В ночь на 5 сентября 152-й осбр и 107-й гвсп закончили выход на рубежи атаки. Гвардейцы, 1-й и 3-й батальоны 152-й осбр действовали на правом фланге, 2-й и 4-й батальоны 152-й осбр, наконец, подоспевшие на поле боя, действовали левее. В 05.30 после короткого авиа — и артобстрела при поддержке танков советская пехота поднялась в степь. Однако действия войск были недостаточно отработаны. Штурмовка и артналет были проведены слишком задолго до начала атаки, а пехота отстала от танков. В результате план охвата 60-го мп не удался.
Поначалу все шло неплохо. Утром удалось овладеть высотой 7.7, то есть одним из многочисленных бэровских бугров, тянущихся между Астраханью и Хулхутой. Ярости советским бойцам придала зверская расправа немецких пехотинцев над политруком минометной роты 152-й осбр Иваном Яковлевичем Зиновьевым. Зиновьев, залегший за станковый пулемет и сдерживавший продвижение немецкой пехоты, был тяжело ранен и попал в плен. Его облили бензином и сожгли.[138]
Но в 11.00 батальон 60-го мп при поддержке 10 танков контратаковал с западных скатов высоты 7.7. У отметки 4.9 разгрузилось 70 автомашин с мотопехотой. Астрахань очень интересовали сведения о потерях 60-го мп. На вопрос зам. начальника оперотдела армии Берлина майор Соломон из 34-й гвсд ответил: «вчера хозяйством Рогаткина было подбито 6 танков, и хозяйством Лункина — 3. Эти сведения требуют проверки. Сегодня сожгли один танк. Я сам видел».[139]
Во второй половине дня контратакой немецкой мотопехоты и танков был остановлен 107-й гвсп, шедший севернее. Кроме того, к полковнику Вялю подошли батареи шестиствольных минометов. В 18.30 по всему фронту немцы повели шквальный огонь. 1-й и 3-й батальоны 152-й осбр залегли под огнем на элистинской дороге. 2-й и 4-й батальоны 152-й осбр также подверглись артобстрелу, а затем контратаке двух рот и 11 танков 60-го мп, и отошли.
В ходе боя советским пехотинцам удалось подбить несколько танков, которые ремонтным службам 16-й мд пришлось оттащить на рембазу в Хулхуту. Здесь, западнее Давсны, и определилась линия фронта.
Летчики из штурмового полка по итогам дня сообщили о своих успехах: 400 уничтоженных немцев, 80 автомашин и 4 бензовоза. В этот работала эскадрилья 806-го штурмового авиаполка капитана Всеволода Ширяева. Она нанесла удар по скоплению германской мотопехоты у Хулхуты.
Родившийся в 1911 году в Санкт-Петербурге, в 1933 году Ширяев закончил летную школу. Он участвовал в финской кампании, действуя на двухместном разведчике и легком бомбардировщике Р-5. Великую Отечественную войну капитан В.А.Ширяев встретил в должности командира эскадрильи только что сформированного 276-го ббап. В должности командира 1-й эскадрильи 806-го шап (289-я шад, 8-я ВА, Сталинградский фронт) капитан Ширяев участвовал в Сталинградской битве.
Эскадрилья Ширяева имела 40 боевых вылетов с успешными результатами выполнения заданий. Сам командир являлся примером мужества и отваги для летчиков своей эскадрильи и полка, и пользовался огромным авторитетом.
5 сентября в первом же заходе от прямого попадания зенитного снаряда самолёт Ширяева загорелся, но пилот продолжал бомбить и штурмовать цель. Видя, что спасти самолёт невозможно, Ширяев отделился от группы, определил наибольшее скопление техники противника и направил туда охваченный пламенем Ил-2. 8 февраля 1943 года Всеволод Александрович посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза. Сегодня его имя носит одна из улиц Астрахани, а также средняя школа Утты.
Помимо машины Ширяева, было потеряно еще два Ил-2, не вернувшихся на аэродром в Астрахань. Ил-2 Михаила Польшова, получившего ранение, сел в расположение собственных войск.[140]
6 сентября с рассветом, в 04.30, немцы атаковали позиции 3-го батальона 152-й осбр. Советские пехотинцы устояли и ответили контратакой. 1-й осб подвергся сильному артобстрелу. Во второй половине дня 107-й гвсп во главе с упорным Цыганковым выдвинулся к Хулхуте, заняв восточные скаты бугров в 3 км северо-западнее села. Тем самым над немцами нависла угроза окружения. Хенрици был вынужден выдвинуть во фланг и тыл Цыганкова два батальона пехоты и 12 танков. Гвардейский полк сам оказался под угрозой потери коммуникаций и был вынужден отойти.[141]
Противоречие между реальностью и заверениями Рогаткина вызвали раздражение в штабе армии. Заместитель начальника оперотдела армии Берлин спросил у Оленина из 34-й гвсд: «- Сколько же в конце концов, у противника танков? Каждый день вы доносите о подбитых танках, а число их не уменьшается! — Точно сказать сейчас, пожалуй, нельзя, но, очевидно, не менее 15 штук».[142] Еще круче за дело взялся Герасименко, прямо спросивший: «Сколько трусов и паникеров вы сегодня ликвидировали?».[143]
В ночь на 7 сентября 107-й гвсп был выведен во второй эшелон и занял оборону в песках южнее и юго-восточнее Давсны. За два дня боев, по мнению оперотдела дивизии, полком были выведены из строя танк и две танкетки, два орудия противника и до 400 солдат и офицеров.[144]
С рассветом 1-й и 3-й батальоны 152-й осбр продолжили продвижение к Хулхуте, стремясь овладеть хотя бы частью высот. В двух километрах восточнее Хулхуты был обнаружен немецкий опорный пункт, огонь из которого вынудил пехотинцев остановиться.
На выручку 60-му мп начали подходить части 156-го мп. В 16.00 к высоте 7.7 с запада подошло 20 автомашин с пехотой, в это же время еще 40 грузовиков показались у высоты 4.9. В 17.15 немцы силами батарей 146-го ап начали вести огонь по всей линии фронта. Через 15 минут на правом фланге 152-й осбр последовала немецкая контратака. Впереди шли, выстроившись в цепь, две роты, за которыми следовало 10 танков, а чуть поодаль — еще две роты. Советским бойцам удалось удержаться. К 18.45 бой на этом участке завершился.
Слева 2-й и 4-й батальоны вновь вышли на холмы южнее Хулхуты, где немецкую оборону поддерживало 8 закопанных в песок танков, скорее всего, подбитых накануне и теперь применявшихся в качестве неподвижных огневых точек. Две немецкие роты и несколько танков в ходе контратаки сумели остановить, а затем и отбросить бойцов Рогаткина на восток. Всего в течение дня на поле боя было отмечено 17 немецких танков, не считая закопанных машин.[145]
По оценкам оперотдела 28-й армии, в течение дня было подбито два немецких танка, уничтожено шесть бронемашин и до 300 солдат и офицеров. Рогаткин оценил потери немцев 3-8 сентября в 400 человек, 18 танков, 6 БМП, 30 автомашин. Потери советских войск с 3 по 8 сентября только в 152-й осбр составили: 2205 убито, ранено и пропало без вести (в том числе убито 27 офицеров, ранено 69), потеряно два 45-мм орудия, десять 82-мм минометов, семь 50-мм минометов, 11 противотанковых ружей, 3 ППШ, 85 винтовок, одна автомашина.[146] Потери более опытных бойцов Губаревича были намного скромнее: в 107-м гвсп погибло 45 человек и было ранено 113, в 103-м гвсп погибли трое. Двое бойцов 103-го гвсп покончили жизнь самоубийством. Вероятно, речь идет о неосторожном обращении с оружием. Один, отказавшийся идти в бой, был расстрелян перед строем.[147]
При этом потрясают не только цифры потерь 152-й осбр, но и их доля по отношению к численности частей. Вот очень образная таблица:[148]
Потеряно Осталось в строю
1-й осбат 426 356
