Сама Аска сидела на носу лодки, обхватив руками острые плечи. Высокая и светловолосая, как брат, с красивым тонким лицом и огромными синими глазами. Девушка тоже мерзла, на щеках алел румянец; но всеми силами она делала вид, что это не так, и широко улыбалась, оглядываясь по сторонам. На коленях у нее лежал серп, сделанный из оленьего рога и кремневых пластин. Изредка девушка протягивала руку и дотрагивалась до стеблей тростника, но всякий раз отрицательно качала головой. В ответ Кирк возмущенно фыркал. Досталась же сестра-привереда! Для него весь тростник выглядел одинаково.

Хрипло гогоча, из зарослей поднялась стая краснощеких казарок. Задрав голову, Кирк проводил птиц взглядом. Эх, ему бы сейчас дротик… Он взмахнул рукой, словно метнул оружие. Каноэ сильно закачалось.

— Эй! — воскликнула Аска, хватаясь за борта лодки. — Держи ровнее! Я не собираюсь купаться.

Кирк посмотрел на сестру.

— Мы еще долго будем плавать? Я есть хочу.

— Ты всегда хочешь есть, — беззлобно ответила Аска. — А плавать будем, пока не найдем нужный тростник.

— Значит, до вечера? — буркнул Кирк. — Этот тебе чем не угодил?

Он ударил веслом по стеблям справа. В лицо брызнули мелкие и колючие капли.

— Слишком жесткий, — сказала Аска. — Плести из него — только пальцы резать. А спать на такой циновке никто не будет.

— Всем годится, а ей нет! — проворчал Кирк, рукавом вытирая лицо. — Нечего мне сказки рассказывать, не маленький. Это из-за Паучихи. Она тебе что-то наплела, вот ты и шаришься по тростнику который день.

Аска обиженно поджала губы.

— Я ж тебя насквозь вижу, — сказал Кирк. — Ходишь по дому, будто и нет тебя там, что спросишь — не слышишь. А чуть что — сразу в лодку. Ну, что она тебе нашептала?

Аска не ответила. Перегнувшись через борт, она схватилась за высокие светло-зеленые стебли.

— Вот эти будут в самый раз.

Девушка взмахнула серпом и швырнула пучок тростника на дно каноэ. Кирк расхохотался.

— Ну-ну, — сказал он. — Они ж такие же, как эти и эти…

Он ударил по тростнику справа и слева от лодки, окатив себя и сестру дождем из капелек росы. Аска возмущенно повернулась. Лицо ее пылало.

— Знаю я, о чем девицы спрашивают Паучиху, — сказал Кирк тоном знатока. — Когда замуж пойти да за кого. У вас одно на уме.

Девушка взглянула на брата так, будто собралась устроить ему хорошую взбучку. Но, к счастью, они уже вышли из того возраста, когда все вопросы можно решить в потасовке. Чем Кирк беззастенчиво пользовался — раньше он бы трижды подумал, прежде чем задирать сестру. Ударить ее он не мог, даже когда они были маленькими, и из детских драк она всегда выходила победительницей. Потому и выросла самоуверенной и гордой.

— Значит, замуж собралась? — продолжал ухмыляться Кирк. — И за кого? Небось за Лорхи? Видел я, как он на тебя смотрит.

— Лорхи — болван, — огрызнулась Аска. — И глаз у него косой, а лицо как у водяной крысы.

— Ну, косой глаз — это не беда, — сказал Кирк. — А вот охотник он плохой. На охоте последним стоит и все спрятаться норовит. Иди лучше за Туа — вот охотник храбрый и сильный. Крепкие дети будут.

— Еще чего! — возмутилась Аска. — Туа старый, и зубы у него —

гнилые пеньки.

Кирк усмехнулся — выдумала причину! Поди пойми, что нужно этим женщинам.

— И кто же тогда? Паки? Минк? Что сказала Паучиха?

Не ответив, Аска срезала еще один пучок тростника и бросила в лодку.

— А! — протянул Кирк. — Дай-ка угадаю. Она сказала: собери тростник и сплети мягкую циновку. Постели ее в особом месте — кто первым ступит, тот и станет твоим мужем?

Аска с силой взмахнула серпом.

— Она сказала — ищи в тростнике.

Девушка опустила взгляд. Но тут же вскинула голову; глаза ее сверкали.

— Только попробуй рассказать Лорхи или Туа. Руками вырву твой болтливый язык и тебе же и скормлю.

Кирк отпрянул. Он слишком хорошо знал сестру — не язык, но волосы повыдергивает. Связываться — себе дороже.

— В тростнике! Совсем из ума выжила Паучиха. Кого найдешь в тростнике этом…

— Хозяйка Пауков — мудрая женщина, — сказала Аска. — Один ее глаз видит, что было, другой — что будет. Раз она сказала искать в тростнике, значит, так и надо.

Кирк вгляделся в воду. Неожиданно он резко опустил руку, подняв тучу брызг; Аска едва не свалилась за борт. Она развернулась, собираясь высказать, что думает о брате. Кирк широко ухмылялся; в кулаке он держал толстую коричневую лягушку.

— Держи, — сказал он, протягивая добычу сестре. — Он будет тебе хорошим мужем.

Лягушка вяло дергала длинными лапами. Аска аж задохнулась от возмущения.

— Ты…

— А что? — сказал Кирк. — Мы нашли его в тростнике? Все как сказала Паучиха… Возьмешь его в дом, будешь заботиться о нем, кормить из своей миски, и будет он спать в твоей постели… У вас будут хорошие дети — блестящие черные головастики.

Лягушка хрипло квакнула. Кирк расхохотался. Аска сидела красная, как спелые ягоды брусники. Кирк бросил лягушку обратно в воду.

— Ты, наверное, не поняла Паучиху, — сказал он, вытирая слезы. — Может, она говорила о человеке в накидке из тростника? Или дождись конца лета. Когда гуси летят на юг, они останавливаются на озере.

Все охотники будут ждать их в тростнике — выбирай любого.

— Хозяйка Пауков сказала, что я найду его до новой луны, — сказала Аска.

— Это же завтра!

— Я знаю, — сказала Аска. — Плыви туда…

Девушка указала рукой направление. Проклиная Паучиху, Кирк взмахнул веслом. И что теперь? До ночи плавать по тростнику в поисках незнамо чего? И за что ему досталась сестра — упрямая идиотка? Аска смотрела вперед и к брату даже не поворачивалась. Обиделась… Теперь еще дня три будет дуться.

— Да не злись ты, — дружелюбно сказал Кирк. — Лучше поплыли домой. Перекусим и вернемся — на сытый живот искать мужей куда веселее.

Аска подняла руку.

— Там что-то есть.

Девушка привстала, держась за фигуру на носу лодки. Кирк вытянул шею, но так и не понял, что же заметила сестра.

— Тебе показалось, — сказал Кирк. — Духи озера сыграли с тобой шутку.

— Плыви туда, — сказала Аска тоном, не терпящим возражений.

— А не боишься? — спросил Кирк. — Говорят, в тростнике живет чудовище. Оно разрывает людей на части — на маленькие-маленькие кусочки…

Аска смерила его взглядом.

— Сказки это, нет там чудовища. Или ты сам испугался?

Девушка прищурилась.

— Еще чего, — буркнул Кирк, опуская весло в воду.

Лодка скользнула в сторону густых зарослей. Тростник зашумел, что-то нашептывая. В истории о чудовище Кирк, конечно, не верил. Аска права — это сказки, детишек пугать. Но, слушая сухой шепот, тихий плеск воды о борта каноэ, парень чувствовал себя неуютно.

Аска продолжала стоять, обнимая лебединую шею. Неожиданно девушка привстала на цыпочки.

— Это он… — прошептала она.

— Где? — Кирк отложил весло и прошел вперед, держась за борта.

Он уставился на колышущиеся заросли и наконец разглядел темное влажное бревно, запутавшееся среди длинных стеблей.

— И это твой будущий муж? — Кирк хихикнул. — Это бревно? Лучше бы ты взяла в мужья лягушку…

— Дальше, на берегу, — сказала Аска.

Она схватилась за пучок тростника и подтянула лодку вперед. Каноэ зарылось носом в мягкий ил. Можно было подплыть ближе, но Аска не стала дожидаться и спрыгнула за борт. Загребая воду, она пошла к берегу.

Мысленно проклиная сестру, Кирк выбрался из лодки. Ничего, он еще поквитается с ней и за мокрые ноги, и за это утро… Подкрадется сзади и выльет на нее целый бурдюк воды. И с Паучихой тоже поквитается. Как именно, Кирк еще не решил — по правде говоря, старуху он побаивался и давно не появлялся на ее острове.

Кирк посмотрел на сестру. Аска стояла на берегу, а у ее ног… Кирк аж присвистнул. Девушке не померещилось, и ее не морочили духи озера. Там и в самом деле лежал человек. Тело укрыли тростником и мхом, потому Кирк его не заметил. И как Аска смогла его углядеть?