— Кладбище, — я глянула в карту, — Да, правильно, оно и должно тут быть. Прямо вдоль дороги. Вот жуть.

Сима вдруг качнулась за рулем, и машину повело вправо, прямо на выстроившиеся на обочине кресты и памятники.

— Ты что? — я выхватила у Симы руль, выправила машину и заглушила мотор.

«Волга» остановилась на обочине у низенькой железной ограды. Сима даже не заметила. Она сидела за баранкой, согнувшись и обхватив руками голову. Ее плечи судорожно дергались.

— Что с тобой? — я потрясла ее за плечо.

Сима не ответила. Она откинулась на спинку кресла. Лицо было бледным, как у мертвеца, зубы стиснуты, глаза закрыты.

— Могильная плита, — пробормотала Сима, дыша громко и с перерывами.

— Да их тут полно, — ответила я.

Мои слова получились растерянными. Обычно, пошутишь, бывает, и становится легче. Но на этот раз не вышло. Я никогда не видела Симу такой, я не могла понять, что с ней происходит, и мне стало страшно. Странный приступ закончился быстро. Не успела я по-настоящему вдариться в испуг, лицо сестры успокоилось, а дыхание стало ровнее.

— Эй? — я провела ладонью по Симиному лбу, он был очень холодным, — Что с тобой?

Сима открыла глаза. Несколько секунд она как будто вспоминала, кто я такая, и где она находится.

— Я видела что-то, — слабым голосом проговорила она, — Не знаю, как объяснить…

Прозвучит странно, но даже в нашей работе бывает полно рутины. Мимоходом завалить стайку вампиров, чтобы не безобразничали, оказалось не сложно и ужасно скучно. Даже для моей младшей сестры, которой все еще в новинку. Операцию мы осуществили по маминой наводке и, когда дело было сделано, я рассчитывала, что мама снова позвонит, чтобы и дальше рулить процессом, чтобы направить нас в нужную сторону. Но прошла неделя, началась вторая, а от нее не было никаких вестей…

Утреннее солнце низко висело над шоссе и светило ярко, но было холодно. Лето не так давно превратилось в осень, и на обочинах все чаще стали попадаться деревья, одетые в желтое. Дорога перед нами была пока еще полностью свободна, и, пользуясь случаем, я гнала машину, выжимая сто двадцать. Когда у ГАЗ-21 под капотом живет «Мерседес», это нетрудно. Закусочная возникла на обочине так внезапно, что я чуть не проехала мимо. Пришлось резко притормозить. Спавшая на соседнем сиденье Сима приподняла голову со спинки кресла.

— У нас авария? — сонно поинтересовалась она.

— У нас еда.

Я перегнулась на заднее сиденье и поискала в своем рюкзаке кошелек. Сима, с трудом открыв глаза, хмуро посмотрела на обшитое белым пластиком длинное здание с большими окнами. Но послушно выбралась из машины и поплелась за мной. С тех пор, как мы с ней вроде как поладили, она стала реже мне перечить, хотя и осталась такой же занудой.

Мы прошли по асфальтированной площадке, на которой парковались машины. Кроме нашей тут стояло еще четыре легковушки и «газель».

— Так хочу кофе, — сквозь громкий зевок сказала Сима.

Я хотела ответить, но передумала. Еще на подходе стало понятно, что с закусочной что-то не так. Свет ярко горел в окнах, но внутри не было заметно никакого движения. Здание будто застыло. И тишина кругом стояла тяжелая и вязкая. Я замедлила шаг прежде, чем войти.

— Что такое? — Сима выглянула из-за моей спины.

— Не знаю, — я на всякий случай нащупала «ПМ» в заднем кармане джинсов.

Изнутри не доносилось ни звука. "От себя", — указывала красная наклейка на белой двери. Опередив меня, Сима через мое плечо толкнула дверь. Открываясь, дверь задела колокольчик над притолокой, и он звякнул. Переступив порог, мы поняли, в чем дело. В закусочной было полно народу: два продавца за прилавком, около семи человек посетителей разного пола и возраста. Все они были мертвы.

Не просто лежали и не дышали. Люди были искромсаны, словно попали под бензопилу. Куски плоти у некоторых были вырваны вместе с одеждой. Нам под ноги по кафельному полу темным ручейком текла лужа крови из-под лежавшего у стены мужчины в дутой черной куртке. Его голова была почти отделена от тела и нелепо запрокинулась, словно он пытался оглянуться. Стены и столы были щедро забрызганы кровью, белый бортик прилавка тоже.

Мы попятились к выходу.

— Все еще хочешь кофе? — хрипло спросила я.

— Зачем это с ними сделали? — шепотом воскликнула Сима, оглядывая трупы расширенными от ужаса глазами.

— Хочешь сказать, зачем не убили не больно? — мрачно усмехнулась я; чтобы лучше обозреть ужасную картину, мне пришлось сделать несколько шагов вперед, — Не похоже на ограбление или бандитские разборки.

— Бессмысленная жестокость, — задыхаясь от отвращения, пробормотала Сима.

— Как будто поработал маньяк, — согласилась я, — Или…Давай-ка пойдем от сюда.

Я повернулась и быстро вышла.

— "Или"? — Сима почти побежала за мной, не утруждаясь закрыть дверь, — Или кто?

Рядом с закусочной был телефон-автомат. Я вызвала милицию, повесив трубку, когда меня попросили представиться. Сима, не получившая ответа, сердито переминалась рядом с ноги на ногу. Я положила руку ей на плечо и повела к машине.

— Сделал доброе дело, успей убежать до приезда милиции, — сказала я, заводя мотор, — Помнишь, ты спрашивала, существуют ли волки-оборотни? Тебе представился шанс познакомиться.

Машина опять понеслась со скоростью больше ста километров в час. Березовый лес частоколом мелькал слева и справа.

— Вервольф? Так это называется? — не смотря на увиденное, в словах Симы присутствовал оттенок недоверия.

— Звучит как сказочка, нереально, — согласилась я, — Но следы его деятельности выглядят очень осязаемо и убедительно.

— Его? — переспросила Сима и выдержала паузу, — Хочешь сказать, он был один?

Я пожала плечами.

— Если бы их было несколько, кровь бы лилась через порог.

— Перестань! — взмолилась Сима, передернув плечами, — И где его искать, в лесу?

— Зачем ему в лес? — я покрутила головой, рассматривая деревья на обочинах шоссе, — Там сейчас и человеку не на кого охотиться, не то что голодному зверю. Ему надо к людям. Достань-ка карту из бардачка. Где ближайший населенный пункт?

— Город Князев пятнадцать километров, — пошуршав картой автодорог, ответила Сима, — До остальных добираться далеко. Но почему ты уверена, что он двигается в ту сторону, а не в противоположную?

— Ты сама сказала, добираться далеко. Князев в этом районе расположен ближе всего. Знакомое название. Кажется, я видела его в мамином дневнике. Поищи за прошлый год.

Сима достала с заднего сиденья свой рюкзак и вынула толстый ежедневник в коричневой обложке, распухший от записей и прикрепленных газетных вырезок.

— Ты права, — она похлопала ладонью по исписанной маминым почерком странице, — В июне прошлого года есть пометка: "Князев. Волкодав.", написан адрес, больше ничего. Не знаешь, кто это?

— Без понятия, — я пожала плечами, — Да и какая разница? Нам ведь главное серый волк.

В последние часы перед закатом все стало серым. По обочинам потек сырой туман, из него вставали стволы деревьев и протягивали вперед узловатые ветви. На шоссе становилось неуютно, хотелось скорее оказаться где-нибудь поближе к человеческому жилью. Но впереди случилась авария, и пробка из легковушек, грузовиков и автобусов вперемешку растянулась километра на два. Мы больше стояли, чем ехали, Сима, которой я в кои веки доверила руль, выглядела усталой, хмурилась и пресекала мои попытки завести разговор.

— Если мы свернем направо через полкилометра, — сказала я, в очередной раз изучив карту в поисках спасения, — там будет объезд, и мы поедем по свободной дороге.

— Не мы одни такие умные, — заметила Сима.