– Джейн!

Ему ответило лишь эхо. Тэд, шаря в темноте, прошел в спальню и лишь там рискнул включить свет. Кровать была в том же беспорядке, как и осталась после него и Вики. Несколько веков назад...

Талбот сел на край кровати и разделся. В полумраке комната казалась какой-то чужой. Он прошел в ванную и открыл душ. Сперва горячая, потом холодная вода освежила его и он почувствовал себя возродившимся.

Ванная комната выходила на задний фасад дома, и с улицы нельзя было увидеть свет. Он закрыл дверь и задернул шторы, чтобы побриться.

Зеркало в ванной запотело и он вытер его трусиками Вики, которые она случайно забыла здесь. Тэд с интересом посмотрел на свое изображение в зеркале... За три дня он постарел на десять лет. Лицо осунулось и появилось несколько морщин. Талбот выглядел как трагический актер.

После бритья он протер лицо лосьоном. Талбот сделал это машинально и этот обычный жест позабавил его. Тэд занимался своей внешностью, чтобы отправиться в тюрьму.

Но теперь наступила очередь Джейн вступать в игру. Если она не обнаружила ничего серьезного и не нашла солидных козырей в его защиту, то у Тэда появятся шансы через шесть месяцев пожать руку Конли на том свете.

Он выключил свет в ванной и в темноте принялся искать себе рубашку и чистые носки. Тэд вытащил из шкафа легкий костюм и надел брюки. Застегивая рубашку, взглянул в окно. Он немедленно потерял свою свежесть, которую принес ему душ. Тэд стал таким же мокрым от пота, как и раньше. Мимо проезжала полиция...

Талбот взял пиджак, деньги, револьвер и опрометью подбежал к окну гостиной, чтобы выглянуть наружу. Или он ошибся, или машина проехала мимо. На улице все спокойно.

Талбот достал наугад бутылку из бара и сделал из нее глоток.

В темноте ему достался итальянский вермут. Вместо того чтобы подкрепить его, это вино еще больше взбудоражило. Талбот вытер губы и вздохнул.

Игра сыграна. Он боролся и защищался, сколько мог. Теперь наступил конец. Если Джейн находится в коттедже, она возьмет дело в свои руки, если ее там нет, он позвонит Келлеру или Харману и признает себя арестантом.

Талбот поставил вермут на место и набрал нужный номер. Джейн не очень быстро ответила на звонок. Когда она, наконец, подошла к телефону, в ее голосе почти слышались рыдания.

– Кто это?

– Я обещал тебе позвонить по телефону, – на тот случай, если у аппарата окажется полиция, – Тэд постарался изменить голос.

Джейн казалась обрадованной. В ее голосе явно ощущалось облегчение.

– Благодарение Богу! Где ты?

– В другом месте, где я надеялся тебя увидеть.

– За тобой никто не следит?

– Не знаю. Мне показалось, что я только что видел патрульную машину, но мне никто не помешал добраться сюда.

– Тебя не задержали? Ты говоришь не под контролем?

– Нет.

– Значит, все хорошо?

– Если не считать последнего удара, то достаточно хорошо.

– Что ты говоришь?

Талбот был изнурен. Голос Джейн, также как и вермут, не придал ему бодрости.

– Кто-то еще раз попытался прикончить меня!

– Где?

– На рыбацкой стоянке.

– Когда?

– Полчаса назад.

– Что же случилось?

– Кто-то стрелял в меня пять раз.

– У тебя же был револьвер, который я тебе дала!

– Я воспользовался им и выстрелил три раза: но ни в кого не попал.

– А ты не ранен?

– Нет, но ранена Вики.

– Какая жалость, – иронически протянула она. – Это серьезно? Она может умереть?

– Не знаю.

– Как это ты не знаешь!

– Я отвез ее в госпиталь Святого Антуана прежде, чем приехал сюда. Дежурный врач ничего не мог сказать мне определенного.

– А они предупредили полицию?

– Это сделал один из санитаров.

– Тогда как же случилось, что тебя не задержали у госпиталя?

– Я уехал раньше, еще до приезда полиции.

Джейн немного помолчала и взволнованно произнесла:

– Ты с ума сошел! Я хочу сказать, что ты сошел с ума, когда с риском для своей жизни отвозил ее в госпиталь. Почему ты не позвонил мне прямо сюда и сразу же не приехал?

Талботу пришлось защищать Вики.

– Я ведь ей многим обязан.

– Маленькая презренная пройдоха!

– Нет. Это отличная девочка, которая сделала для меня все, что могла и даже больше.

– Это ты так думаешь.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я объясню тебе это, когда ты будешь здесь. Ты видел человека, стрелявшего в тебя?

– Нет.

– А как это произошло?

– В нас стреляли с края лужайки. Когда убийца истратил все пули, он исчез в зарослях кустарника. Послушай, Джейн...

Ему в голову пришла неожиданная мысль.

– Что?

– Со сколькими людьми ты разговаривала сегодня?

– Не помню. Со многими. Может, с дюжиной людей.

– Ты звонила в полицию Тампы?

– Сразу же после твоего телефонного звонка.

– Они проверили ту информацию, которую мне дали в "Ибор-Сити"?

– Они обещали сделать это немедленно.

– Но у тебя больше нет от них новостей?

– Нет. Городская полиция отказывается предоставлять мне сведения.

– Это почему?

– Я объясню тебе это, когда ты приедешь сюда.

– Послушай, Джейн... – повторил Талбот.

– Что?

– А ты уверена, что случайно не проговорилась, что я приезжал к тебе и скрываюсь на стоянке Фрезера?

– В этом я твердо уверена, – голос Джейн изменился. Казалось, что слова раздирают ей горло. – Но после того, что мне пришлось пережить, я без всякого труда могу догадаться, кто открыл твое убежище. Естественно, раньше я не думала о нем, но он почти признался мне в этом.

В гостиной стало душно. Талботу не хватало воздуха. Сладко-горький вкус вермута преследовал Тэда: ему было противно. В комнате еще носился запах дешевых духов Вики. Тэд пожалел, что надел пиджак. Он расстегнул пуговицу и расслабил галстук.

– "То, что тебе пришлось пережить"? Ради всего святого, что это значит, Джейн?

– Я не могу сказать тебе этого по телефону и не хочу. Мне очень стыдно, – ее голос ослабел. Немного подумав, она добавила: – Тэд!

– Да?

– Ты не сделаешь глупости?

– Какой глупости?

– Ты не сдашься полиции?

– Я твердо решился на этот шаг.

Джейн заговорила тверже:

– Но этого не следует делать. Во всяком случае до того времени, как я тебя увижу. Это самоубийство, Тэд! Ты понимаешь, теперь я знаю виновного!

– Кто же это?

– Перестань задавать вопросы! Приезжай сюда как можно скорей! Не позволяй задержать себя и не вздумай идти в полицию! Ты слышишь, Тэд?

– Отлично слышу. Но почему ты так расстроена? Скажи, что случилось за это время?

– Ничего особенного нового для меня, – ответила Джейн, задыхаясь от слез. – На этот раз меня вынудили уступить силе... Несколько минут назад, как раз перед твоим телефонным звонком. Он, вероятно, пришел сюда сразу же после того, как сделал свое черное дело на стоянке Фрезера.

– Кто же это?

– Я не могу сказать по телефону.

– Я настаиваю, Джейн!

– Человек, который все это подстроил. Человек, который ненавидит тебя, который всегда ненавидел тебя с самого раннего детства, потому что я предпочитала тебя! Твой лучший друг... Новый Генеральный прокурор!

Талботу показалось, что его голова сейчас расколется на мельчайшие атомы.

– Ради господа Бога, Джейн... Не хочешь же ты сказать, что Харман...

– Ты отлично понимаешь, что я хочу сказать, – она рыдала и стонала одновременно. – Ты помнишь, что я тебе говорила раньше? Он всегда раздевал меня глазами и готов был опрокинуть на спину в любой момент, если только я дам ему какой-либо повод.

– Да.

– И вот сегодня вечером он не стал дожидаться знака с моей стороны...

Через открытое окно в доме, возле которого Талбот поставил свою машину, он увидел экран телевизора. Со своей неизменной сигарой во рту, Грум Марке спрашивал конкурентов по телевизионной игре, каково другое название Константинополя.