- Первый раз я не помнил о себе ничего конкретного, и меня сразу прозвали новеньким, то есть впервые пришедшим в этот мир. Во второй раз я почему-то помнил почти все, что со мной случилось в первой жизни и это удивляло всех, так как обычно пришедшие помнят только некоторые детали из прошлой жизни, но ничего конкретного. Еще одна странность была во второй раз. Мы с Сашами втроем почти одновременно появились в зиндане. Такого случая никто не мог припомнить. Хотя есть сомнение, что они раньше тоже появлялись вдвоем, но это только догадки.

- Такое впечатление, что мир активно участвует в таких процессах. Разве такое возможно?

- Почему бы нет? Если этот огромный монстр может стирать и возвращать память пришедшим, как ему вздумается, то почему бы ему не иметь хотя бы зачатки самостоятельного и активного мышления? Но скорее всего он настроен действовать в пределах заложенных в него правил, однако внутри этих программ он может выдумать что-то и свое. По крайней мере, мне хочется в это верить, иначе я, ни себе, ни другим, здесь пропавшим, не завидую. Во всяком случае, механизм захоронения и реинкарнации в зинданах точно запрограммирован в нем. Как и стирание или изъятие памяти на время пребывания здесь «пришедших».

- Получается, что в этом мире осуществлена попытка воплощения колеса Сансары: бесконечных перевоплощений или реинкарнаций? – спросила Лэя.

- Только кармы не хватает! – хмыкнул Женя. – Кстати, из-за этого колеса Сансары, как ты выразилась, мне и не нравиться этот мир. Что-то здесь не так как должно быть. Помнишь, что нам обещал этот ангел-зазывала в мире тухляков?

- Да, он обещал острых ощущений, таких как на Земле. Что мы забудем, откуда пришли, и все переживания будут настоящими, - старательно вспоминала Лэя рекламу, проведенную ей плюгавеньким человечком в баре, и добавила. – Если бы еще вспомнить, о какой Земле шла речь. У меня с ней нет никаких ассоциаций.

- Знаешь, судя по нашему меняющемуся облику здесь все сложнее. Но ты права, вроде бы все в словах того коротышки было правдой. Для нас, в принципе, так и произошло, мы вспомнили что было до нашего вхождения в мир, но вспомнили «насильственным путем» разрушив связи, удерживавшие нас здесь. Но для других-то эти обещания обернулись лживой ловушкой. Пришедшие забыли и себя и все остальное, крутясь в этом колесе перерождений, вместо того, чтобы вспомнить прошлую жизнь и оценить все перипетии, случившиеся с ними в этом мире.

- Но если бы они вспомнили и вышли отсюда, мир перестал бы быть тайным! – засомневалась Лэя.

- Необязательно. Достаточно было бы стереть у них все знания о самых характерных опознавательных приметах, и пусть гуляют на все четыре стороны! – возразил задумчиво Женя.

- Значит, мир захватывает души и крутит их в себе. А какой ему в этом смысл?

- Мне кажется, мы несем с собой впечатления – свежую кровь, так сказать. Вспомни: пиратше сохранили все твои умения и даже воспоминания о жизни, кроме конкретных знаний о людях и событиях. Кроме того, каждый из нас привносит немало душевной энергии, которую здесь успешно используют маги.

- Я мало с ними сталкивалась. На пиратском острове их не любили и, кажется, просто избавлялись от таковых, - призналась Лэя в своей неосведомленности.

- Немного и потеряла. В среднем весьма неприятные типы. Хотя, надо признаться, и Ян баловался колдовством, правда, в ограниченных тремя словами пределах.

- Да уж, сколько душ отправил на тот свет? – насупилась его ангелоподобная половина.

- Да не на тот, а в зиндан! – попытался оправдываться Женька.

- Сам же сказал, что они все забывают в зиндане! Знаешь, это, может быть намного хуже, чем «умереть» и оказаться выкинутым из этой системы.

- Ну ладно, ты же сама все видела! Что Яну оставалось делать? У него просто не было выбора.

- Да, как и в случае с аппетитной крестьяночкой! – не удержавшись от укола, усмехнулась Лэя, и добавила. – А если серьезно, что мы еще можем сказать об этом мире?

- Ну, хотя бы то, что мир очень жесткий. Если бьют – то больно, и руку оттяпают – не отрастет! Слепоту Ян не мог себе вернуть.

- С другой стороны, здесь возможно колдовство, - возразила Лэя.

- Но какое-то странное. Нужно знать какие-то смешные слова, складывать их во фразы и при этом вкладывать в них свою душу. От этого душевного потенциала и зависит эффективность колдовства. Чтобы собрать этот потенциал с душ, колдуны в своих волшерах и рабством не гнушаются.

- Тогда получается, что в мир заложен какой-то код, подчиняющий действительность знающему магу. Хорошо, но мне дается еще одна вещь. Если понятно, кто такие «пришедшие», то кто же тогда «рожденные»?

- Да, это нелегкий вопрос. Такое впечатление, что они простоваты по сравнению с пришедшими и как бы немного ближе к животному миру. Во всяком случае, ни о каких прошлых жизнях они не вспоминают, и на них почему-то плохо действует колдовство.

- У меня такое впечатление, что мы уперлись в стену загадок… - вздохнула Лэя

- Я предлагаю попробовать выяснить хоть что-нибудь прямо сейчас, раз уж мы здесь оказались, - предложил нехитрую программу действий Женя. – Кстати, у меня всплывает определение: изнанка. Не могу точно сказать, что это такое, но что-то вроде верхнего уровня над миром, откуда вполне возможно кто-то им управляет.

– Давай, полетели! А то руки прямо чешутся разузнать, кто всем этим хозяйством хороводит, и что ему от всего этого нужно.

- Предлагаю прошвырнуться прямо по изнанке этого мира – может, кого встретим, и мир заодно отсюда посмотрим. Давай руку! – и они взмыли над призрачными пейзажами.

Спустя час – другой полета на бешеной скорости они все так же продолжали наблюдать внизу бесконечное разнообразие пейзажей от гор до морей. Повсюду были разбросаны крестьянские деревушки, иногда попадались небольшие городки и замки. И только раз они увидели действительно большой город. В конце концов, им надоело это бесцельное путешествие, и они просто остановились, молча приходя в себя.

- Какой же величины этот мир? – наконец, выразила свое удивление Лэя.

- Одно понятно – очень большой, и облетать его так, дело напрасное – все равно толком ничего не поймешь и не добьешься.

- А здесь, на изнанке, как ты говоришь, никого нет или он хорошо прячется.

- Тогда нужно что-то предпринять. Что ты думаешь на счет того, как может быть устроен такой мир? Я смутно помню, что пришел в тот, другой мир Вамп еще откуда-то. Да и ты собираешься уйти домой. Никак не могу связать в голове все факты, только есть чувство, что мы не так смотрим на все это.

- Да, я тоже что-то такое вспоминаю. Давай закроем глаза и попытаемся представить себе, как нужно на все это смотреть, чтобы увидеть суть или основу мира, – подхватила идею Лэя.

Они опять взялись за руки и, закрыв глаза, пытались нащупать в своих воспоминаниях, как увидеть за внешней картинкой настоящую структуру. У них получилось. Женя, первым открыв глаза, увидел, что они висят среди паутины разноцветных светящихся нитей.

«Как красиво!» подумал он. Лэя в унисон с ним повторила мысль и только захотела спросить: «Как бы эту красоту охватить всю взглядом», как вся картинка стала стремительно сжиматься. Вскоре они висели над причудливым переплетением ветвящихся структур мира.

«В этом есть какая-то чудесная гармония. Я просто не верю, что это создал кто-то плохой!» - восхитилась представшей перед ними сюрреалистической картиной Лэя.

«Ты права! Никто бы из нас наверно до такого не додумался бы! Но посмотри, как этот мир сложен и огромен! Взгляни на эти основные ветви, как они стройны, как переливаются цветами!» - подхватил восхищения своей половинки Женя и обернулся к ней. Он бы, наверно схватил инфаркт или хотя бы отвесил челюсть, если бы они у него были в тот момент. Вместо неземной красавицы рядом с ним висела сфера мягкого желтоватого света, от которой к нему протянулся яркий луч. Посмотрев на свои «руки» он понял, что у него их тоже нет. Да и какие руки могли быть у огненной сферы?