Литмир - Электронная Библиотека

Белобрысый вывел из конюшни двух оседланных лошадей – рыжую крепкую кобылу и вороного, уже немолодого, но бодрого жеребца. На жеребца вскочил сам Декстр, даже не прихватывая рукой одно из рожек луки[20] – Приск тут же оценил ловкость наездника и красоту его посадки. Юноша забрался в удобное кожаное седло без труда, но и без особой грации.

Когда выбрались на дорогу, ведущую в Филиппополь, белобрысый поскакал первым, Приск за ним. Спустя милю они осадили лошадей и поехали шагом, внимательно оглядывая деревья и кусты справа от дороги.

– Я запомнил, что акведук еще не был виден, когда мы нашли тело. Там еще недалеко рос большой дуб с раздвоенной вершиной, – сказал Приск.

– Хороший ориентир, – похвалил Декстр.

Юноша не пропустил место. Да и трудно было его пропустить – ветви кустов были смяты, трава вытоптана: как будто на дорогу выломилось стадо носорогов. Декстр привязал к дереву своего жеребца и проверил, правильный ли узел затянул на поводьях Приск.

Потом пошли осматривать кусты и землю.

Солнечные лучи пронизывали заросли малины, гудели шмели, перебираясь с одного скромного цветка на другой.

– Вот здесь, – сказал Приск, указывая на молоденький дубок, тянувшийся вверх из кустов орешника.

Декстр присел на корточки, развел ветви рукой, тронул палую листву.

– Его убили не здесь, – сказал он наконец. – Сюда его только притащили.

Он пошел в сторону, осматривая листву, трогая ветви, как будто спрашивал у кустов и деревьев: не видели ли чего?

Внезапно Декстр нагнулся и вытащил из середины куста орешника кожаную солдатскую сумку. Ее всю выпотрошили, а потом закинули в кусты. Декстр стал искать дальше и вдруг со странным криком, похожим на клекот коршуна, ринулся вперед. Из листвы выглядывал какой-то продолговатый предмет.

Декстр схватил его, шагнул в пятно света, чтоб внимательнее рассмотреть. Приск невольно потянулся за ним. Теперь он отчетливо различил, что в руках Декстра форма для чеканки. Скорее всего, ее нижняя часть. Более того – если судить по круглому углублению – форма для чеканки монеты.

Декстр резко обернулся и спрятал находку в сумку на поясе.

– Что думаешь? – спросил отрывисто.

– О чем? Кто убил этого легионера? – ответил Приск вопросом на вопрос.

– Убил тот, кто всадил ему два раза меч в спину, – огрызнулся Декстр. – О том, что ты здесь видел – никому ни слова.

– Я ничего не видел, – отозвался Приск. – А сам-то ты кто?

– Так новобранец к центуриону не обращается!

– Центурион? – Юноша опешил. А где же посерберянная лорика, поножи, шлем с поперечным гребнем? Вид у парня был как у водоноса.

– Фрументарий, занимаюсь поставками хлеба, – добавил Декстр.

– Убитый тоже занимался хлебом? – спросил Приск и не смог скрыть издевки.

В следующий миг острие кинжала больно кольнуло кончик его носа. Юноша вздернул голову вверх и привстал на цыпочки, но острие продолжало царапать кожу.

– Придержи язык! Или…

– Понял, буду молчать.

– Болтать вредно. – Декстр убрал кинжал так же мгновенно, как и выхватил из ножен.

«Интересно, я бы успел схватить его за горло и придушить тем приемом, что показывал отец?» – подумал Приск.

Нет, вряд ли. Уж больно парень быстр.

* * *

У здания принципии Приска поджидали все семеро его товарищей. Странно, Приск несколько дней провел с этими парнями в пути, но практически ничего о них не знает. Разве что имена или прозвища.

Кука из Неаполя.

Скирон, брат которого служит в Первом Аталийском в Новах.

Крисп, полноватый увалень, мечтающий получить надел здесь, в Нижней Мезии, после службы. Крисп происходил из крестьянской семьи, которая много лет выживала в соседстве с огромными латифундиями в Кампании, и вот, наконец, разорилась. Отец и братья пошли в арендаторы, а Крисп – в легион, дабы выслужить себе надел и вновь обрести клин собственной земли по выходе в отставку. Об этом он говорил всю дорогу.

Квинт Марий, вообще сосунок, которому только-только исполнилось шестнадцать лет.

Малыш, работавший прежде в мастерской, которая изготовляла строительные краны.

Молчун, этот вообще почти ничего не говорил, даже имя свое не назвал.

Восьмой из них – темноволосый парень с правильными чертами лица. Его можно было бы назвать красавцем, если бы не слишком густые брови и не постоянно сумрачное выражение лица. Широкие скулы говорили об этрусской крови. Приск мысленно называл его Этруском. Остальные обычно Этруска сторонились, сами не зная почему, и вопросов ему не задавали.

Едва Приск вернулся, как к новобранцами вышел знаменосец Мурена.

– Ну, что обнаружили? – поинтересовался знаменосец. – Еще пару трупов отыскали в кустах? Или целую когорту?

Приск пожал плечами:

– Нет, трупов там больше не обнаружили. Вообще ничего нового не нашли. Только трава смята.

– Узнали, кто убил нашего парня? – спросил Мурена.

Приск отрицательно покачал головой.

– Разбойники, – предположил Малыш.

– Даки. Это наверняка, – решил Кука.

– Вы молодцы, что принесли тело, – похвалил знаменосец. – Легионеры своих павших не бросают.

– Это все Приск! – сообщил Скирон. – Он настоял, чтобы мы целую милю тащили тело… – Кажется, Скирон до сих пор из-за этого злился.

– Держите тессеры[21]! – Знаменосец выдал каждому свинцовую пластинку с буквами «LVM». – Можете напоследок повеселиться в канабе.

– Будто гладиаторы перед смертельным боем, – заметил Приск.

– Что?

– Это я так… вспомнил… В театре тоже тессеры выдают. На вино.

– Будет тебе здесь театр! – предрек Мурена. – Пить можно только в одном заведении, что содержит ликса[22] Кандид. По этим тессерам вас выпустят лагеря.

– Обратно-то впустят? – спросил Кука.

– А ты шутник! Приказано явиться в первую дневную стражу. Ты – отвечаешь.

Кука глубоко вздохнул и вскинул руки:

– А мне здесь нравится! А воздух-то, воздух! Так и пьется. Почти Кампания.

– Ну-ну, – хмыкнул Мурена, – посмотрим, что ты запоешь зимой, когда задница в латринах[23] к сиденью примерзнет.

– К зиме один из нас, возможно, умрет, – сказал черноволосый парень, которого Приск называл про себя Этруском. – Или попадет в большую беду.

– Неужто предсказатель? – съязвил Кука. – Гороскопы составляешь?

– Не тебе, – черноволосый еще больше насупил брови. Составление гороскопов было занятием опасным, гораздо опаснее, чем солдатская стезя: Домициан преследовал астрологов и философов то вместе, то попеременно, в зависимости от настроения. А настроение у третьего императора из рода Флавиев менялось часто.

– Мне что предскажешь? – спросил тощий Скирон.

– Судьба твоя извилиста.

– Ха, да ты прям Тиресий! – хмыкнул Кука, сходу награждая приятеля прозвищем на всю жизнь.

– Зря смеешься, – отозвался предсказатель.

В этот момент Приск вспомнил, что остановиться у раздвоенного дуба им предложил именно Этруск, то бишь ныне Тиресий. И отойти в кусты тоже предложил он.

– Ты можешь сделать для меня амулет? – оживился Крисп, полноватый увалень с голубыми глазами.

На шее у него на засаленном шнурке уже позвякивали два серебряных амулета, но он не прочь был повесить на ту же нить третий.

– Нет, – покачал головой Тиресий. – Амулеты не заговариваю и проклятия не насылаю.

– Может, оружие заговоришь? – Крисп явно был разочарован.

– Тренируйся лучше, – усмехнулся предсказатель.

* * *

– Что скажешь? Они в самом деле все свободные и ничем не запятнаны? – спросил Кубышка у знаменосца, просматривая свои записи. – Никто из этих задохликов не вызывает подозрение?

– Все вызывают, – отозвался Мурена, для убедительности выпятив нижнюю губу. – Прежде всего, потому, что вербовал их Сульпиций, а этот завербует кого угодно. Скоро баб начнет нам в легион присылать. Или детей. Разве не помнишь, как в прошлом году он записал к нам двух рабов?

вернуться

20

Седло римского всадника делалось с раздвоенной лукой.

вернуться

21

Тессера – жетон на получение бесплатного вина, еды или подарка. На тессерах выдавался так же каждодневный пароль караульным в легионе.

вернуться

22

Ликса – маркитант, снабженец армии.

вернуться

23

Латрины – уборная.

4
{"b":"140383","o":1}