— Коршун!.. — простонала она.

«Но Коршуна здесь нет», — слабо отозвалось ее сознание. Зачем же она зовет его?

Слай открыла глаза и посмотрела на бездушную женщину-техника.

— Будешь говорить? — спросила та.

Слай попыталась плюнуть ей в лицо, но во рту слишком пересохло.

— Проваливай к черту!.. — прохрипела она.

Женщина пожала плечами, не стронувшись с места. Затем она протянула руку к выключателю на черном ящичке.

Нет! Паника вновь овладела Слай. «Я больше этого не вынесу!» Она была на краю бездны, на грани помешательства.

Коршун? Невероятно, но она снова ощутила присутствие юноши, и именно это отвело ее от края пропасти.

Как будто это имело какое-нибудь значение. Палец женщины коснулся выключателя. Слай напряглась, отчетливо понимая свою беспомощность.

— М-м? — раздалось вдруг гортанное ворчание тощего шамана, который уставился в какую-то точку, недоступную взгляду Слай.

Женщина-техник вздрогнула от этого звука, палец соскочил с выключателя.

А затем вдруг весь подвал охватило пламя, вырвавшееся из одного из амулетов на поясе шамана. Разрастаясь огненным шаром, пламя настигло стоявшую женщину. Вспыхнули одежда и волосы, и рядом был уже орущий живой факел. Слай завизжала, увидев приближающиеся языки огня, но огонь почему-то не причинил ей никакого вреда. Она не чувствовала боли, не было и следов ожогов. Огонь не тронул ни ее волос, ни одежды, ни кожи. Но все равно Слай не выдержала и изо всех сил зажмурила глаза.

Через несколько мгновений пламя затихло. Слай осторожно открыла глаза.

Женщина была мертва, тусклые огненные язычки продолжали лизать ее тело. Шаман пострадал гораздо меньше. Его одежда была опалена, особенно вокруг амулета, извергнувшего пламя, обнаженная кожа покраснела, но практически не обгорела. («Он защитил себя с помощью магии?» — судорожно промелькнуло в голове Слай. Может, и ее это спасло?) Шаман яростно зарычал и опустился на пол, прислонившись спиной к стене. Слай поняла, что он пытается справиться с каким-то магическим врагом.

Шаман был в трансе всего несколько секунд. Затем он широко открыл глаза, на его лице появились растерянность и ужас. С трудом поднявшись на ноги, — неловко, словно зомби, приходящий в себя после тяжелого забытья, — он, покачиваясь, шагнул в сторону Слай. Встретив полный ужасающей ярости взгляд шамана, девушка содрогнулась. Он раскрывал рот, словно пытаясь что-то сказать, но с губ срывались лишь нечленораздельные звуки. С уголков рта свисали капельки слюны.

«Это — часть пытки», — промелькнуло вдруг в мозгу Слай. Все это нереально, это очередной мираж, заполнивший ее мозг. Но несмотря ни на что, она отчаянно пыталась вырваться из сковавших ее ремней.

Шаман остановился перед ее стулом, наклонился и развязал левое запястье Слай. Как только рука освободилась, девушка отдернула ее назад и, сжав пальцы в кулак, приготовилась нанести своему палачу удар в горло…

С огромным усилием она заставила себя сдержаться. «Он освобождает меня. Почему-то он дарует мне свободу». Слай чувствовала себя опустошенной, измученной, абсолютно сбитой с толку.

Продолжая издавать нечленораздельные звуки, шаман освободил вторую руку Слай, затем наклонился и стал развязывать лодыжки. В это время Слай распутывала ремни, которыми были привязаны ее туловище и голова.

Развязав ноги Слай, шаман, пошатываясь, отошел к стене. Глаза его закатились, и он рухнул на пол — то ли замертво, то ли просто потерял сознание. Слай было не до него.

Какое-то время она сидела неподвижно, потом про тянула руку и осторожно отсоединила от черепа прибор для пыток. В тот же момент, когда разъем вышел из гнезда, она швырнула черный ящичек в бетонную стену, вложив в этот бросок всю энергию, которая еще оставалась в ее теле. Слай громко засмеялась, глядя, раскололся пластиковый корпус прибора, как рассыпались по полу платы и остатки интегральных схем.

Выпрямившись на стуле, Слай вцепилась в подлокотники и попыталась встать.

Но мир вокруг замелькал и поплыл у нее перед глазами. Застонав, Слай рухнула на сиденье.

Чувствовала она себя мерзко — ни дать ни взять мешок с дерьмом. Болел каждый мускул, каждый сустав, даже кожа зудела и горела. А что хуже всего, она не была уверена в реальности происходящего. Она не могла сказать, действительно ли ее освободил шаман или это была очередная галлюцинация.

Или — от этой мысли Слай содрогнулась — все это было лишь продолжением, новым этапом пытки? Что, если она подымется на ноги, выберется из этого пропахшего паленым мясом гулкого бетонного карцера, сделает шаг в ночную тьму — и все лишь для того, чтобы вновь ощутить потерю обретенной свободы? Открыть глаза и снова обнаружить себя на стуле, привязанной, неподвижной, а рядом будет стоять женщина-техник, настраивая черный ящик, из которого новые, еще более страшные и мучительные галлюцинации потекут в ее мозг.

Она не сможет вынести это. Если все действительно так и будет, лучше покончить с этим сейчас. Сдаться, прекратить бессмысленное сопротивление.

Да, да, сдаться. Рассказать все, что им нужно. И разве сам факт осознания, что этот метод принесет успех, не подтверждает, что все вокруг было очередной галлюцинацией?

Слай закрыла глаза. Она вдруг поняла, как можно спастись в этой ситуации. «Если я не поверю, что обрела свободу, то им ее у меня и не забрать. Кто будет жалеть о потере того, чего не имел?» Она затаила дыхание и попыталась расслабить мускулы.

Слай ощутила на себе чей-то взгляд — кто-то наблюдал за ней. «Неужели опять? Как в тот момент, когда техник выключила прибор для пыток?» Несмотря на все попытки расслабиться, девушка почувствовала, как вновь напряглось ее тело. Она открыла глаза.

Никого не было. По крайней мере, никого, кто оставался бы в полном сознании. В углу лежала мертвая женщина-техник; у стены — шаман. Кроме них, в подвале никого не было.

Но черт побери, она безошибочно ощущала чье-то присутствие. Знала, что кто-то наблюдает за ней. И в глубине души она была уверена, что наблюдают за ней не в потайной глазок в двери или в стене. Кто-то был совсем рядом, она знала это. Кто-то стоял рядом со стулом, пусть даже она никого не видела.

А может, наблюдатель — не исключено, что и сам Лезвие Ножа, — укрывался за какой-то магической завесой, как те мерзавцы в проклятом Круглом Доме? Хотя нет, вряд ли. Слай знала о своей способности ощущать чье-либо присутствие, но сейчас было нечто большее. Ей знаком этот человек. По крайней мере, у нее была уверенность, что рядом — кто-то близкий. — Коршун?

Слово соскочило с губ, прежде чем она сумела удержать его.

Этого не может быть…

Но — сейчас она была уже полностью уверена — это так и есть.

— Коршун? Ты здесь?

Разве это могло быть частью пытки? Ведь им неизвестно, что Коршун работает с ней, что они вместе приехали в Чиенн. Что он был ее товарищем, ее другом. А может, они все узнали?

Волна страха вновь обрушилась на нее. «Что со мной? Может, я уже схожу с ума?» Слай осмотрелась по сторонам.

Да, конечно, Коршун был здесь. Он стоял рядом, лицо его искажал ужас. Слай потянулась к Коршуну, пытаясь схватить его за руку.

Но ее рука прошла сквозь тело юноши. Только тогда она обратила внимание, что тело было просвечивающимся, полупрозрачным. Сквозь него она видела стену и шамана, лежавшего за спиной Коршуна.

«Я схожу с ума! — Слай снова закрыла глаза, из-под опущенных век потекли слезы. — Задавай свои вопросы, Лезвие Ножа. Я на все отвечу. Только прекрати этот кошмар».

— Слай…

Это был голос Коршуна… хотя и не совсем. Что-то было жутковатое в этом голосе, что-то… потустороннее — да, пожалуй, лишь это слово к нему подходило. Кроме того, голос был тихим, словно Коршун стоял не рядом, а был далеко-далеко отсюда.

— Уходи, — пробормотала Слай.

— Слай, — повторил Коршун, на этот раз твердо и настойчиво. — Пойдем. Тебе надо выбираться отсюда, подруга.