Литмир - Электронная Библиотека
A
A

И мне не нужно было открывать глаза. Я уже знал обо всем, хотя она и ездила в зеленом "кадиллаке", хотя ей и принадлежал мотель для туристов стоимостью двести тысяч. Даже если бы ей принадлежала вся автострада, это ничего бы не изменило.

Моя единственная возлюбленная была просто потаскушкой высокого класса.

13

На следующий день в два часа шериф Купер появился снова, в сопровождении Харриса и еще одного человека, которого я не знал.

– Добрый день, моряк! – приветствовал меня Купер.

И приложил руку к головному убору.

– Добрый день! Только не рассказывайте мне, что у Корано рецидив.

– Нет, не буду. Я и пришел сюда не ради него, – заметил Купер.

Уэлли приглушил радио, стоявшее позади бара. Тишина как-то неприятно подействовала на мой слух.

Купер сдвинул свой белый "стетсон" на затылок, а потом вообще снял его и провел платком по влажной от пота кожаной ленточке.

– Да, не ради него, – повторил он. – Как я говорил вам вчера, вас, вероятно, даже не вызовут в суд по поводу этой драки. Или вы были вчера слишком пьяны, чтобы помнить все, что я вам говорил, Нельсон?

– Я все хорошо помню, – отпарировал я.

– Поэтому-то я и удивился, увидев вас снова здесь.

В баре нас было всего пять человек. Харрис взобрался на табурет напротив меня.

– Да, Корано чувствует себя великолепно. Сейчас нас больше интересует Волкович.

Я сделал вид, будто не понимаю.

– Волкович?

– Вы что, забыли о нем?

Я взглянул на шерифа.

– Ах да! Вы имеете в виду Джерри, бармена из "Бичкомбара". Что, он уже вышел на работу? И он подтвердил вам слова фермера из Авокадо?

Шериф снова надел свою шляпу.

– Нет.

– Что значит нет? Или он еще не вышел, или не подтвердил показания фермера?

– Ни то ни другое, – ответил Харрис. – Дело в том, что он умер.

Мне удалось сделать так, что мы с Уэлли спросили одновременно:

– Умер?

Купер кивнул.

– Во всяком случае, мы так полагаем. Уже два дня он считался пропавшим. А сегодня два рыбака нашли то, что осталось от его машины. У подножия скалы, приблизительно милях в десяти отсюда.

– Вот это да! – вымолвил я.

Уэлли сокрушенно покачал головой.

– Я подозревал нечто подобное.

Человек, который появился вместе с шерифом и Харрисом, положил локти на стойку.

– Что вы хотите этим сказать?

Уэлли объяснил:

– Просто я видел его состояние, когда он недавно был здесь. Я просматривал бухгалтерские книги с мисс Мейсон – простите, я хотел сказать: с миссис Нельсон. Понимаете? И когда я в минут десять или пятнадцать второго возвращался обратно в бар, миссис Мик как раз в ярости набрасывалась на Волковича, который был совершенно пьян и не давал ей закрыть бар.

– Как вас зовут? – поинтересовался человек.

– Уэлли. Уэлли Коннорс. А что?

– Скажем просто: меня это интересует. Вы находились под арестом, Коннорс?

Уэлли обиделся.

– Нет, сэр. И, кроме того, у меня хорошие отношения с профсоюзами. – С этими словами он сунул человеку под нос свой профсоюзный билет.

Но на того факт, казалось, не произвел ни малейшего впечатления.

– Давайте лучше вернемся к Волковичу. Как вы пришли к мысли о том, что с ним может что-нибудь случиться?

– Я же вам уже сказал, – простонал Уэлли. – Потому что он был вдрызг пьян. Я, помню, сказал себе: "Уэлли, если такой человек сядет за руль..."

– А я считал, что закон штата запрещает вам продавать пьяным спиртные напитки!

– А мы этого и не делаем. Как только я увидел, в каком он состоянии, я сразу же сделал выговор миссис Мик. Но она сказала, что она давала ему только три порции и считает, что он что-то добавил в напитки.

– А как вел себя Волкович, когда появились вы, Коннорс?

Уэлли оперся своими одутловатыми пальцами о стойку.

– Откровенно говоря, не как джентльмен.

– Что вы имеете в виду?

– Он делал миссис Мик грязные предложения, – доверительно сообщил Уэлли. – Предлагал деньги, если она пойдет с ним в машину.

Теперь вся картина была мне гораздо более ясной. Волкович, получив отпор от Мэмми, перенос свои домогательства на Корлисс. Я был рад, что избавился от этого негодяя.

А Уэлли возмущенным тоном продолжал рассказывать:

– Я ему любезно сказал, что сейчас уже начало третьего и что бар закрывается. Тогда он отстал от миссис Мик и набросился на меня с бранью. – Уэлли распалился еще больше. – И ругался он не только по-английски, но и по-польски и еще на каком-то!

– А что было потом?

Уэлли вытянулся во весь рост.

– Я терпеливо выслушал всю его ругань. Ведь джентльмен должен быть терпелив, не правда ли? Кроме того, клиент всегда прав. Но когда нервы у меня не выдержали, я схватил его за шиворот и выставил за дверь... Что? Вы считаете, что я неправильно поступил?

Человек мягко рассмеялся.

– Нет, что вы! У вас же не оставалось другого выхода! Когда это было, Коннорс?

– Как я вам уже говорил, после двух.

– Вы видели, как он садился в машину?

– Нет, на это я не обратил внимания. Я запер дверь бара, пожелал миссис Мик спокойной ночи и сам отправился спать.

– А вы, Нельсон? – спросил Харрис. – Вы видели Волковича в среду вечером?

Я поднял рюмку с ромом и посмотрел поверх ее на Харриса.

– Почему вы решили, что я должен его видеть?

– Повсюду на шоссе поговаривают, что Волкович увивался за вашей девушкой.

– За моей женой?

– Пусть будет так, за вашей женой.

Крупная капля пота зигзагами поползла у меня по спине. Я спросил себя, где именно я допустил ошибку? Если вообще допустил.

– Ах, да! Теперь я вспоминаю, – сознался я. – Я действительно видел его. Правда, ранним вечером. После того как я вышел из-под ареста под залог. Волкович сидел в конце бара вместе с тремя мужчинами.

– Вчера вечером вы ничего об этом не сказали, – заметил шериф Купер.

Я усмехнулся.

– Я же был пьян. Неужели вы забыли?

– Вы разговаривали с ним?

Я сказал ему правду:

– Нет. Я даже не был уверен, действительно ли это он. Просто мне показалось, что этот человек похож на бармена Джерри, каковым он сохранился у меня в памяти. Но тогда я тоже был довольно навеселе. Но даже если бы я наверняка узнал его, я бы с ним не заговорил.

– Почему?

– Если бы я вступил с ним в беседу, а дело Корано потом бы слушалось в суде, то тогда бы представитель обвинения, чтобы поставить себя в выгодное положение перед предвыборной кампанией, сделал бы вывод, что я пытался склонить Волковича дать показания в мою пользу.

– А как вы вообще вписываетесь во всю эту историю, моряк? – спросил меня человек мягким голосом.

Я пригубил ром.

– Это длинная история.

Он облокотился на стойку.

– Выкладывайте, моряк! И можете не торопиться. У меня есть время.

Голова у меня болела, воротничок жал шею. Этот незнакомец наверняка был каким-то большим начальником в уголовной полиции. Это можно было понять даже из одного его голоса или по манере держаться. Глаза его смотрели на все умно и критически. Чувства подсказывали мне, что этот человек был из ФБР.

– А у вас есть право расспрашивать меня?

– Есть, – ответил он.

Я провел рукой по рту, а потом выложил ему все, что считал неопасным, и то, о чем он все равно узнает каким-нибудь другим путем.

Я рассказал ему, что, проплавав три года по Тихому океану, я решил перейти к оседлому образу жизни и поехать в Миннесоту. Но вместо этого я неожиданно напился, ввязался в азартную игру и в драку с мексиканским сутенером.

– Вы чуть было не убили его, – вставил Харрис, – ваши кулаки опаснее огнестрельного оружия, Нельсон.

Я не обратил внимания на его слова.

– После драки я сидел в одной из ниш, когда в бар вошла Корлисс, ставшая теперь миссис Нельсон, вошла по какому-то делу и увидела меня. Должно быть, она поняла, в каком состоянии я нахожусь, и решила, что у меня с собой все деньги, с которыми моряки уходят на берег. Она поняла, что все эти деньги у меня вытащат, если я останусь в баре в таком положении. И вот она разыграла сердобольную самаритянку, вытянула меня из этого бара и засунула в свою машину. Приехав в мотель, она распорядилась, чтобы Уэлли уложил меня в постель в пустом бунгало, где я мог бы как следует выспаться и где меня уже не могли ощипать, как курицу.

20
{"b":"14019","o":1}