Застигнутые врасплох геркулане отвечали слабо: почти все их корабли в момент внезапной атаки оказались направлены к нападавшим самым уязвимым местом — кормой: они боролись с эскадрами, прорвавшимися внутрь их построений. И первый же огневой налет произвел страшное опустошение в стане пришельцев, посеял среди них панику. Кто-то еще пробовал сгруппироваться и оказывать организованное сопротивление. Но, когда Дробуш узнал, что его корабли, бившиеся внутри роя, уничтожили вражеский флагман, он откинулся в кресле и, выдохнув, произнес:

— Все. Теперь недолго. Сейчас побегут. Действительно, скоро наступил момент, когда каждый корабль геркулан помышлял только о собственном спасении. Беспорядочно отстреливаясь, они метались в поисках лазеек в плотных рядах эскадр Тарга. Но почти все попадали под перекрестный огонь и гибли. Вырваться удалось единицам. Однако и им не повезло. Желая как можно быстрее скрыться от погони, они не тянули с разгоном и, достигнув минимально необходимой скорости, входили в подпространственный скачок к красному карлику. Наверное, надеялись там, спрятавшись от радаров преследователей, собраться вместе и разогнаться как следует для дальнего прыжка.

— Поработай, гвардеец!.. — приказал адмирал командиру первой эскадры.

Корабли противника погибли все. Но на подходе были новые…

…За одиннадцать часов Дробуш в четырех с небольшими передышками сражениях наголову разбил и полностью уничтожил одну за другой четыре мощных группировки геркулан, в общей сложности более чем втрое превосходивших силы его флота!

Каждая схватка развивалась по-своему, ни одна не походила на другую. Неизменным оставалось лишь искусство командующего. Порой казалось, что дело проиграно. Не раз на отдельных участках, не выдержав сильного ответного натиска пришельцев, эскадры Тарга отходили, и, бывало, весьма поспешно. Однако адмирал мгновенно находил единственно верные решения, головокружительными маневрами выводил расстроенные части из-под удара, восстанавливал порядок и вновь, бросив их в бой, опрокидывал врага. В наиболее критические минуты в самых опасных местах в рядах кораблей появлялся его «Вулкан» и, воодушевляя дрогнувших, бесстрашно увлекал их за собой в огонь. Успех сопутствовал храброму!

Битва была родной стихией Дробуша. Он ощущал ее тончайшие нюансы. Огромным флотом управлял с легкостью мастера, работавшего пригнанным к руке инструментом. Все видел и всюду успевал.

Едва разгромив четвертое соединение геркулан, адмирал уже думал, как встретить пятое. Проводил быструю перегруппировку сил.

Сигнал вызова заставил его отвлечься.

— Господин адмирал, дальняя разведка!

— Что там стряслось? — подался он к экрану. — Докладывай!

Оказалось, два последних соединения геркулан замедлили ход, явно отказавшись от скачка к красному карлику.

— Черт, сумели соплеменнички сообщить! — Дробуш с досадой стукнул кулаком по кнопке отбоя связи, — Жаль, прихлопнули бы всех разом. А теперь гадай, что выдумают!.. Впрочем, выбор у них невелик.

Он успокоился, по трансляции объявил всем без исключения благодарность и, приказав флоту общий сбор, поднялся с кресла.

— Ну, как тебе мастера подпространственного маневра? — спросил меня адмирал, имея в виду геркулан. И, не дожидаясь моей оценки, ответил сам: — Дрались неплохо, но управление — дрянь. На командующего бы их взглянуть… Фраза на языке вертится.

— Какая?

— Армия баранов, предводительствуемая львом, во сто крат опаснее армии львов, предводительствуемой бараном. Именно тот случай. Кстати, кто сказал, знаешь?

— Наполеон, — машинально ответил я.

— Верно. Ну, пойдем, — Дробуш хлопнул меня по плечу, — малость отдохнем. Дел впереди достаточно.

— Не устал я вроде. Сидел, глазел… Правда, когда ты в самое пекло лез, страху натерпелся…

— Неужто? — прищурил глаз адмирал.

— Ага. Я от природы трусоват.

— Понятно. — Он засмеялся. — С перепугу, значит, роботов на полигоне расстрелял. Да и на «Зигфриде», поди, то и дело в штаны накладывал?

— Думаешь, от хорошей жизни мундиры меняю?

— Ладно, идем. Еще что-нибудь расскажешь, — потянул он меня за руку.

Но прежде чем покинуть командный пункт, я негромко спросил:

— Карл, какие потери?

Вопреки моим ожиданиям он не помрачнел. Напротив, с оттенком гордости обратился к одному из офицеров:

— Повтори для генерала, сколько наших вымпелов вышло из строя.

Получив ответ, я решил: ослышался. Переспросил.

— До трех эскадр, господин генерал, — еще раз сказал офицер.

С содроганием я представил, что бы произошло, если б замысел инопланетян удался и вместо их флота Дробуш сразился с силами Земной Ассоциации.

Следуя жестокой арифметике войны, адмирал имел все основания гордиться. По самым грубым прикидкам, он отдал каждый свой погибший корабль не менее чем за пятнадцать кораблей геркулан. Истребил две трети всего их флота.

Воистину блистательная победа, плата за которую — ничтожна!

— Прошу, — Дробуш посторонился, пропуская меня в каюту, — здесь я живу. — Указал на кресло: — Садись. Ну что, отметим победу? Да и за спасение от лап агента геркулан с удовольствием чокнусь.

Я отрицательно помотал головой.

— Что так? — удивился адмирал. — Удручен потерями? Неужели, думаешь, в такой драке…

— Не потому. На Тарг мне надо, Карл.

— Не дает покоя сбежавший Корш? — догадался он. — Но там же твои ребята.

— Все равно тревожно. Да и что мне здесь делать? Свою работу выполнил, последнего агента нейтрализовал.

— Уверен?

— На все сто. А с теми, которые в космосе разгуливают, ты сам справляешься лихо. Короче, снаряди для меня какую-нибудь посудину.

— Дело нехитрое. Но хоть отобедай. А к тому времени и корабль готов будет — прикажу погрузить на него раненых.

— Ну, разве что так. Уговорил, — согласился я. — Только насчет выпивки — сомневаюсь, надо ли…

— Не сомневайся, много не налью. Мне самому, того гляди, опять воевать. Тебе проще — в полете выспишься.

Ожидая заказанный обед, мы разговорились. Многое хотелось спросить у этого необычайного флотоводца, и, коль уж выдалась свободная минутка, жаль было ее упускать.

— Столь малые потери кого хочешь изумят, — начал я. — В голове не укладывается, что после такого побоища…

— Ничего удивительного, — невозмутимо произнес адмирал. — Фактор внезапности. Противник попал в засаду.

— И тем не менее… У тебя что, бортовое оружие и средства защиты оказались эффективнее?

— Нет, тут другое. Сам, наверное, видел, геркулане с самого начала не справлялись с перестроениями. Говорил же тебе: управление у них ни к черту. Вот и вышло, что большая часть их кораблей дралась разрозненно, как перепуганное стадо, каждый за себя. В схватке крупных соединений — это конец. Ни массированного огня, ни концентрированных ударов. Азбучные истины.

— Подловил, значит, противника на незнании азбуки? — не без иронии спросил я.

— Вроде того… — усмехнулся в ответ собеседник. — Правда, если не учитывать, что в такое стадо превращали их мы. Не скрою, я своими ребятами доволен. Не смогли геркулане совладать с нашим темпом, а некоторых маневров просто не ждали. Тут уж, брат, в выучке войск дело.

— И в искусстве начальника, который их обучил и ведет в бой, — добавил я.

— Несомненно, — без ложной скромности подтвердил адмирал.

— И все-таки не возьму в толк, как геркулане угодили в засаду. Почему не ожидали встретить тебя здесь, у этого красного карлика?

— А с чего им?

— Наверняка Сяо Мин и этот, которого я пристрелил, начальник штаба, сообщали своим, что ты умеешь совершать такие броски. У тебя служили, и не рядовыми…

— У-у, — засмеялся Дробуш, — мало ли, что я умею?! Вместе собрать — сам не упомню. — И уже серьезнее продолжил: — Ну, допустим, имели геркулане представление о моих возможностях. Дальше что? Откуда им знать, что я слежу за их передвижениями с первого момента появления из туманности?