– Могла бы выбрать местечко поспокойнее, – проворчала я.
– И на старуху бывает проруха, – философски ответила сестрица.
Наш стол расположен был очень удобно, на небольшом возвышении, и отгорожен от зала ширмой. Не скажу, что здесь было тихо, но, по крайней мере, мы друг друга слышали. Ванька опаздывал, и я решила разжиться сведениями о предмете обольщения. Агатка, уткнувшись в меню, отрапортовала:
– Разведен, зарплатой недоволен, жизнью в целом тоже, пьет часто и не в меру. В остальном мало изменился.
Сообразив, что ценной информации больше не предвидится, я поведала в деталях о своем неудачном визите к Юдиной.
– Думаешь, дамочка просто спятила или угрозы все-таки имеют место?
Я пожала плечами.
– Прохоров говорит, она прирожденный боец… Многих достала. Угрозы, может быть, и есть, но необязательно связанные с Авророй. Взглянуть бы на ее мемуары…
Агатка закатила глаза.
– Ну, если только проникнуть в дом Багрянских под покровом ночи. Но делать этого я бы не советовала, дом наверняка на сигнализации.
– Серега мог бы подсуетиться.
– Забудь об этом.
– Тогда вся надежда на Ваньку. Где он, кстати?
Агатка достала телефон из сумки и набрала номер.
– Ты где? – получив ответ, положила мобильный на стол и сказала: – Сдает куртку в гардероб.
Через пару минут в зале появился мужчина и принялся вертеть головой во все стороны. Агатка приподнялась и махнула ему рукой. Он припустился к нам резвой рысью.
– Привет, девчонки. Страшно рад вас видеть. – Они расцеловались с Агаткой, я поцелуя тоже удостоилась. – Извините, что опоздал. Вся жизнь проходит на этой чертовой работе. И какого хрена я не пошел в адвокаты?
– Да уж, – хмыкнула сестрица. – Человечество много потеряло.
Ванька весело улыбнулся и начал проявлять интерес к меню.
– Что-нибудь заказали?
– Ждали тебя.
Пока он водил пальцем по длинному списку, я его разглядывала. Физиономия слегка опухшая, побриться с утра он забыл, ворот свитера растянут, из-под него виднелась футболка, которую носили не меньше недели. Классический тип разведенного мужика. Покончив с меню, Ванька на меня уставился и разразился комплиментами, довольно неуклюжими. Приоритеты выстроены: сначала водка и жратва, потом бабы. Пожалуй, его придется не соблазнять, а спаивать.
– Ну, что, давайте за встречу, – радостно предложил он, когда принесли выпивку.
– Может, закуски дождешься? – хмыкнула Агатка.
– Да чего ее ждать, сок есть. – Мы выпили, Ванька тут же разлил по второй. – Рассказывайте, как дела, – предложил весело. – Твоя тачка у кафе стоит? Серега Багрянский докладывал… что значит папа генерал, бабло к рукам так и липнет.
– Так у тебя батя тоже не в рядовых ходил, – съязвила сестрица.
Ванька махнул рукой.
– Как только на пенсию вышел, стал никому не нужен. И моей карьере кердык пришел. Не выдвигают, а все больше задвигают. В общем, предназначение мне было великое, но что-то на небесах не заладилось.
– Что ты ноешь? – усмехнулась Агатка. – Точно старый дед.
– Возраст человека определяется его душевным состоянием, – изрек Ванька, подняв палец, но тут же засмеялся. – Обидно, Агатушка, в моем возрасте Александр Македонский уже Персию завоевал, а я…
– Он помер рано, а ты потянешь лямку еще лет двадцать, выйдешь на пенсию и будешь огурцы сажать.
– Никто своей судьбы не знает, – очень натурально вздохнул он. – Ладно, не обращай внимания. Я просто тачке твоей позавидовал. Баба, а зарабатываешь в десять раз больше меня.
– У тебя есть уникальная возможность улучшить свое материальное положение, – решила я не церемониться.
Ванька замер с поднесенной ко рту рюмкой, потом поставил ее, так и не выпив.
– Серега, да? – спросил он, хмуро глядя на Агатку. Та одарила меня благодарным взглядом.
В этот момент подошел официант, избавив ее от необходимости отвечать, по крайней мере сразу. Расставив не спеша тарелки, парень удалился, Ванька с трудом дождался, когда он отойдет на почтительное расстояние.
– Я-то думал, ты вспомнила об однокласснике.
– Кончай из себя сироту строить, – не выдержала Агатка. – Ты обо мне раз в полгода вспоминаешь, и то ближе к праздникам. Серега, между прочим, твой друг, а друзьям положено помогать.
– Положено, – передразнил Ванька. – Вот скотина. Вас подослал, еще и деньги предлагает. Его идея?
– Моя, – подала я голос. – Уж очень ты на жизнь жаловался.
– С друзей деньги только последняя свинья возьмет, – пробубнил школьный товарищ. – Черт меня тогда за язык дернул…
– Ну, уж если дернул, так расскажи, в чем там дело, – миролюбиво предложила Агатка.
– Да нет никакого дела…
– Ванька, – сестрица сурово нахмурилась, став на мгновение очень похожей на нашу маму. – Ты же меня знаешь, я от тебя не отстану.
– Да пошла ты… – он выпил и принялся вяло жевать. Мы сидели с постными лицами, Ваньке это надоело, и он отложил вилку в сторону. – Вот скажите, на фига вам это? Мать его похоронили, не похоронили даже, кремировали. Ну, узнает он что, все равно ведь не докажет.
– У него есть подозрения, что мать убили. Представь себя на его месте.
– Убили? – вытаращил глаза Ванька. – Вы что, спятили?
– Но ведь ты сам…
– Да ничего подобного я не говорил. У него просто крыша поехала, если он ляпнул вам такое.
– Хотелось бы послушать твою версию, – дипломатично предложила я.
– Нет у меня версии, нет. Слушайте, мне неприятности ни к чему, а если пойдут слухи…
– Какие слухи, Ваня? Серега пришел ко мне, потому что у него возникли сомнения. Мать занялась мемуарами и намекала, что после их опубликования многим не поздоровится. Отец его к бумагам не подпускает, и этому должна быть причина.
– Его отец тоже считает… – выкатил Ванька глаза, которые и без того были как у филина.
– Чего он там считает, нам неведомо. Серега просил нас о помощи, мы должны выяснить, могла ли кого-то всерьез беспокоить ее писанина. Уверена, все это чушь собачья, единственное, что тревожит, это твой намек. Если Сереге привиделось, то есть прислышалось, мы посоветуем ему не забивать всякой чепухой головы, свою и наши. Но если ты что-то знаешь… помоги другу. Ты совершенно прав, доказать что-либо трудно, если труп кремировали, и нам придется идти другим путем. В любом случае ты останешься в стороне. Никаких официальных показаний, ни сейчас, ни в будущем. – Говорила Агатка вдохновенно, и ее импровизированная речь впечатление произвела. Ванька задумался, потом вздохнул и наконец заговорил:
– Если и есть что, то к ее мемуарам отношения не имеет. Короче, мы с Суворкиным выпивали, это он вскрытие проводил. О том, что мы с Серегой друзья, ему хорошо известно, вот и зашел разговор о его матери. Еще раз повторяю, никакого убийства. Речь может идти только о врачебной ошибке.
– А потолковей? – насторожилась я.
– Аврору привезли без сознания и отправили в реанимацию, в себя она так и не пришла, кома и летальный исход. Впопыхах ей могли вколоть препарат, имевший побочное действие. Не мне вам рассказывать, как это бывает.
– Иными словами, вскрытие показало присутствие препарата, который был ей противопоказан?
– Похоже, так. Суворкин, конечно, сразу сообщил об этом главврачу. Ну а дальше, ясное дело, главврач намекнул, что неприятности никому не нужны. Аврору не первый раз вытаскивали буквально с того света, у нее целый букет заболеваний: диабет, сердце ни к черту, давление… в общем, у нее была масса поводов скончаться. Не сегодня, так завтра. Зачем же портить людям репутацию? Особенно учитывая, кто ее муж. Представляете, какой бы он поднял шум?
– Представить нетрудно, – вздохнула Агатка.
– Вот именно. Люди просто хотели избавиться от неприятностей.
– Что ж ты Сереге все не рассказал?
– По пьяни брякнул, а потом подумал: ну зачем? Другу лишнее расстройство и людей подведу. Пойдут слухи, и кто окажется виноват? – Он налил себе водки и залпом выпил. Отодвинул тарелку и спросил: – Довольны?
