Принцесса встрепенулась. Бывают такие мгновения. Когда хочется вопить: Эврика! Хотя она еще немного боялась поверить. А вдруг, ошиблась? Не так поняла? Гостья, как порядочная вышла через дверь, да вот незадача - растаяла прямо на пороге. В распахнутый проем плескался мокрый ветер. Вдали, в разрыве туч остро блеснула звезда. Четки на запястье налились серебристым светом. Ли встала, карта над которой она мучилась, соскользнула со стола на пол, гонимая потоком воздуха выпорхнула наружу. Точно большая бабочка прошелестела над бортом и канула в воду.
Крики моряков, свисток боцмана - команда боролась со штормом. Издали долетал веселый сильный голос капитана. Опасность преображала этого мерзавца. Делая значительным, достойным уважения. Даже привлекательным... Принцесса обернулась к приходящему в себя Петру. Кажется, все в порядке. Бабка не причинила вреда воину. Бабка? Ох, и не понять теперь, кто же она такая есть. Или уже была? Ли вышла из каюты, по накренившейся палубе лились потоки воды. Оглянулась. Помедлила мгновение. Телохранителям его хватило. Проснувшийся Павел кулаками тер глаза. Принцесса уцепилась за поручень, свернула влево. Озадаченные близнецы не задавая лишних вопросов, плелись следом. Ли слышала сердитое мысленное ворчание Петра. Что вот опять! То ли призрак, то ли не пойми кто. Шляются разные, являются незванными, покоя не дают. А госпожа хороша! Тут же шасть из каюты неведомо куда. Хоть бы пол словечка молвила, успокоила. Следом полилась мысленная ругань Павла. Уж такая у них участь, видно. Ни поспать, как людям, ни с девицами поваляться. Нанимались они болтаться в море, земли месяцами не видеть? А? Грехи свои тяжкие упомянули уже оба, причем одновременно, каждый про себя. Подпустили матерка, не без этого. Здесь их ворчание сливалось и неслось дальше одинаковым бурным потоком. Надо же быть такими похожими, даже спросонья в мыслях! Хождение по палубе сейчас, для них - сухопутных существ, означало немалый риск быть смытыми за борт. Недовольство, ругань и тяжкие вздохи, не отменяли главного. Близнецы шли. За ней.
Угадали куда - обрадовались, что недалеко собралась их госпожа. Слава Богу. Хотя и семь-восемь шагов по намыленной ледяными волнами, ускользающей из-под ног, палубе пустячком не были. В морды враз плеснуло водичкой, щедро, точно из ведра. Рубашки теплые после постели, противно прилипли к телу. Как моряки терпят тяготы службы? Еще и песенки о доле своей завидной слагают. Полоумные, право слово.
Каюта Оямы примыкала к той, где размещалась принцесса. Разбуженный воин проморгался в несколько секунд, переоделся, дабы предстать перед госпожой в подобающем виде. Вытянулся в струнку. Поклонился.
-Ты мне нужен.
Сказала принцесса.
-Хочу увидеть здесь все мечи моих воинов. Немедленно.
Если офицер, вслед за близнецами и решил, что госпожа спятила, то виду не подал. Не той закалки человек. Прорычал четкие распоряжения для десятников, мгновенно вскипело движение. В тесную каюту набились с трудом. С еще большим освободили свободный пятачок вокруг госпожи. У дверей наверху выставили стражу. Ли, хорошо понимая, что выглядит полной идиоткой, принялась вертеть головой налево и направо. Нет, решительно все мечи выглядели самым обыкновенным образом. В томительной тишине прошло минут десять. Разозлившись на себя принцесса повернулась к Ояме. И тут же ощутила мощный укол в запястье. Четки нагрелись, звякнули точно стеклянные.
-Что за дела?
Проворчала принцесса себе под нос по-русски. Подошла к офицеру.
-Покажите мне ваши мечи, Ояма-сан. Пожалуйста.
С коротким поклоном он исполнил требование госпожи. Ли протянула было руку, но что-то ее остановило. Поблагодарив воинов велела разойтись и досыпать. Близнецы само собой не послушались, такие распоряжения они всегда пропускали мимо ушей. А сверх дисциплинированные азиаты, кланяясь, вышли. Вытекли из каюты в узкую, невысокую дверь быстрым шуршащим ручейком. Большинству из них не приходилось даже нагибаться. Петр и Павел дело иное, маячат светлыми головушками под самым потолком и то сгорбившись. Беда с ними. Во всех корабельных помещениях кроме капитанской каюты и кают-компании (в каковые люди принцессы ни ногой) тесновато, не по их богатырской мерке скроено. Только на палубе и отводят душу - расправляют широкие плечики, спинки натягивают, поднимают подбородки. Две каланчи. Ну да не в росте дело, в конечном счете. Ояма обоим до уха не достанет. А в поединке против него шансы у мальчиков были бы весьма призрачными. Ли обратилась к своему невозмутимому офицеру.
-Ояма-сан. Это может быть важно. Простите. Могу я взять ваш меч? Вот этот?
Клинок выглядел таким безыскусно простым. В потертых темных ножнах, с рукоятью, обмотанной тонкими полосками акульей кожи. На ум пришло воспоминание. Как она сама, своей рукой достала оружие из груды, приготовленной для ронинов, сваленной на повозку!!!
Медленно извлекла меч. Бережно поднесла к лицу, всматриваясь в запотевшую серебристую сталь. Недоверчиво прикоснулась пальцем к холодному металлу. Какой же слепой она была! Непростительная тупость! Ведь видела, рассыпающегося гнилой трухой Повелителя. А два и два не сложила. Точно это просто - погубить подобного врага одним ударом.
Посмотрелась, как в зеркало в серебристую полосу лезвия. На мгновение показалось, что отражение ожило и подмигнуло. Ли даже вздрогнула. Спросила вслух.
-Это ты? Ты пришел ко мне сам? Правда?
Меч потеплел в ее руках, заиграл перламутровыми отсветами. У Ли в горле собрался комок, мешающий говорить. Перехватила клинок как положено, взвесила, подняла, очертила дугу, ощущая забытый прилив сил, уверенности в себе и спокойствия: того самого, особенного воинского, когда дух воспаряет над событиями, наблюдая со стороны. Не поддаваясь ни злости, ни боли, ни ярости, ни тоске. Совершенное состояние, текучее как река всех времен. Глубокое и таинственное.
-Это ты. Значит, моя просьба была услышана. А я уже разуверилась. В самом деле, глупая.
Теперь она не спрашивала. Благодарила.
-Да. Это ты. Спасибо.
Отблески играли на ее лице, делая в сотню раз привлекательнее и красивей. Окончательно проснувшиеся близнецы переглядывались между собой. Офицер хранил отстраненную невозмутимость. Ли обратилась именно к нему.
-Ояма-сама, могу ли я попросить вас обменяться мечами со мной. Если это возможно?
Он поклонился.
-Вы делаете мне честь, госпожа. Благодарю вас.
Ли покраснела.
-Я хочу этот меч, вы понимаете?
-Да, госпожа. Он ваш.
И что-то вновь изменилось в окружающем мире. Он посветлел. Ли расправила плечи с забытым удовольствием, улыбнулась. Сейчас она была невероятно хорошенькой. Огонь, вспыхнувший во взгляде, набирал силу, рос, изливался наружу. Близнецы и офицер почувствовали перемены. Подошли поближе. Точно к костру в холодную ночь. Ли нетерпеливо отцепила от пояса свои мечи.
-Держите, Ояма-сама.
Офицер бережно принял из рук госпожи драгоценные клинки семьи Миновара. Потупившись поблагодарил в сдержанных и одновременно изысканных выражениях. А вот близнецов прорвало, вылезли с расспросами.
-А что за меч, то, госпожа? Что за меч то? А? Особенный какой?
Принцесса продолжая нянчить в руках серебристую полосу, (вторую, вроде бы самую обычную пихнула в ножны) ответила просто и честно. Выпевая имя клинка с явным удовольствием.
-Это Амэ-но охабари. Иногда его называют Амэ-но ри. Отец Филарет обещал мне, что я непременно найду его в Синто... Я не верила...
Известие прошибло даже невозмутимого Ояму. Он переспросил дважды.
-Амэ-но охабари? Амэ-но охабари?
Принцесса кивнула. Пояснила для близнецов.
-Небесный клинок. Из преданий. Теперь я понимаю почему погибли Повелители...
-???
-Ты прекрасен.
Она обращалась к мечу.
-Ты прекрасен, Амэ-но ри.
Ояма быстро заговорил. Ли с трудом смогла вникнуть с смысл слов.
-Клинок для Ри? Волшебной девы, спасающей мир? Забавное совпадение, что мое имя именно так и звучит для вас. Ри. Надо же. Но спасающая мир? Это не чересчур, Ояма-сан? Шучу. Предания они и есть предания.
