Вчера я вышел из клуба Играющих, удалил все свои данные и обнулил счетчик побед. Меня провожали с позором, ничуть не меньшим, чем тогда, на первом курсе. Но я все же вырвал из своей жизни эту долгую и, по большому счету, совершенно пустую главу. Убедится в моей искренности очень легко — достаточно просто зайти на любой сайт Играющих и обнаружить на самом видном месте мой портрет в черной рамке опозоренных. Я теперь персона нон-гранта без права возвращения в клуб даже в роли соискателя.

Латиса. Это единственное, что я мог сделать, чтобы объяснить, как непривычно для самого себя я к тебе отношусь. Дай мне еще один шанс. Пусть не сейчас, пусть позже…

Не говори, нет. Если не можешь сказать да, просто промолчи. Я подожду.

Леви'.

Латиса задумчиво поглаживала пальцем бровь. Еще одна привычка, которая, казалось, давно уже осталась в прошлом. Жизнь вообще горазда на сюрпризы, но столько! За такой короткий срок! Перебирая свои ощущения, Латиса пыталась найти среди них жалость, или сочувствие, или хотя бы остатки привязанности. Хотя бы немного уважения, ведь вроде бы считается, что подобные поступки нужно уважать? Но нет, пусто, пусто…

Отвернувшись, чтобы не видеть святотатства, которое собиралась совершить, она быстро нажала на кнопку и закрыла письмо. Вздохнула с огромным облегчением — нет проблемы, значит и не нужно ее решать.

Она была собой довольна! Спала целые сутки и теперь отлично себя чувствовала. Не свихнулась от всего происходящего, хотя окружающие очень старались ее довести. Шалье, правда, до сих пор не появился, хотя может он и не должен был?

Ладно, никаких планов Латиса строить не собиралась, и надолго вперед не загадывала. Просто попробовала заняться какой-нибудь из насущных проблем.

Расчет, к примеру, получить…

Сразу встал вопрос одежды. Мятый сарафан, который она не снимала два дня, никак на роль облачения не годился. Форменный костюм валялся грязный и одеть его Латиса побрезговала. Машинально взглянув в окно поставки, увидала внутри пакет.

Похоже, и из списка поставки не успели выключить. Удачно, что и говорить!

Однако, начав разворачивать пакет, Латиса уже знала, что не все так просто. Так что совсем не удивилась, увидев перед собой… кафит серого цвета. Наоборот, ей стало даже смешно. Поэтому она хохотала так долго и так сильно, что в горле запершило и смех закончился сильным кашлем.

Да уж. Женская модель мало чем отличалась от мужской, разве что вырез был глубже и треугольный. К кафиту прилагалась футболка с короткими рукавами и даже набор простого нижнего белья, так же однотонно серые.

'Как в игре', — решила Латиса. Какая, собственно, разница? Все происходящее просто игра, так почему бы в нее не поиграть? Отличный сценарий для фильма получится.

Одежда оказалась мягкой, гладкой и очень приятно пахла. Рассматривая себя в зеркале, Латиса впервые за очень долгое время смотрела не на лицо, а именно на одежду. Собственно, она ей понравилась.

И не только ей. К тому времени, когда Латиса добралась до базы, ее окружала толпа удивленных зрителей. Их взгляды не очень трогали, но не замечать их тоже не получалось. Тощий парень из исследовательского с бисерной повязкой на лбу попросил разрешения с ней сфотографироваться. Латиса удивилась, но все же согласно кивнула. И следующие несколько минут фотографировалась со всеми желающими, а их оказалось несколько десятков. Неизвестно, чем бы это закончилось, но тут из толпы любопытствующих вышел Стив с крепко сжатыми губами и бледная, словно меловая стена, Филиция. Они подхватили ее под руки и повели в здание базы.

— Пошли вон, — шипел Стив на загораживающих дорогу людей. Латису покоробила такая грубость, она почему то всегда считала Стива очень спокойным и вежливым. За что он на них кричит?

В коридоре им сразу же повстречалась Адина. Не выказав при виде кафита никакого удивления, советница приглашающе кивнула Латисе и направилась в свой кабинет. Стив с готовностью отпустил ее руку и Латиса потерла запястье, которое теперь болело, так сильно Стив его сжимал. Это было неприятно.

Пропустив на входе Латису вперед, Адина закрыла дверь и, наконец, стала судорожно Латису осматривать. И даже пощупала краешек рукава. Глубоко вздохнула.

— Садись…

Латиса с готовностью села. Адина устроилась напротив, за внушительных размеров столом, который был предназначен придавать сидящему за ними грозное величие и придавал бы, не выгляди Советница такой нервной. Адина набрала код, включая защиту от прослушивания.

— Ты в порядке? — тихо спросила.

— Да.

— Тебя… не обижают?

Латиса мстительно промолчала. Пусть подумает, что ее всячески обижают и даже истязают. Кормят настоящими овощами и фруктами, делают ветер и комнату поудобнее обустраивают. Ведь даже такие вещи можно принимать за издевательства, если они происходят против твоей воли. Кафит, опять же, нацепили.

— Ладно, — словно с чем-то согласившись, начала Адина, — я все понимаю. То, что с тобой произошло очень неожиданно, странно и страшно. Ты растеряна и очень напугана. Ничего подобного никогда раньше не случалось. Это так. Но… просто задумайся на минутку, что нам еще оставалось? Люди почти ничего не знают о Старшей расе, а то немногое, что известно неоднозначно указывает, что сорится с ними мы пока не готовы! Про… тормозящую сетку ты уже знаешь. Она способна остановить корабль с ходу на нулевую скорость! И вот, к примеру, ты не задумывалась, откуда у тайтов земные и прочие распространенные у нас продукты? Конечно, нет! А Редкий задумался и его вывод пугает. Тайты… легко проникают в наши торговые сети и их еще ни разу не вычислили. А скорее всего, не только в торговые… Так что не в нашем положении начинать сейчас споры. Тем более, скоро соберут следующую экспедицию, тебе всего-то нужно немного подождать. Мы вернемся домой, привлечем дипломатов и на более высоком уровне подумаем, как тебя вызволить.

Латиса напряжено слушала встревоженный голос Советницы. Сегодня, она, похоже, настроена доброжелательно и собирается дружить. Тоже игра!

— Латиса… Мы говорили с тайтами о твоем будущем. Они обещают, что к следующей экспедиции ты будешь жива и здорова… скорее всего.

Латиса вскинула глаза и с трудом сдержалась, чтобы не озвучить все то, о чем подумала. Адина тут же пояснила.

— Все будет хорошо, пока зависит от них. За твое собственное поведение они, разумеется, отвечать не могут. А оно, как все уже убедились, слишком… непредсказуемое.

Латиса упрямо молчала.

— С точки зрения отдельного человека, эта история очень грустная и несчастливая. Но… с позиции всего человечества это очень удачное стечение обстоятельств. Ты… понимаешь?

Адина стала настолько серьезной, будто от ее убедительности на самом деле зависело существование человеческой расы.

— Не понимаю.

— Тайты… они ведь далеко не все интересное рассказали. Умолчали про все самое нужное, вроде… энергии… охранных систем… вооружения… — вкрадчиво перечисляла Советница. — Отказываются делится, пока не убедятся, что человечество готово к подобному знанию. Как сама понимаешь, они в этом не убедятся… никогда.

Латиса с недоумением смотрела на Адину. Та говорила об очень нешуточных вещах, но выглядела как школьница, не выучившая урок. Из них двоих с важным видом сидеть за столом следовало бы самой Латисе.

— Никто не собирается принуждать тебя шпионить за тайтами. Во-первых, это не так просто. Во-вторых, мы не настолько наивны, чтобы думать, будто тайты могут подпустить тебя к подобной информации достаточно близко, — поспешила сообщить Адина.

Перед глазами встала пещера. Угол, образованный двумя гладкими складками, а между ними — крупный рубиновый кристалл. Чуть ниже — два голубых. Капли воды падают с потолка прямо на их поверхность, отчего каждая грань расплывается еще на несколько.

Ничего Советница не понимала. Она воспринимает мир тайтов, как высокотехнологичный, обладающий большим военным и научным потенциалом, основанный на разуме и знаниях. Латиса была уверена, что на самом деле он не такой. Мир тайтов опирается на церемониал, отточенный веками. Четкий, отработанный до единой черточки. Причем тайты настолько в него погружены, что даже разницы между участниками ритуала не делают: они сами, люди, еще кто-нибудь, забредший в неудачное время не в то место. Что, если бы в пещеру пробралось какое-нибудь животное, поедающее сирис, и добрело с цветком в пасти к одному из тайтов? Чтобы они сделали? Сказали бы: 'моя'?