Конечно, Маша пообещала.
И ей купили очень красивый самокат. Теперь они с Сашей снова всё время были вместе. Они катались вдоль всей улицы. А мама стояла у окошка и смотрела.
— Би-бип! — кричал Саша и пролетал на самокате мимо.
— Ту-ту! — кричала Маша и старалась догнать Сашу.
Ведь у него получалось гораздо быстрее, чем у Маши.
Свинка
Сашина мама позвонила Машиной маме.
— Саша не может играть с Машей, — сказала она. — Это опасно. У него свинка. Да-да, вся щека распухла.
А Машина мама сказала ей по телефону:
— Ох, и у Маши ведь тоже свинка.
Так и есть. Они оба заболели свинкой.
И у них распухли щёки.
В первый день они по-настоящему болели. Саша лежал в кроватке. И Маша лежала в кроватке. Но уже на другой день они снова были весёлыми. А ещё через несколько дней? Маша уже сидела на диване вместе с Сашей.
А щёки у них были завязаны платком.
У них на диване было очень много подушек. И очень много одеял. Ведь они ещё немножко болели.
А болеть вдвоём очень весело.
Мама заходила на них посмотреть. И читала им сказки.
И Куклатаня весь день сидела с ними рядом.
А иногда Таки прибегал посидеть с ними.
И кошка Стеша. И тогда на диване было совсем тесно.
Посмотрите-ка, и Пятнышко тоже пришла. Это Стешина дочка, маленькая кошка.
Но потом мама сказала:
— Ну нет, собрать всех зверей на диване — это никуда не годится. Это вредно.
— Таки тоже заболеет свинкой? — спросил Саша.
— Стеша тоже заболеет свинкой? — спросила Маша.
— Очень может быть, — сказала мама.
— И у них тоже распухнут щёки? И мы завяжем их платком?
— У Куклытани уже распухли щёки, — воскликнула Маша. — Я вижу! У неё свинка. Надо скорей её завязать.
И Куклетане завязали щёки тёплым платком.
А потом мама принесла два стакана лимонада. Ведь когда дети болеют, им очень нравится лимонад.
А бутербродов им не хочется.
Как Саша и Маша ходили стричься
Саша и Маша пошли в парикмахерскую. Вдвоём. За руку.
— Ты хочешь отрезать косички, Маша? — спросил парикмахер.
Маша испугалась.
— Нет! — закричала она. — Нет-нет- нет! Только немножко подстричь.
— Ладно, — сказал парикмахер. — А тебя как подстричь, Саша? Наголо?
— Нет! — закричал Саша. — Не надо наголо. Просто немножко покороче.
И они сели в кресла. Машу стригла милая тётенька. А парикмахер стриг Сашу.
Раньше Саша всегда боялся парикмахера. Он даже плакал, когда надо было идти стричься. А теперь он не боялся. Он ведь был уже большой.
И Маша совсем не боялась.
— Ещё не всё? — спросил Саша.
— Осталось чуть-чуть, — сказал парикмахер.
А Машу уже подстригли. Она даже надела пальтишко и шапку.
— Ты меня подождёшь? — спросил Саша.
— Да, — сказала Маша. — Но нам надо торопиться. Смотреть телевизор.
— Осталось совсем чуть-чуть, — сказал парикмахер. — Ещё только пять часов.
— Ой! — завизжал Саша. — Мы же опоздали!
Он спрыгнул с кресла и сбросил с себя белую простынку. Схватил курточку и помчался за Машей. Она была уже на улице.
— Эй! Эй! — закричал парикмахер. — Я же не закончил!
Но Саша его уже не слышал. Он со всех ног бежал по улице.
И Маша тоже. Они почти добежали до дома. Ещё немножко!
Вот они уже на кухне у Сашиной мамы.
— Батюшки мои! — удивилась мама. — Что за спешка! Как вы запыхались. За вами погнался лев?
— Телевизор, — выдохнул Саша.
— Мы успели? — выдохнула Маша.
— Понятно, — сказала мама. — Я сейчас включу.
На телевизоре загорелся маленький огонёк.
Саша и Маша сидели и смотрели тихо, как мышки. Рядышком на табуретках. Было так интересно!
— Саша, — сказала мама. — Почему тебя так подстригли? Очень странно.
Саша покраснел.
— Он убежал, — объяснила Маша. — Он не захотел больше ждать.
— Мы же опаздывали на мультик, — сказал Саша.
— Ай-ай-ай, — мама покачала головой. — Как глупо. Убегать от парикмахера, когда тебя ещё не достригли. Ты заплатил за стрижку?
Саша сунул руку в карман. Там лежали денежки.
— Нет, — тихо сказал он.
— Значит, возвращайся в парикмахерскую. Попроси, чтобы тебя достригли. И заплати.
— Ты пойдёшь со мной? — спросил Саша.
Маша пошла с ним.
Парикмахер сердился.
— Хороший же ты клиент, — сказал он. — Удирать посередине стрижки. Вот представь себе, если бы все так делали. И ходили потом наполовину подстриженные. И наполовину побритые. Давай, залезай скорей в кресло.
Он быстро подстриг Сашу.
И Саша с Машей пошли домой.
Белоснежка
— Я Белоснежка, — сказала Маша.
— А кем буду я? — спросил Саша.
— А ты будешь злой мачехой, — решила Маша.
Саша встал перед зеркалом. И сказал:
— Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи, кто на свете всех милее?
Но зеркало ничего не ответило.
— Ничего страшного, — сказала Маша. — Теперь ты должен дать мне яблоко. Я его съем. И упаду замертво.
Саша достал из вазы яблоко и сказал:
— Смотри, Белоснежка, это тебе.
— Спасибо вам, — сказала Белоснежка и откусила кусочек. Бум! И свалилась на пол. И сказала: — Ай!
— Ты не должна так говорить, — сказал Саша. — Ты же мёртвая.
— Ой, точно, — вспомнила Маша. — Я же мёртвая.
— И что мне теперь делать? — спросил Саша.
— Теперь ты — семь гномиков, — сказала Маша. — Ты должен положить меня в хрустальный гроб. И плакать.
Саша стал плакать очень громко. Но вот найти хрустальный гроб было непросто. Посмотрите-ка, а вот же столик! Он как раз сделан из стекла. Саша притащил Машу к столику и запихнул её внутрь.
— Готово, — сказал он.
— А теперь ты принц, — велела Маша.
Бедный Саша, как много у него дел!
Кем он только не был! И злой мачехой. И семью гномами. А теперь вот стал принцем.
— Ты должен меня поцеловать, — сказала Маша. — Тогда кусочек яблока выскочит, и я смогу дышать.
Саша поцеловал Машу.
— Тьфу! — сказала Маша и выплюнула кусочек яблока.
— Поросёнок! — закричал на неё Саша. — Ты плюёшься!
— Принцы никогда не говорят «поросёнок»! — рассердилась Маша. — Они не говорят таких слов!
Тут пришла мама и сказала:
— Что это вы делаете с моим столиком?
— Это не столик, — сказал Саша. — Это хрустальный гроб.
— Очень может быть, — сказала мама. — Но играть с ним нельзя! Марш на улицу.
И сказка закончилась.
Скакалка
У Маши была скакалка. С красными ручками. У Маши уже немножко получалось прыгать со скакалкой.
— Можно мне тоже? — попросил Саша.
— Только чуть-чуть, — разрешила Маша.
Но у Саши совсем ничего не получилось. Его ножки всё время цеплялись за верёвку. Он запутался. И упал.
— Ай! — закричал он. — Гадкая верёвка!
— Это не гадкая верёвка! — сказала Маша. — Ты сам гадкий.
И снова стала прыгать. Прыг! Скок! Прыг! Скок!
Саша остался один. Ему стало скучно, и он начал ходить за Машей.
— А можно нам вместе? — спросил он. — Можно нам вместе прыгать со скакалкой?
— Можно, — кивнула Маша. — Тогда я привяжу её к двери. Ты будешь крутить. А я — прыгать.
