План в общих чертах был прост, но обсуждение конкретных деталей оказалось кошмарно сложной задачей. Где 'следует находиться зоне приземления, то есть Рандеву? Как ее обозначить? Каким образом дюжине боевых роботов герцога Ринола удастся захватить «Фобос» и «Деймос», оставив с носом осторожного и бдительного врага? Что, если грязная ложь, сгубившая репутацию Легиона, опередит их и они обнаружат, что «Индивидуум» вместе с экипажем взят в плен? Что, если при попытке добраться до, оружия Звездной Лиги обрушатся перекрытия? И каким будет условный сигнал? Хотя герцог Ринол и обещал так или иначе помочь Легиону выбраться с Хельма, им был необходим сигнал — в случае, если помещение склада завалит при взрыве, — герцогу не стоило рисковать шаттлами. Но самой сложной проблемой оказалось освобождение двух шаттлов Легиона.

Пока не прибыли боевые роботы, на Хельме в распоряжении герцога Ринола находились пехотная рота, насчитывавшая девяносто человек, и группа атаки, состоявшая из танков типа «Галеон». Ринол был уверен, что под покровом темноты это сравнительно маленькое войско сумеет высадиться из «Альфы», и пройти через космопорт без особых осложнений. Космопорт кишмя кишел марикскими солдатами и машинами; несколько роботов и отряд солдат не должны привлечь к себе особого внимания. После космопорта они на полной скорости двинутся в восточном направлении. Само по себе это войско, конечно, не сможет устоять против орудий шаттлов. Но, изучив привезенные герцогом Ринолом орбитальные карты, Грейсон сумел разработать хитроумный план. План был трудным и опасным, но только он один мог дать Легиону надежду на освобождение шаттлов и снаряжения, которое находилось у них на борту, а главное — пятидесяти томившихся в плену товарищей по оружию.

Грейсон с Кингом покинули Хельмдаун через три часа после захода солнца. Переговоры Грейсона с Ринолом невольно затянулись — выполнение плана освобождения шаттлов требовало много времени, которого оставалось чертовски мало. Колонна легионеров вот уже час как находилась в пути — только на то, чтобы их нагнать, должно было уйти не менее трех часов.

Грейсон и Кинг успели пройти около двух километров к югу от города, когда ночное небо над их головами внезапно вспыхнуло. Отъехав с дороги, они смотрели, как ослепительно яркие гигантские светляки снижаются один за другим, наполняя небо пламенем и грохотом.

Это совершал посадку флот лорда Гарта.

Для Лори этот день запомнился жуткой смесью отчаянной горечи пополам с неприкрытым страхом. То, что Грейсон не вернется к назначенному часу, было ясно как дважды два.

Настала пора выступать, и Лори старалась держаться изо всех сил. Наблюдая несколько часов назад, как Грейсон с Кингом удаляются на скиммере в северо-западном направлении, она подумала, что они, должно быть, опоздают. Затем во время подготовки к сворачиванию лагеря Лори еще не раз напомнила себе, сколько всяких случайностей могло произойти. Наконец пришла пора отдавать приказ двигаться: грузить остальных легионеров на имеющийся транспорт, состоящий из танков, грузовых и легких глайдеров и прочих средств передвижения. Тогда Лори приказала себе не паниковать. Кинг заявлял, что во время прошлой поездки в Хельмдаун он раздобыл все необходимые пропуска и документы. Эти бумаги и решительное нежелание Кинга говорить, с кем он встречался в городе, возбудили в Лори все возрастающее подозрение к этому человеку. Вдобавок она заметила необычную, бросающуюся в глаза перемену в отношениях между Грейсоном и его старшим техом. Что-то произошло. Но что?

Едва лишь оранжевое хельмское солнышко спряталось за низкой горной грядой на западе, возле Дюрандели, в лагере началась бурная деятельность. Лори наблюдала за суетой с хельмфастского утеса. В сгущавшихся сумерках погрузка осуществлялась при свете прожекторов на верхушках боевых роботов. Внезапно раздался тоскливый, пронзительный вой трубы, от которого у Лори мурашки побежали по спине. Это был сигнал к возвращению — их последняя надежда собрать еще кого-нибудь из уцелевших легионеров, что скрывались в лесах. Патрули разыскивали их весь день, но, казалось, уже все выжившие воины и другие легионеры были найдены. Грейсон! Как же ты мог так поступить со мной!

Она сверилась со своим хронометром. После захода хельмского солнца прошло уже около двух стандартных часов. Спустившись с наблюдательного пункта, Лори побрела туда, где в темноте застыл огромный молчаливый «Беркут». Еще на Треллване «Беркут» принадлежал Грейсону. Он отдал его Лори после того, как на Верзанди был уничтожен ее двадцатитонный «Страус». Лори постояла, прижав ладонь к холодной броне машины, словно пытаясь ощутить живое человеческое тепло Грейсона, но ощутила лишь прохладу металла. Вокруг слышалась возня мелких ночных зверюшек. — Устыдившись собственной слабости, Лори поспешила взобраться по свисавшей с бока «Беркута» подвесной лестнице на мостик, возвышавшийся в десяти метрах над ее головой.

Настало время отдавать приказ к выступлению.

В общем списке личного состава оказалось всего шестьсот двенадцать уцелевших — техов, учеников, пехотинцев, людей из обслуживающего персонала и иждивенцев Легиона, проживавших ранее в Дюрандели. Они разместились в глайдерах, а некоторые из них оседлали крыши машин, которые длинной грохочущей цепочкой двинулись из лагеря. В большинстве своем транспорт был собран из помятых и поврежденных грузовиков на воздушной подушке, вытащенных из-под развалин деревни. Эти машины являлись основной частью направлявшейся к югу колонны. Шествие замыкали уцелевшие бронеглайдеры. Среди них попадались как оставшиеся невредимыми, так и собранные из обломков. Остатки двух пехотных рот полка были переформированы в одну боевую роту. Она насчитала сто тридцать человек, защищавших тыл колонны.

Восемь боевых роботов подразделения расположились следующим образом: Лори следовала позади, прикрывая тыл, «Снайпер» Макколла двигался далеко впереди, а шесть оставшихся боевых роботов разместились по трое с каждой стороны колонны. Скорость отряда не превышала пятидесяти километров в час. Лишь немногие из машин могли развить большую скорость. А Грейсон настаивал, чтобы во время марша колонна держалась вместе.

Не прошло и пяти минут с тех пор, как они тронулись в путь, когда по тактической частоте пришел вызов от Макколла.

— Что у тебя, Мак?

— Движение, лейтенант, — ответил тот. — Секторр один-девять-пять, ррасстояние — около двух сотен метрров. Лейтенант... похоже на человека, идет пешком. «Разведчик, — мелькнула мысль у Лори. — Разведчик Марика. Наверное, Лангсдорф выслал разведчиков, чтобы следить за нашим передвижением! Вот черт!..»

— Всем подразделениям, — произнесла она в микрофон, переключив передатчик на главную командную частоту. — Вероятно, впереди движется вражеская пехота. Приготовьтесь, возможно, это засада.

В темноте маленькие отряды пехотинцев, замаскированные от инфракрасного наблюдения, вполне могли расположиться на пути боевых роботов и ждать, затаившись, держа наготове ручные орудия с «адскими» снарядами и ракетные установки ближнего действия. Повредить движущуюся колонну было довольно просто. На личной тактической частоте вновь прорезался голос Макколла:

— Лейтенант...

В его голосе послышалось облегчение... и что-то еще.

— Что там, Дэвис?

— Еще двое спасшихся, лейтенант. Слышали сигнал, да не поспели в лагеррь воврремя. Вот только что вышли из кустов, сбоку от меня...

Лори облегченно откинулась на спинку кресла. Они не были готовы к битве... не сейчас...

— И еще Лорри...

— Да?

— Кликни там Делмарра. Перредай, что его жена с рребенком живы-здорровы!

Новость о появлении еще двух дюрандельских спасшихся заполнила главную частоту вскриками и смехом. Лори услышала, как завопил от радости Дел-мар, когда узнал, что Терри и ее сын невредимы.

Едва ночные путники снова, минуту спустя, двинулись на юг, лицо Лори под забралом нейрошлема было мокрым от слез.