Литмир - Электронная Библиотека

Был там у нас один штаб-сержант, который, по его словам, так хорошо наладил дело, что он и три его кореша планировали к дембелю разжиться примерно миллионом долларов.

Они нагло грабили американские вооруженные силы. Умудрились продать северокорейскому перекупщику три танка «Шерман», не говоря уже о целых ящиках винтовок, ручных гранат и прочего армейского имущества. В атмосфере полной неразберихи, царившей во время боевых действий, и потом, в процессе никсоновского вывода войск, никто не хватился ни танков, ни остального пропавшего снаряжения и боеприпасов. Бог мой, как я завидовал этим парням. Миллион долларов! За своим рабочим столом в конторе «Бартон Шарман» я нередко вспоминал этого сержанта, больше походившего на гориллу, чем на человека. Так что, когда наметилось то самое слияние компаний, я не колебался ни минуты. Это был мой шанс, и я не мог его упустить! Я понимал, что, после того как сделка состоится и новость станет известна всем, акции этих компаний подскочат втрое. Я открыл счет в каком-то банке в Хаверфорде и положил туда четыреста пятьдесят тысяч долларов в облигациях на предъявителя, принадлежавших одному моему клиенту и переданных мне на ответственное хранение. Их я и пустил на покупку акций: казалось, когда слияние состоится, мне останется лишь продать акции, положить в карман прибыль и вернуть облигации.

План выглядел безупречно. Но тут вмешалась Комиссия[6] – и слияние отменилось. Я солгал Берту, сказав, что никто, кроме меня, не пострадал. Клиент-то ведь лишился облигаций на кругленькую сумму. Другое дело, что бумаги эти, как я прекрасно знал, приобретались им для уклонения от уплаты налогов. Так что он был, почитай, таким же или почти таким же мошенником, как и я.

Я также обманул Берта, когда пытался заверить его, что расстался со своими амбициями. Мое честолюбие никуда не делось. Оно было сродни пятнам леопарда – на всю жизнь. Жажда денег жгла меня изнутри, словно пламя паяльной лампы. Не давала мне покоя и изводила, как сильная зубная боль.

В течение пяти злосчастных лет, проведенных за решеткой, я не переставал об этом думать и строить планы обогащения. Раз получилось у гориллы-сержанта, получится и у меня. Я не соврал, когда сказал Берту, что у меня большой запас терпения. Уж этого мне было точно не занимать. Я знал, что рано или поздно добьюсь своего и разбогатею. Обзаведусь роскошным домом, «кадиллаком», яхтой и прочими атрибутами красивой жизни. Я был полон решимости все это заполучить. Придется попотеть, но победа будет за мной. Начинать с чистого листа в тридцать восемь, да еще и с судимостью за плечами, более чем трудно, но, твердил я себе, нет ничего невозможного. В бытность свою в конторе «Бартон Шарман» я вдоволь насмотрелся на финансовых воротил и знал, что они собой представляют: бескомпромиссные, бесцеремонные, безжалостные и непреклонные. У многих абсолютно отсутствовали какие-либо моральные принципы. Их философия была проста: слабакам тут не место, куш достается сильному.

Нужно просто набраться терпения, и тогда мне непременно выпадет новый шанс, и на сей раз я его не упущу – ничто меня не остановит. Надо только стать еще более бескомпромиссным, бесцеремонным, безжалостным, непреклонным, циничным и беспринципным, чем любой из них.

И я таким стану, раз иначе никак!

Миссис Хансен постучала в дверь и вошла с завтраком. Поинтересовалась, хорошо ли я спал и не откажусь ли от жареного цыпленка на ужин. Я сказал, что цыпленок – это прекрасно. Когда она ушла, я принялся за гречневые оладьи и яичницу из двух яиц с беконом.

Я решил, что, когда получу свой первый миллион, пошлю миссис Хансен щедрое анонимное пожертвование. А то она просто обкрадывает себя.

– Ну, Кит, как прошло? – спросил Берт, когда я заглянул к нему в кабинет в обеденный перерыв. – Проблемы были?

– Никаких. Детки определенно толковые. Наверняка тренировались на папашиных авто. Не может быть, чтобы с первого раза все так хорошо получалось.

Берт усмехнулся:

– Думаю, вы угадали. Но работа-то вам нравится?

– Если вы называете это работой, то да, – ответил я. – Пойду перехвачу гамбургер. Увидимся после обеда.

– Послушайте, Кит, можете взять мою машину. Мне она ни к чему. Никогда не учился водить. А теперь уже слишком поздно. Будете платить за бензин – и она ваша.

– О, спасибо, Берт!

– У миссис Хансен за домом есть гараж. Сэкономите на автобусе.

– Славная идея. – Я сделал акцент на слове «славная» и улыбнулся ему.

– Схватываете на лету. По глоточку для аппетита?

– Спасибо, нет. В рабочее время – ни капли.

Он одобрительно кивнул.

Я направился в кафе через улицу, где заказал гамбургер и кока-колу.

Работа пока казалась сущей ерундой. Как я и сказал Берту, ребятишки мечтали поскорее получить права и колесить потом на каком-нибудь старом драндулете, купленном на самолично скопленные капиталы, так что учились они усердно. К тому же у меня, похоже, был талант ладить с подростками. Я много общался с юнцами во Вьетнаме и знал их наклонности. Но все-таки, решил я, это болото не должно меня засосать. Месяц-другой такой вольготной жизни – и баста. В конце месяца, если так и не подвернется счастливый случай – великий шанс, которого я так жду, – придется двинуться дальше. Поеду осмотрюсь во Фриско. Уж в городе такого размаха удача точно меня не обойдет.

Когда за несколько минут до начала следующего урока я вернулся в автошколу, оказалось, что Хэнк Соберс уже меня ждет. Помня предостережение Мэйси, я внимательно его оглядел. Долговязый прыщеватый парень лет восемнадцати, с длинными, до плеч, волосами. На нем была футболка с надписью: «Здесь то, что ты ищешь, малышка».

– Это Хэнк Соберс, – сообщила Мэйси. – Наш вундеркинд.

И снова застучала по клавишам пишущей машинки.

– Пошевеливайся, папаша, – обратился ко мне Хэнк. – Не целый же день мне тут прохлаждаться.

Я с угрожающим видом надвинулся на пацана. Нужно было немедля поставить его на место.

– Это ты мне? – гаркнул я.

В армии учат гаркать, и я еще помнил, как это делается.

План сработал. Ошарашенный парень отступил назад и уставился на меня, разинув рот.

– Давайте уже пойдем, – вяло произнес он. – Не зря же я плачу за эти чертовы уроки.

Я посмотрел на Мэйси, которая к тому времени прекратила печатать и округлившимися глазами наблюдала за нами.

– Платит он или его отец?

– Отец, конечно.

– Ну вот. – Я опять повернулся к Хэнку. – А теперь слушай сюда, сынок. Отныне и впредь будешь назвать меня «мистер Девери»… Усек? Когда сядешь за руль, будешь делать ровно то, что я велю. И будь добр, помалкивай, пока к тебе не обратились. Моя задача – научить тебя водить машину. А если тебе не нравится, как я преподаю, можешь отправляться в другое место. Понял?

От Мэйси я знал, что другой автошколы в Уикстиде нет, так что результат был ожидаемым.

Он помялся, потом пробормотал:

– Ладно, понял.

– «Понял» – а дальше? – снова гаркнул я.

– Я понял, мистер Девери.

– Пошли.

Как только он занял водительское сиденье, завел двигатель и отъехал от тротуара, я понял, что никакие уроки ему не нужны. Я был готов поклясться, что он уже много месяцев водит отцовскую машину, безо всяких там прав. Я велел ему поездить по округе, припарковаться, остановиться на склоне, развернуться. Придраться было не к чему.

– Хорошо, остановись здесь.

Он припарковал машину и посмотрел на меня.

– Хэнк, а как у тебя с теорией?

– Нормально.

– Ты поговори с мистером Райдером. Если получишь зачет у него, то получишь и у меня. Уроки тебе не нужны. Ты справляешься с машиной не хуже меня.

Он вдруг осклабился:

– Вот здорово! Спасибо, мистер Девери. А я-то думал, вы будете меня мурыжить, лишь бы выжать из моего старика побольше денег.

– А это мысль! – подыграл я ему. – Может, тебе стоит взять еще пяток уроков?

Он встревожился:

вернуться

6

The United States Securities and Exchange Commission (SEC) – Комиссия по ценным бумагам и биржам.

4
{"b":"139067","o":1}