— Теперь хотим, — сказал я.

— Да. И всё равно это невозможно.

— А почему вы погибли? — спросила Эрна, — такие всемогущие?

Кир пожал плечами, как будто это очевидно.

— В мире всегда происходит колебание констант. Ничего не поделаешь. Вы огромны, поэтому даже не замечаете этих колебаний. А нам такой флуктуации хватило. Вы, конечно, грубее и тупее нас, но зато более устойчивы. Надеюсь, я вас не обидел таким сравнением? Ты ведь понимаешь, Бриан, что копье тупее иглы, да и задачи у них разные.

— Да. Я гораздо тупее, — согласился я, — я так и не пойму, кто же тогда ты?

— А меня нет, — улыбнулся он, — никого уже нет. Я — только информация в доступной для вас форме: подходящего размера и говорящая звуковыми волнами на вашем языке.

— А Мороха? Тоже нет?!

— Мороха вы сами придумали. Как и всех своих богов.

Мы с Эрной оба сидели в оцепенении. Я не знал, что делать, и что ему ответить. Она тоже.

— Герцогиня, вы в опасности, — сказал Кир, — в вашем мире действуют силы, которых мы понять не можем, мы слишком малы для этого. Но эти силы против нас, это очевидно. У меня нет другой цели, как угодить Бриану. А ему нет ничего дороже вас. Поэтому вывод напрашивается сам собой — уничтожьте меня. Превратите меня в стекло, а потом в песок, и ваши суровые боги наконец отстанут от вас. Вы ведь знаете, как это сделать. Нужно всего лишь четыре больших зеркала и одно маленькое. У Карлоса наверняка найдутся зеркала. И не жалейте меня, прошу вас, я просто упорядоченная информация.

Он смотрел на нас как будто остекленевшими зелеными глазами, и точно такими же зелеными стекляшками магически смотрели с полки изогнутые кошки. Мне показалось, они заодно с ним!

Эрна долго молчала, обдумывая ответ. Я молчал и подавно, потому что запутался совершенно и с волнением ждал, что она ему скажет. Ждал и продолжал надеяться на чудо.

— Ты всего лишь мальчик, — сказала Эрна мягко, — стеклянный мальчик, волшебный мальчик… и ты — такой маленький кусочек вашего целого, что мало что понимаешь. Ничего не изменится от твоей гибели, Кир. Ни для нас, ни для этого мира. Я должна была уничтожить не тебя.

Тут уже и он перестал отстраненно улыбаться, остекленевшие глаза снова вспыхнули.

— А кого же?!

— Разве не понимаешь? Вас всех.

— Всех!?

— Конечно. Всего Мороха.

Впервые я видел своего Циклуса таким потрясенным. Про себя уж и не говорю!

— Я не могу объясняться на твоем языке, — продолжила Эрна, — выслушай меня по-моему и постарайся понять. Твой отец Морох — дух песка, он существует, что бы ты ни говорил. Ты просто слишком мал, чтобы судить о нем. Он опасен. И мне велели его уничтожить. Всего. Целиком. А начать я должна была с тебя. В тебе ключ и к его гибели, Кир.

И мы все трое надолго замолчали. Лично я просто онемел. Я надеялся спасти мальчишку, а тут вообще намечалась вселенская катастрофа! Уничтожить Мороха — это значило, уничтожить весь Стеклянный Город. Не говоря уже о тех городах, что запрятаны в его песчинки! Так вот чего от моей Эрны добивались!

— И что теперь? — растерянно спросил Кир.

— Ничего, — ответила она, — я не в силах уничтожить ни тебя, ни твоего отца. Я однажды уже выбрала вас, и мне нет пути назад. Живи, мальчик. Будем надеяться, что Морох защитит нас: и меня, и тебя.

— Защитит? — усмехнулся Кир, — кто? Его нет, как же вы не понимаете! Как личности его нет!

— Ты есть, а его нет?

— Я… я отлит мастером! Мастер вкладывает в нас свою душу. Частично я — Гвидо Тапиа… а Морох — это просто бессмысленные россыпи песка. Вот! — он встал и взял с полки одну кошку, — разве она что-нибудь понимает?!

Кошка вспыхнула и пошевелила ушами. Он слегка удивился и поставил ее на место.

— В общем… ваш дядя Карлос слишком старается… на самом деле все эти горшки и вазочки бестолковы и созданы для одной конкретной задачи. А Морох вообще — просто хаос.

— А лес? — просила Эрна, — а болота? А океан? Тоже хаос? У нас в Озерии считают, что всё имеет свой дух: каждое озеро, каждый ручеек, каждая пещера.

— Это просто верования.

— Однако я умею с ними общаться!

— Вам так только кажется, герцогиня. Вы, люди, многое себе придумываете.

— Скажи, — она не сдавалась, — а у вас там были леса, озера, реки?

— Нет, — ответил Кир, — у нас там были совсем другие условия, мы же гораздо меньше вас.

— Вот именно, — кивнула она, — строение вещества вам понятнее, что и говорить! Но не вам судить о вещах великих…

Они еще поспорили, а я смотрел на них, цепенея от усталости, и думал: "Ну, вот я и узнал, кто он, узнал, что такое этот песок, и что? Легче мне стало? Понял я хоть что-нибудь?"

Да, увы, понял. И легче мне не стало. Никакого Мороха нет, Кир прав. И зло — не он, а то, что из него делаем мы. И не спасет он нас… и наказывают за это зло не его! Как только Гвидо Тапиа отлил Циклуса, его убили. Как только я размечтался о захвате Триморья, в меня полетел камень. В меня, не в Кира! Это я обнаглел и переполнил чашу терпения тех сил, что отвечают в нашем мире за стабильность. И очень скоро, наверное, мне придется за это заплатить!

Одно меня радовало: обречен только я, я один. Я перебил их.

— Мне кажется, тебе надо сменить хозяина, Кир.

— Что?!

— На более безопасного.

— Безопасного?

— Конечно. У которого нет таких вселенских амбиций. И нет войска.

И пока мой Циклус обиженно моргал, Эрна что-то услышала и подошла к окну.

— А у тебя и нет войска, — сказала она хмуро, — и очень жаль. Мне очень жаль, Бриан.

Теперь уж и я услышал конский топот. Шум приближался и, по всей видимости, к нам. Что это значит, мы все уже поняли, разве что кошки смотрели по-прежнему магически-отрешенно. Я воспринял это как неминуемую расплату, только пожалел, что так и не успел поговорить с Мартой, даже переодеться в чистое не успел. Впрочем, я подумал, что теперь мы сможем с ней встретиться и без синей комнаты! Эрих проложит мне дорогу на тот свет без всякого колдовства!

Когда я вышел на крыльцо, дом уже был окружен. Даже если б у меня было оружие, сопротивляться было бы бесполезно — их оказалось человек двадцать. Звезды светили мирно, в саду сладко пахло розами, а соседи высовывались в окна по пояс и выскакивали к своим заборам.

— Батисто Тапиа! — объявил мне старший, в темноте я не разобрал его регалий, — ты арестован за убийство своей сестры и ее детей! Следуй за нами!

И никакой Морох меня, конечно же, не защитил. Вот так и сбылись слова Беатрис — "Женщина, которую ты любишь, погубит тебя". Я примчался к ней как безумный и угодил в ловушку. Так просто и так нелепо! Только при чем здесь эта женщина, если я сам такой самонадеянный болван, что забыл всякую осторожность?

Она вела себя сдержанно, даже не вышла на крыльцо. Я тоже не стал суетиться — просто молча протянул руки, и их крепко стянули веревкой. Я знал, что сзади стоит вся семья Карлоса, а Эрна смотрит сквозь занавеску, я чувствовал спиной их взгляды, но не стал оборачиваться. Так мы и шли по темному городу меж горящих изогнутых окон — конники впереди, я, связанный, сзади, по направлению к угрюмой Серой Башне.

************************************************************

***********************************************

***********************28

— Я не какой-нибудь убийца, — сказал король, оглядывая мою камеру, — тебя будут судить по закону.

И было даже забавно, что ради какого-то провинциального актеришки он покинул свой роскошный пир!

Я сидел на соломе, Эрих стоял, брезгуя даже присесть на сырую вонючую скамейку у двери, и смотрел на меня сверху вниз. Он тонко улыбался, сохраняя королевское достоинство, но по глазам его я видел, что он рад без памяти, просто поверить не может в то, что я так запросто, так глупо ему попался. Потому и пришел ко мне удостовериться.