— Проклятье… — Вим чудом не свалился за борт. — Я же тебе говорил — сиди спокойно! До чего тупое животное…

Медведь возмущенно рявкнул.

— Тише, Вурл, — ласково сказала Белка. — Ты получишь свою долю.

Она повернулась к реке.

— Спасибо, Мать-Аэйла! — Девчонка коснулась воды кончиками пальцев.

Каменным ножом Белка разрезала рыбу напополам. Половину бросила медведю — Вим и глазом не успел моргнуть, а тот ее уже проглотил.

Белка отрезала тонкую полоску темно-розового мяса и отправила в рот.

— Хорошая рыба, — сказала она, облизываясь.

— Ты ешь ее сырой?!

— Конечно. Рыбу можно есть без огня…

— Про паразитов, полагаю, ты не слышала?

— Про кого?

Вим задумался.

— Такие маленькие существа, их даже глазом не увидеть. Они прячутся в сырой рыбе и, если ее съесть, — пробираются в тело. Всякие там черви и прочая гадость. Но огонь их уби-

вает.

— Духи? — уточнила Белка. — В твоем племени верят, что в рыбе прячутся злые духи, которые изгоняются огнем?

— Если тебе так понятнее…

Белка рассмеялась.

— Эту рыбу послала Аэйла. Зачем ей обижать своих детей и насылать злых духов?

— Потрясающая аргументация. Не то чтобы я не доверял твоей Аэйле… Но предпочел бы не рисковать. И у меня нет соевого соуса, а какие суши без соуса?

— Что?

— Я говорю, лучше я ее приготовлю. Сделаю отличную уху — пальчики оближешь.

Белка озадаченно оглядела свои пальцы, вымазанные рыбьей кровью.

Ближе к вечеру течение в реке усилилось. Берега незаметно стали круче, и зажатая между ними река побежала быстрее. То и дело вода вспенивалась белыми барашками и кружилась в маленьких водоворотах. Вим старался вести плот ближе к середине реки. Не хватало еще напороться на камни… Он всерьез подумывал пристать к берегу. Лучше пройти вперед пешком и все проверить. Но, как назло, удобного места не попадалось. Береговая полоска слишком узкая, а следом за ней начинался высокий и практически отвесный

обрыв.

Сидя перед шалашом, Белка ложкой выскребала из котелка остатки риса. От громкого металлического скрипа вздрагивал даже медведь. С этой девчонкой посуду можно и не мыть. Вим не сомневался: если бы Белка могла засунуть в котелок голову, она бы вылизала его дочиста, как кошка.

— Не нравится мне все это…

Белка подняла голову. Косички упали на лицо, скрыв глаза. Тыльной стороной ладони девчонка вытерла губы.

— Что не нравится?

— Видишь? — Вим указал на темную полоску у горизонта. — По ходу дела, там каньон или ущелье…

— Это плохо?

— Через пороги на плоту не сплавиться — он не выдержит.

Вим задумался. Может, волоком по берегу? Запрячь медведя — пусть отрабатывает еду. Конечно, Вурл не походил на существо, которое легко заставить таскать бревна, но с помощью артефакта Белки можно попробовать… Только сперва нужно причалить, а это пока невозможно.

Темная полоска приближалась. Вим не ошибся; это действительно оказалась высокая скальная стена — отвесная, словно обрезанная ножом. Слишком крутая, чтобы через нее перебираться без снаряжения, а о том, чтобы перетащить плот, можно и не мечтать. Цветом камень напоминал ржавчину.

Река вела в узкий каньон. Сейчас последний шанс пристать к берегу — в ущелье возможности уже не будет.

— Что это?! — Голос Белки дрогнул.

Вим опустил взгляд.

— Что… Черт!

На берегу лежал темно-желтый череп мамонта с торчащими бивнями. Но вовсе не это заставило Вима вцепиться в рулевой шест.

На каждом бивне гроздьями висели человеческие черепа. Они раскачивались на ветру — даже сквозь шум реки Вим услышал сухой перестук, от которого по спине пробежали мурашки.

— Смотри! — Белка указала на противоположный берег.

Вим увидел еще один череп мамонта, украшенный отрубленными головами. На острие бивня устроился крупный ворон. Птица что-то методично клевала. Вим проглотил вставший поперек горла комок. Одна из голов в связке… Ее отделили от тела не более пары дней назад! Над темно-красной глазницей кружил рой мух.

— А еще там! — раздался голос девчонки.

Напротив третьего черепа оказался четвертый. А спустя десяток шагов — еще два, друг напротив друга, точно столбы ворот. Это и были ворота.

— Очень мило, — протянул Вим.

Пристать к берегу? Глупее мысли не придумаешь. Кто бы ни установил эти черепа, он наверняка поблизости. А от людей с подобными представлениями об искусстве стоит держаться подальше. Вим сомневался, что его голова будет хорошо смотреться на мамонтовом бивне.

Ворон сорвался с насеста и, каркая, полетел над рекой, задевая крыльями воду.

Чем ближе плот подплывал к каньону, тем крупнее становились черепа мамонтов и все больше «украшений» висело на каждом. Вим глянул на Белку — девчонка стиснула нож, прижав его к груди, бледная, как привидение. Медведь заворчал, в рыке послышалась угроза.

— Не знаешь, чьих рук дело? — Вим кивком указал на черепа.

Девчонка оскалилась, как хищный зверек, учуявший добычу.

— Там, — Белка махнула рукой. — Красный человек. Он смотрел на нас.

— Где? — Вим никого не заметил. — Тебе не показалось?

— Нет. Он прятался, но я увидела. Сначала за тем камнем, потом перебежал туда и…

— И что?

— Исчез. Провалился сквозь землю.

— Красный человек? У него красная кожа или…

— У него красные волосы. Много, как у мамонта.

— Одежда из шкур?

— У него не было одежды, — сказала Белка.

— Хм… — Вим снова огляделся. В каком смысле — «провалился сквозь землю»?

Спросить он не успел. Плот сильно тряхнуло: смотря по сторонам, Вим забыл следить за рекой, и они угодили в водоворот. Чертыхаясь, Вим навалился на рулевой шест, но смог выровнять «Приключение», лишь когда плот нырнул в ущелье.

Там оказалось довольно темно. Каньон был высоким и узким, солнцу сюда просто не забраться. Задрав голову, Вим увидел бесконечно далекую синюю полоску неба.

У берегов река бурлила, бросалась на камни и оседала хлопьями пены. Плот несло быстро, и стоило немалых усилий удержаться на середине реки. В воздухе повисла легкая водяная пыль — считаные минуты, и Вим словно побывал под холодным душем. Может, и бодрит, но ощущения неприятные.

Вим всматривался вперед, но не видел просвета. Интересно, как долго будет тянуться ущелье? Хорошо, если пару-тройку километров, а если несколько сотен? Так долго он у руля не простоит… Довериться же течению нельзя — стоит отпустить шест, и плот тут же разобьет о скалы.

Стены каньона были изрыты многочисленными пещерами. Они походили на норы ласточек-береговушек, если, конечно, бывают ласточки размером с лошадь. И не поймешь, почему скалы до сих пор не обрушились. Вим заметил и кое-что похуже — груды белых костей на камнях у берега. После черепов у входа в каньон подобные картины совсем не внушали оптимизма. Мало ему было Симплигад…

— Красные люди! — громким шепотом сказала Белка.

Существа выглядывали из одной из пещер метрах в семи над водой. Пятеро… Ростом с пятилетнего ребенка, коренастые и с невероятно длинными руками. Тела их покрывала густая темно-рыжая шерсть, слипшаяся от воды. Лица же смахивали на звериные морды: скошенные лбы, тяжелые надбровные дуги, плоские носы и выдающаяся вперед челюсть. Неандертальцы? Они ведь тоже не отличались особым ростом… Но Вим видел реконструкции неандертальцев в книгах и в музее — ничего похожего. Скорее, эти существа напоминали обезьян-бабуинов. Какие-то троглодиты-бандерлоги, не иначе.

Существа угрюмо смотрели на плот. Так же гиена смотрит на антилопу. Вим лишь порадовался тому, что бандерлоги далеко и до плота им не добраться.

— Видела таких раньше?

— Нет, — замотала головой Белка. — Только слышала о них… Они едят людей.

— Почему-то я так и подумал, — сказал Вим.

Из соседней пещеры показалось еще трое бандерлогов. Один из них быстро полез вверх, цепляясь за неприметные выступы в камне. Он походил на огромного паука, распластавшегося на стене. Вим и опомниться не успел, как бандерлог скрылся в другой пещере. Тут же из ближайших нор повылазило с дюжину бандерлогов; хотя существа не носили одежды, на голове у одного красовался лошадиный череп.