее красные волосы оттеняла

черно-белая футболка с пентограммой. «А ты что ему ответила?»-

поинтересовался парень. «Промолчала…»- вздохнула Кейт, прикуривая

тонкую сигарету. «Дура ты…»- констатировал гей. «А в нос?»- шутливо

спросила девушка. «А в глаз?»- так же шутливо переспросил Хим. «Вы

достали меня своей псевдо-любовью!»- недовольно проговорил парень, затягиваясь. «У вас не любовь, а какая-то пиар-компания «Самая лучшая пара

с кладбища»…»- покачал головой парень. «Прикольно…»- улыбнулась Кейт.

«Вот зачем ты Биркена бросила?»- в который уже раз завел этот разговор

Хим. Кейт покачала головой. «Не начинай, а?»- умоляюще попросила она.

«Жили бы душа в душу….»- продолжал парень. Ивил недовольно

поморщилась, тряхнув копной своих красных волос: «Седина в бороду…»-

передразнила она. «Ты не баба, ты-ярмо! Ни один нормальный мужик на тебе

никогда не женится! Ты бесполезная!»- заорал в ответ Хим, подскакивая с

места и хватая свою сумку с дивана: «К черту тебя, Ивил, со всем твоим

дерьмом…»

«Сынок, приветик, это мама…»- услышал я спросони в трубке до боли

знакомый голос. «Твою ж…»- пронеслось у меня в голове. «Я сегодня приеду

к вам с бабушкой, встречай!»

«Приплыли…»- подумал я и в тот же день вместе со всеми своими вещами

свалил к Ивил.

«Привет, Ивил, можно я у тебя пару денечков перекантуюсь… У меня форс-

мажор- мать из Калифорнии притащилась…»- объяснял я по мобильнику

девушке, подъезжая на такси с чемоданами к ее дому. «Новак, ну и говнюк же

ты!»- беззлобно выругалась Ивил, но пожить пустила.

«Доброе утро, Джонни… Кофе? Бутерброды?»- мама Кейт появилась на

пороге комнаты Кейт, когда мы оба уже поснулись и собирались уходить.

«Спасибо, я не голоден…»- улыбнулся я ей в ответ. Мне было неудобно

обижать эту милую и заботливую женщину.

Семья Кейт Ивил- полная противоположность моей «семейке». Настоящая

крепкая, дружная СЕМЬЯ, где каждый несет ответственность за жизнь и

благополучие другого. Не так, как у нас в «семье» – каждый сам за себя.

Даже отец Кейт – Мистер Чак Ивил, с которым, по словам Кейт у них были

«отношения не очень», и тот казался мне прекрасным человеком и

замечательным отцом.

«Смотри, я новую звезду на руке набила…»- говорила ему Кейт, задирая

рукав рубашки, показывая отцу свое запястье. «Очень хорошо…»- как

правило, отвечал Мистер Ивил и улыбался дочери. «Он не плохой… Просто

он другой…» – говорила обычно про него Кейт, имея ввиду, что они «не

сходятся характерами». Ха! Она просто ни дня не жила в моей «семье», где

хуже, наверное, в тысячу раз. Разве дело всего лишь в том, что мы не

сошлись характерами? Черта-с два! Просто нам с первого же дня глубоко все

равно друг на друга…

«Как же ты, не поев, пойдешь?»- удивлялась Миссис Моника Ивил.

«Спасибо, миссис Ивил. Я в универе поем…»- черт, в этот момент я реально

чувствовал себя полным уродом. Добрые и красивые карие глаза матери Кейт

улыбались мне и искренне верили каждому моему слову. Я врал… Мне

казалось, что с того дня, когда я в первый раз сел на диету, я только и делаю

что вру. Я снова голодал. Голод сжимал мои внутренности. Он вынуждал их

тереться друг об друга, издавая в животе какие-то не очень приличные звуки

и заставляя мое тело содрогаться от колющей боли в районе желудка.

«Черт!»- в пол-голоса шептал я сквозь зубы, сидя на парах в универе, когда

очередной приступ накрывал меня с головой. «Новак, какой же ты идиот!»-

качал головой Йон в эти моменты. «Что тебя твоя Кейт Сатана не кормит что

ли?»- с издевкой спрашивал Йон. «Ивил…»- сквозь зубы хрипел я, пытаясь

хоть как-то унять боль в животе. «Да хоть Папа Римский, мне все равно…»-

отворачивался от меня Герц.

Я начал глотать обезболивающие таблетки. Каждые выходные мы

встречались на моих концертах в клубах с Химом, и он доставал для меня

«колеса». Боль затихала, но не уходила, с каждым новым приступом она

возвращалась трижды усиленная.

«Джонни, я тут пирогов напекла, ты как? Кушать будешь?»- я чуть не умер в

этот день. Запах пирогов пропитал всю квартиру. И даже ванная и туалет- и

те пахли пирожками с мясом. Я курил одну за одной, пытаясь напустить в

нашей с Ивил комнате как можно больше сигаретного дыма, чтобы только

убить этот божественный запах еды.

«Джонни, я не поняла, ты пироги-то будешь?»- миссис Ивил зашла к нам в

комнату. Кейт не было – она, как всегда гуляла с кем-то после учебы. «Я вот

тебе три штучки принесла – захочешь еще, приходи на кухню…»-

улыбнулась мать Кейт, ставя передо мной на стол тарелку с пирожками.

Какие они были румяные, какие они были пышные… Были! Какие ОНИ

БЫЛИ ВКУСНЫЕ! Ровно за 2 минуты я умял все три пирога. С пустой

тарелкой я пулей метнулся на кухню, и обжигая руки, стал доставать из печки

еще. 2-3-5…

«Как хорошо! Кушай, сынок! А я еще испеку…»- улыбалась Моника Ивил, когда я жадно набрасывался на пироги. «Хочешь, завтра тебе еще что-нибудь

приготовлю? Жульен? Курицу? Ты такой худенький! Кушай больше…»-

качала она головой.

«Мам, а где все пирожки?»- Кейт пришла домой в надежде скушать их, но…

«Джонни проголодался и все съел…»

Но пирожки в Джонни надолго не задержались, ибо через 15 минут после

моего «обжорного буйства» я пулей метнулся в туалет. Если после