Встань царевич, не пристало потомку Чингисхана стоять на колене перед равным себе потомком Рюрика – сказал он, поднимая Касима.

Теперь они оба стояли во весь рост и разглядывали друг друга. Князь Василий, ещё не старый, высокий, с коротко подстриженной черной бородой и царевич Касим, ниже его почти на голову, стоял, гордо выпрямившись, рассматривая князя своими карими азиатскими раскосыми глазами. Василий вернулся в кресло, и усевшись в него основательно, спросил Касима на тюрки:

Ты ел и пил из рук Тимура Гуркани, а потом взял и ушел без разрешения, пока грозный воин был в походе. Если он захочет вернуть тебя, готов ли ты к этому?

Теперь ты мой господин, я выполню все, что ты мне прикажешь.

Но ведь и Тимур был твоим господином, а ты ослушался его и бежал.

Я не присягал ему, он низкого рода и сам обязан присягать мне. Ни мой улус, ни я не имеем никаких обязательств перед Тимуром Барласом. Хочу, служу ему, хочу, нет. Я ему никогда не служил, он принуждал меня отдавать людям приказы, и они участвовали в его бесчеловечных войнах. Верь мне князь!

Этому Тимуру Аксаку только повод нужен, чтобы на Русь пойти! Все страны востока он уже завоевал. Это, правда, что если город ему не сдается и он, его все-таки захватывает, то в отместку, он приказывает из голов жителей этого непокорного города курганы складывать?

Правда, князь. Он очень жесток, врать не стану.

Да уж как тут соврать, когда почитай весь мир об этом говорит!

Это относится только к тем, кто ему не покоряется. Когда он осаждал город Багдад, то сначала послал к горожанам гонца и предупредил, что если его войскам окажут сопротивление, уничтожены будут все поголовно. Багдадские христиане убили посла и потом были абсолютно все вырезаны, а мусульман он пощадил.

Сколько людей ты приведешь под наши знамена, хан Касим? (Василий впервые назвал Касима – хан. И тем, самым признал его равным себе, по ордынским обычаям.) Глаза Касима заблестели. Если разговор пошел о количестве воинов, значит, его предложение заинтересовало князя.

Мой улус небольшой, но если весть дойдет до каждого аскара35, то придут четыре тумена36 воинов со своими семьями и скотом.

Князь переглянулся с молчавшим до сих пор митрополитом. Бояре одобрительно заговорили между собой. Куликовская битва, нашествие Тохтамыша, многочисленные междоусобицы – все это сильно подорвало обороноспособность Руси. И сорокатысячная, хорошо обученная конница, на полном самообеспечении, была бы очень кстати. Но что скажет жестокий Тимур?

Ладно, хан. Ты видно долго думал, пока принял свое нелегкое решение. Дай и нам подумать. А пока приглашаю тебя вечером на пир! Будут только свои, не взыщи, но угощение будет такое, какого ты в Орде не едал. Да вот, что, бери с собой своего побратима. Не удивляйся. Все, что в дороге с вами происходило мне ведомо.

Буду рад, князь. А когда будет принято решение?

Вот молодежь, все торопиться. А торопиться не надо. Нужно все взвесить, все предусмотреть. Ты что ли объяснил бы им это, отче! – кивнул князь в сторону митрополита – А теперь пойдемте, други мои, дел ещё невпроворот …….. Да и кафтаны эти мне порядком уже надоели. Прощай, хан. До вечера.

Касим поклонился князю Василию, потом направо и налево боярам. Митрополит удостоился отдельного поклона и ответил на него легким кивком головы. Пятясь, Касим и его свита вышли из палаты. На улице Касим не выдержал и подскочил к Мусе.

Муса, меня князь другом назвал!

Это формальная встреча, Касим. Все, что было сказано – это протокол. Какое они решение примут пока неясно.

Как неясно? Им же нужны мои всадники!

Твоих всадников пока никто не видел. Представь себе ситуацию – ты дал команду своему улусу двинуться к тебе, а Тимур их не пустит! Может такое быть?

Может, но мой улус – это мои родичи. Найдут способ вырваться.

Какой ты ещё мальчишка. Они пойдут, а он из их голов курган сложит……

Ты не понимаешь Муса. Если он так сделает, то нарушит весь уклад степных народов. Святой долг моих людей повиноваться мне!

Жизнь покажет.

В это время к ним подошел Феофан – дьяк Посольский.

Уважаемый хан Касим, князь предлагает тебе поселиться в его дворце на время переговоров. Если тебе удобнее жить с казаками в лагере, Василий Дмитриевич это поймет. Знает привычки степняков, и сам иногда любит в юрте переночевать. Но одеял меховых, сладостей восточных он тебе в лагерь передаст.

Спасибо, дьяк Феофан.

Теперь ты, казак. С тобой митрополит хочет встретиться, причем до вечернего пира. Только разговор будет не в Патриаршей палате, а у него в доме. Проводить?

Не надо, сам найду.

Ну, тогда удачи тебе сотник!

Благодарю!

Довольный разговором с князем, Касим, в сопровождении десятников, отправился в лагерь. А Муса на Тулпаре, двинулся в город.

Ему не пришлось долго искать. Это было недалеко от Кремля. Митрополит жил при Успенской церкви в своем епархиальном городе, на старинном дворе. Его построенный из обожженного красного кирпича терем по размерам не уступал княжескому. Монахи и монахини в черных и серых одеяниях, не поднимая глаз вверх, и не глядя друг на друга, занимались хозяйственными делами.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.