«Вы должны разбить турок у Сарыкамыша и открыть себе выход на Каре вдоль железной дороги… Для облегчения вашего движения можно уничтожить часть обозов и бросить излишние тяжести…»

Горе-командующий беспомощно благословлял Юденича на отход вглубь России к Карсу от государственной границы империи. Судьба всего дела легла на плечи Николая Николаевича, похожего на Тараса Бульбу наголо обритой головой и огромными усами, распушенными ниже подбородка. Он и на проигрышной японской войне отступать не привык, все больше норовил в штыковую, врукопашную. Поэтому и сейчас на панические бумаги и речи хмуро поглядывал из-под низко надвинутого козырька фуражки.

16 декабря турки обрушились на русские позиции ближе к ночи. Их плотные колонны ринулись на кубанских пластунов, беззаветно бьющихся на высоте Орлиное гнездо. Аскеры все же смяли их и вожделенно бросились вперед: за побежавшими казаками ждали склады боеприпасов и продовольствия. В бессильном гневе кричал прикрывающий вокзал командир 1-го Запорожского казачьего полка полковник И. С. Кравченко, пытаясь остановить станичников, и был убит.

17 декабря в Ставке Верховного главнокомандующего решили сместить престарелого графа Воронцова-Дашкова с командования Кавказской армией и вверить ее генерал-лейтенанту Юденичу. В это время турецкая пехота, взяв вокзал Сарыкамыша, ворвалась в его центр, заняла казармы 156-го Елисаветпольского пехотного полка. Генерал Юденич находился в самом пекле схватки.

В ближайших предгорьях и на узких сарыкамышских улочках русские и турки дрались, часто врукопашную, всю ночь. О следующем дне так потом докладывал один из командиров русских частей:

«18 декабря гнал людей на бой… В ротах осталось по 70–80 человек, офицеры командуют 3–4 ротами; был случай, когда командир полка командовал ротой… Страшные потери в людях… Пулеметов нет…»

В горячке боев следующих дней Юденичу удалось наладить надежное полевое управление. Связь шла через три десятка радиостанций. Готовясь контрнаступать, он приказал оборудовать на основных направлениях несколько радиолиний. Их передатчики связали штаб армии со штабами дивизий и отдельных отрядов. Промежуточные ретрансляторы внедрили на горных высотах, перевалах, в местах резких изгибов долин, ущелий. Надежная связь охватила просторы от черноморского Батума до Товиза в горах Турецкой Армении.

Атакующая 3-я турецкая армия выдохлась. Юденич отдал приказ о переходе в общее контрнаступление!

20 декабря русские заняли Бардус. 22 декабря окружили весь турецкий 9-й армейский корпус. Пехота 154-го Дебентского полка в штыки прорвала вражескую оборону, ее 16-я рота захватила корпусной штаб вместе с командиром и всех троих командиров дивизий с их штабами! Остатки 10-го корпуса турок едва успели уйти на исходные позиции, замести свои следы по горным заснеженным дорогам.

Новый, 1915 год Кавказская армия Юденича встретила в наступлении, к 6 января она полностью восстановила положение и перешла через границу империи на рубеж турецких селений Ит, Арди, Даяр. Отсюда можно было благоприятно атаковать далее, успехи русских облегчили действия английских войск в Ираке и при обороне Суэца.

В Сарыкамышской операции 3-я турецкая армия потеряла 70 тысяч бойцов из ее 90 тысяч, у русских полегло около двадцати тысяч солдат и офицеров. Н. Н. Юденич был произведен в генералы от инфантерии (в переводе на русский — от пехоты), в чин 2-го класса высшего, генеральского офицерства, уступающий в этом 14-классном табеле о рангах только первоклассному званию генерал-фельдмаршала. Но если вздумают заглянуть наши потомки в 3-е издание Большой Советской энциклопедии от 1975 года (самого последнего «оруэлловского», слава Богу), то в статье «Сарыкамышская операция», занимающей более половины колонки, они не встретят никакого упоминания о главном герое этого сражения генерале Юдениче…

Как воевалось новому командующему кавказцев в более спокойной, чем сарыкамышская, обстановке? Об обычном фронтовом быте Николая Николаевича написал его тогдашний подчиненный:

«В небольшом, довольно грязном и неприветливом городишке стоит двухэтажный дом с двумя часовыми у подъезда, с развевающимся над фронтоном флагом. Из-под крыши его выбегает целый пучок телефонных проводов, на дворе постоянно пыхтят автомобили. До поздней ночи, когда небольшой городок уже засыпает, светятся окна дома. Это ставка командующего Кавказской армией. Здесь помещение штаба, квартиры генерала Юденича, ряда офицеров управления, точнее кабинеты, в углу которых стоит кровать…

С вечера курьерами, по телефону и телеграфу поступают донесения. Некоторые из них немедленно докладываются командующему. Общий же доклад генерал-квартирмейстер обычно делает в 10 часов утра. Затем подается завтрак. Он проходит в общей столовой — отношения в ставке чисто товарищеские. После завтрака все приступают к работе…

Ее много. Она своеобразна. Дело в том, что отдельные армейские отряды по существу являются самостоятельными объединениями, небольшими армиями. Для каждого из них приходится оборудовать тыл, налаживать связь, думать об их усилении за счет армейских резервов. Если к этому еще прибавить, что турки сохраняют численное превосходство, что действовать нашим войскам приходится зачастую среди воинственного мусульманского населения, то вся сложность работы генерала Юденича станет еще понятнее.

В 18 часов командующий и штаб сходятся за обедом. Он тянется недолго. После обеда генерал Юденич нередко выезжает в войска. Чаще же после часовой прогулки он возвращается в ставку, где до поздней ночи принимает доклады о снабжении войск, организации тыла, о решениии кадровых вопросов… Так изо дня в день тянется трудовая жизнь в затерянной среди гор Закавказья ставке командующего».

Распорядок дня ставки Юденича нарушился 9 июля 1915 года, когда 80 турецких пехотных батальонов и кавалерийских эскадронов ударили по русскому 4-му Кавказскому корпусу в долине Северного Ефрата. Противник хотел прорвать его фланги, перерезать растянутые коммуникации этих частей, не доведенных до штатной численности.

Лихие аскеры сбили боевое охранение русских, отпрянувшее к главным корпусным силам. В тылу наших войск взялись за дело диверсионные группы, им охотно помогали местные мусульмане. Командир корпуса воззвал к ставке, чтобы отойти севернее от шквала наступающих турок теперь командовавшего 3-й султанской армией Махмута Камиль-паши.

Юденич просьбы об отступлении еще с Сарыкамыша не переваривал. Он срочно сформировал высоко маневренный сводный отряд под командой генерала Н. Н. Баратова. Его 24 пехотных батальона, 36 конных сотен и около сорока орудий должны были вонзиться на левом фланге в тыл к туркам. Совместным контрнаступлением баратовцы с 4-м корпусом едва не окружили врага у селения Кара-клис, только в плен взяли 3 тысячи солдат противника.

Юденич быстро ввел в бои еще два корпуса, чтобы Камиль-паша не успел перекинуть подкрепления для развития своей инициативы. Больше всех отличился здесь ударный отряд генерала Чернозубова, проскочивший вперед на сотни километров. Широкое турецкое наступление было сорвано, за что генерал Юденич удостоился ордена Св. Георгия 3-й степени.

Разделываться дальше с 3-й турецкой армией Н. Н. Юденичу довелось в его знаменитом Эрзурумском сражении. Перед новым, 1916 годом было удобно разгромить ее главные силы тысяч в шестьдесят бойцов при 122 орудиях, пока к ним не подошли подкрепления, которые перебрасывались из района проливов после провала там Дарданелльской операции союзников. Венцом славного дела должно было стать взятие легендарно укрепленной старинной турецкой крепости Эрзурум.

Русско-турецкий фронт, на котором предстояло закипеть боям, тянулся на 400 километров от Черного моря до озера Ван. Армейская тыловая база, узел транспортных коммуникаций крепость Эрзурум надежно прикрывалась 3-й армией Кемаль-паши, ее фланги хорошо страховались труднопроходимыми для конников горами. Юденич положился в предстоящем сражении на тщательность подготовки своей армии и внезапность ее удара.