опасно, и мы все, именно безвременные, и устремлены к восхождению, как несущиеся
тела небесные. Потому каждое отступление противоестественно, как преступление, как
зло. Каждый по природе идет кверху, и ответственность является не бременем, но
крыльями. Но стоит пошатнуться, как та же ответственность оказывается жерновом на
шее. Но и без ответственности мы не можем плыть по океану стихий. Не мораль это, но
спасательный круг. Прощание есть лишь новая приветственная встреча. Не временные
мы, но беспредельные.
516. Истечение невидимой энергии при телесной сонливости будет верным знаком
участия в отражении тьмы. Мы можем призывать к бою в любое время, потому
нежданный приступ сонливости должен обращать особое внимание. Так же и поток
энергии не останется незамеченным. Унесет он много сердечной энергии, потому
заслуженно дать той энергии снова аккумулироваться. Немудро позволить источиться, потому напомним отдых в виде перемены занятия.
517. Наблюдения над цветами Тонкого Мира очень показательны; они указывают, как творчество Тонкого Мира доступно пламенному сердцу. Истинно, там легко
сознательному духу. Он может творить без усилия, перенося образы земные в лучшую
оболочку. Но неодносторонне это творчество; тем же процессом водворяются лучшие
образы и на Земле.
518. Не случайно мы часто толкуем о творчестве Тонкого Мира. Сознательность и
внимательность приготовляют нам широкое поле для творчества. Можно заметить, что
это созидание не утомляет и остается неисчерпанным, – так происходит между мирами
сотрудничество. Мы можем утончать формы Тонкого Мира. Потому каждый запас
утончения нужно беречь как сокровище. Сердце менее изнашивается, если окружающее
не мешает этим утончениям. Потому Мы так против невежества, которое наиболее
90
нарушает восхождение сердца. Конечно, невежество есть союзник сил темных.
519. Действительно, отложение впечатления в третий глаз есть основа творчества.
Не только старые буддисты, но незапамятные Заветы требовали воспитания
наблюдательности. Сердце, лишенное сокровища наблюдательности, затрачивает массу
энергии там, где можно было проявить великую бережность. Учитель должен развивать
наблюдательность на самых прекрасных предметах. Особенно непростителен в человеке
скользкий взгляд, ничего не замечающий, ничего не дающий. Химизм взгляда разве не
будет благодетельным заданием для истинного ученого?
520. После пульсаций мира не ужасны трепетания сердец человеческих. Нужно
потому везде примерять большой пробный камень, иначе невозможно просуществовать, погрузившись в лужи подлости. Мера целой Вселенной нужна там, где шумит
Армагеддон. Утешение в соизмеримости. Нужно приложить всю наблюдательность, чтобы взвесить вещество Битвы. Часто люди все-таки понимают Битву не больше
уличного столкновения, забывая, что сражение в почтовом ящике, в улыбке ухищренной
лжи и в задержке Света. Битва гораздо драматичнее, нежели обыватели ее понимают.
Когда Говорю о бережности, тоже понимайте на семь концов.
521. Советую быть сердечно готовым исполнить Указ Учителя. Иногда требуется
движение, которое не может быть явлено. На горных путях нельзя идти ни направо, ни
налево, но лишь прямо; нельзя ни соскочить в пропасть, ни вскарабкаться на отвесную
скалу – путь один, и сверху видно назначение.
Мои Советы подобны отеческим напутствиям уходящему сыну. Сундук дорожный
должен содержать предметы на все случаи жизни, но в тайнике уложено сердце, и долго
вдогонку Буду кричать: главное, береги тайник!
522. Язык Тонкого Мира не нуждается в словах, хотя и может ими владеть. Его
выражение в чувствознании в передаче тончайших чувствований. Так Тонкий Мир не
должен нарушать музыку сфер беспорядочными звучаниями. Мы не должны удивляться
этому, ибо даже в плотном мире созвучные сердца многое обоюдно передают языком
сердца. Пусть этот язык будет постоянным напоминанием о возможности Тонкого Мира.
523. Понять нужно, что есть мысль малая. Она, как насекомое, подсекает все
самые сильные побуждения. Нрав самый настойчивый расшатывается уколами малых
мыслей. Казалось бы это повторено и уже надоело, но, когда приходит время действия, люди забрасывают себя облаком осколков малых мыслей. Самые благородные решения
стираются под слоем постыдных мыслей. Мешают подвигу прежде всего не столько
сомнение, сколько бесформенные мысли, порожденные старыми привычками.
Утверждаю, что не трудно освободиться от привычек, если достаточно перенесем
сознание в будущее. Часто люди мерят будущее по настоящему и тем обрезают новые
крылья. Даже птицы знают о смене перьев и подчиняются соответственным условиям.
Для смены крыльев они удаляются в заросли, чтобы снова взлететь обновленными. Так
будем брать пример с этих младших собратьев. Они могут пропеть нам отличную песнь
сердца.
524. Люди не желают представить себе, сколько опасностей проявляется около
них. Сколько раз Высшие Силы и участники Тонкого Мира спасали их! Но человечество
полагает, что если день миновал, то, значит, ничто не угрожало. Такое мышление
притупляет зародыши чувства признательности, но без этого чувства человечество не
может преуспевать. Вместо признательности появляется требовательность и затем
угроза. Но на угрозе, как на крапиве, не проедешь. Жалки угрозы Высшим Силам! Нет
ничего более разлагающего, нежели угрозы. Сердце засыхает от пыли угроз.
525. Вы знаете, насколько Мы против всяких условных привычек, но нужно
различать между привычкою и погружением в спасительное чувство. Например, торжественность собирает в себе и восторг, и восхождение, и защиту от зла, и обращение
к Иерархии. Так спасительна торжественность, но ее нужно воспринять и удержать.
91
Среди тления и разрушения какая торжественность?! Но для торжественного сознания
разрушения и не существует. Оно немедленно покрывается куполом воссоздания во всей
прекрасной утонченности. Так отражение торжественности недаром считается
лучезарным. Нужно запасаться всеми припасами перед путем. Наши друзья приносят
путникам лучшие цветы. Торжественность расцветает пурпуром – так собираем гирлянды
сердца.
526. Часто Мы шлем людям сильные предупреждения, но глухота поразительна.
Даже услышанное будет ими извращено до неузнаваемости. Нельзя удивляться
достаточно, когда даже для своего спасения люди так неповоротливы, лишь бы
оскорбить Высшие Силы. Прошу не забывать о мерзких постановлениях сатанистов и
помнить, что общими силами зло будет побеждено. Нужно помнить это как приказ
Владык. Не нужно сожалеть ни о чем, ибо во время Битвы нужно стремиться лишь к
будущему.
527. Замечайте, насколько события далекие прежде сердца отзываются на “Чаше”.
Эта последовательность редко отмечалась. Конечно, при наполнении “Чаши” нужно
принимать сердечные средства, но все-таки “Чаша” напрягается первая. “Чаша” требует
торжественности, как бы для наполнения уровня.
Знаю, насколько трудно, как бы великан очутился в пещере карлика! Так
нагнетение уже сгущает слои низшие. Конечно, не от солнца жар и не от Тонкого Мира
смятение; оно рождается волею человечества.
528. Старая китайская сказка говорит о великане заоблачном и карлике-
пересмешнике. Уявлен великан, стоящий головою выше облаков, и карлик насмехается о
том, что великан не видит мира земного. Но великан сносит все насмешки, говоря: “Если
захочу, могу ползти по земле, но ты никогда не заглянешь за облака”. Так будем по духу
великанами. Если захотим все великое добро, всем достанет места. Уявление самых
