Нам и эта традиция передалась!
Власть народа — власть Советов! Но ведь ни один поселковый Совет не
вправе принять решение, не согласовав его и не утвердив с Советом
районным, — где же тут власть народа? Или в поселках не народ живет? Где
начинается отчет «народа»: с поселкового Совета или с Кремля? Когда мы
научимся верить Народу?
Ждать новых заработков? Расписывать в газетах, как прекрасно
забастовочные комитеты держали порядок в городах? Верно, наши шахтеры
наконец провели реальный раздел между понятием «раб» и «рабочий». Но
не лучше ли именно Москве дать поселкам, районам, городам, — не говоря
уж о республиках, — полную экономическую самостоятельность? На
эксперименты времени нет. Забастовщики показали, что именно они, а не
местная власть могут управлять ситуацией.
Неужели этого урока недостаточно? Не пора ли создать по всей стране
ассоциации и объединения? Например, шахтеры, металлурги и
железнодорожники, — все, что реализовано ими сверх выполняемого
госзаказа, идет именно рабочим коллективам, их Советам, — с них и спрос,
а не с Москвы…
Управлять экономикой гигантской державы из единого центра
невозможно, полагать, что можно вести все планы, соединить их воедино и
ждать после этого выхода из экономического тупика, — маниловская
утопия. Рынок, оборот, предпринимательство, инициатива на местах, не
связанная кандалами нормативных актов, — в этом мне видится надежда на
выход из кризиса. Но, увы, «писатель пописывает, читатель
почитывает»…Решительные и однозначные меры по централизации
экономики и придания реальных исполнительных функций местным
Советом до сих пор не приняты. Чего ждем?
6. В журнальных публикациях последнего времени все чаще появляется
трагический вопрос: «А что может случиться, если мы проиграем
Перестройку?» Дается однозначный ответ: грядет тоталитарная диктатура
пострашнее сталинской.
Сторонники Сталина, как правило, мифотворцы, люди малоин-
теллигентные, часто — необразованные (сужу по количеству ошибок в их
письмах). Они, эти сторонники государственного ужаса, оперируют
былинами: «При Сталине каждый год цены снижали! При Сталине
преступности не было! При Сталине магазины были завалены товарами, и
икра стоила всего сто шестьдесят — по нынешнему шестнадцать рублей».
Почему бы нашему Госкомстату не привести наконец реальные данные
сталинской поры? Почему не просветить тех, кто заблуждается, — о
фанатиках говорить не стоит, форма невменяемости.
Но ежели, не дожидаясь, пока раскачается Госкомстат, сказать, что в
сталинское время в концлагерях и ссылках находилось не менее сорока
миллионов, все крестьяне были приравнены к рабам и лишены паспортов без
права выезда в город и голодали в своих деревнях, — а это примерно
семьдесят миллионов, — то окажется, что в городах в те годы жило не более
сорока — пятидесяти миллионов, в то время как сейчас — более двухсот.
И несчастные Иваны и Матрены кормили эти сорок-пятьдесят миллионов, сами не ведая вкуса масла и колбасы с сыром, — «финны»
отбирали все, подчистую, хуже баскаков во времена ига.
Итак, пятьдесят
миллионов горожан жили припеваючи? Неверно это. Была еда в Москве,
Питере, Киеве, столицах республик. А многострадальная Пенза, Гомель,
Херсон и Сызрань и тогда жили на скуднейшем довольствии.
При Сталине снижали цены? Верно. Каждый год. Но в этот же день на
всех заводах снижали расценки, завинчивая гайки полурабского труда еще
круче.
Почему-то никто из сталинистов не хочет вспомнить, что за анекдот,
который сейчас весело рассказывают в троллейбусе, не только «язычник»,
но и все его соседи получили бы по восемь лет лагерей — без суда и
следствия, по решению Особого совещания.
Почему-то никто из сталинистов не хочет вспоминать про пакеты,
которые получала вся номенклатура, — несчитанные деньги, благодарность
за рабью готовность уничтожить, арестовать, растоптать каждого, кто
осмелился бы слово сказать против «великого друга физкультурников,
пожарников, детей, выдающегося корифея науки, стратега, экономиста,
философа, генералиссимуса и отца родного»…
Почему-то никто не хочет вспоминать про воровские бандформирования
вроде «Черной кошки», которые терроризировали страну,
про хулиганские малины, про миллионы стариков и старух, получавших
пенсию в размере трех — пяти рублей в месяц, полное отсутствие туризма,
уродливость казарм — школ для мальчиков и девочек, тотальную ложь в
обществе, когда (чисто по-оруэлловски) миллионы обманутых дружно
скандировали: «Ложь — это правда! Преступник — это святой! Тюрьма —
это санаторий!»
Пора бы Госкомстату и другим ведомствам раскрыть свои совершенно
секретные архивы и показать народу, каким был рацион питания
подавляющего большинства народа, сколько радиоприемников находилось в
пользовании трудящихся, холодильников, велосипедов, мотоциклов,
мопедов, зимней обуви, цивилизованного женского белья.
Ни одна газета в сталинские времена не печатала ни слова о преступности: проституции, хулиганстве, бандитизме. Считалось: «Социализм
не имеет социальной базы для преступлений!» Не печаталось ни единого
слова о коррупции — «такого не может быть в социалистическом
обществе!» А ведь группа Брежнева — Черненко и Щелоко-ва еще тогда
правила Молдавией по законам мафии, что не помешало Сталину выдвинуть
Леонида Брежнева кандидатом в члены Президиума ЦК на XIX съезде — на
том самом съезде, когда Сталин — при слепых овациях оболваненного
народа — окончательно покончил с понятием «большевизм», переименовав
партию так, как к тому вели его имперские амбиции.
Политика — наука взвешенной смелости, которая не прощает двусмысленных и — особенно — запоздалых решений.
После Кронштадтского восстания Ленин в плане своей речи о нэпе писал
бесстрашно, яростно, однозначно, думая не о реакции «революционных
идеалистов», но о судьбе страны: «...Чем можно экономически
удовлетворить среднее крестьянство? Мелкого товаропроизводителя?
а) свобода оборота = свобода торговли (= свобода капитализма). Назад к
капитализму?
Слишком поспешный, прямолинейный, неподготовленный “коммунизм”
наш вызывался войной и невозможностью ни достать товары, ни пустить
фабрики…
Кооперация... экономически наилучшая форма свободного оборота…
Где достать товары?
а) Заем. (100 миллионов золотом) …
б) Торговый договор с Англией, Америкой.
в) Концессии.
