В сущности, опубликование повести «Хищные вещи века» есть беспрецедентный случай в истории советской литературы, когда писатели, взявшись написать книгу об образе жизни «капиталистического» государства, не только не стремятся к анализу социальных его сторон, но начисто отказываются от социальных оценок вообще, — причем делают это, согласно авторскому замыслу, сознательно, преднамеренно.
Слабость и путанность идейно-теоретических позиций многих произведений современной литературы по научной фантастике усугубляется их низким литературно-художественным и эстетическим уровнем. В книгах по научной фантастике встречается немало натуралистических картин, смакования всякого рода низостей и непристойностей. Некоторые герои их нарочито упрощены и огрублены. Говорят они на какой-то тарабарщине, в которой смешались арго уголовников с заумью снобов и развязностью стиляг. Вот несколько иллюстраций:
«В конце коридора дона Окана внезапно остановилась, обхватила Румату за шею и с хриплым стоном, долженствующим означать прорвавшуюся страсть, впилась ему в губы. От феи несло смешанным ароматом немытого тела и эсторских духов. Губы у нее были горячие, мокрые и липкие от сладостей. Ну, я тебя, потаскуха, подумал Румата и сжал ее в объятиях. Что-то хрустнуло, не то корсаж, не то ребра, красавица жалобно пискнула, изумленно раскрыла глаза и забилась, стараясь освободиться. Румата поспешно разжал руки.
— Противный… — тяжело дыша, сказала она с восхищением. — Ты чуть не сломал меня…
— Я сгораю от любви, — виновато пробормотал он.
— Я тоже. Я так ждала тебя! Пойдем скорей…
Она потащила его за собой через какие-то холодные темные комнаты. Румата достал платок и украдкой вытер рот… Она втолкнула его в жарко натопленный будуар, бросилась на огромную кровать и, разметавшись на подушках, стала глядеть на него влажными гиперстеническими глазами. Румата стоял как столб. В будуаре отчетливо пахло клопами.
— Ты прекрасен, — прошептала она. — Иди же ко мне. Я так долго ждала!.. — Трясущимися от нетерпения пальцами она принялась расстегивать его камзол. — Ты прекрасен… — задыхаясь, бормотала она. — Но ты робок, как новичок…
…Скверно, подумал он. Ничего не выйдет… Не могу.
— Как ты смеешь? — прошептала она, но он уже выскочил в коридор и быстро пошел прочь. С завтрашнего дня перестаю мыться, подумал он. Здесь нужно быть боровом…
— Мерин! — крикнула она ему вслед. — Кастрат сопливый! Баба! На кол тебя!» (А. и Б. Стругацкие. «Трудно быть богом».)
Так поступают герои некоторых современных фантастических произведений. А вот как они разговаривают: «К черту — сказал однажды Сергей. — Я хочу сладко пожрать, и мне наплевать на эту самую биотозу», «а на Атоса я вообще чихал», «свинство», «дурак», «как вот врежу», «из пяти ответов четыре пальцем в ноздрю», «душу выну из мер-рзавца», «изобью в кровь», «паскуда», «сучий потрох», «собаки свинячьи», «стерва», «пархатые суки» и т. д. в том же духе.
Как же могло случиться, что в научно-фантастическую литературу проникли идейно-чуждые влияния, идеалистические философские концепции, пессимистические настроения? Вольно или невольно в ряде произведений этого жанра проповедуются антиматериалистические взгляды на человека, природу, общество, и в сознание читателей вносятся идеи, противоречащие элементарным научным истинам о развитии человеческого общества.
Все дело в том, что ни партийная печать, ни литературная критика никогда всерьез не занимались анализом научной фантастики. А это привело к тому, что издательства и редакции журналов, главным образом, издательства «Молодая гвардия», «Детская литература», журналов «Техника — молодежи», «Знание — сила», «Молодая гвардия», «Смена», редакции сборников по фантастике и приключениям, крайне невзыскательно стали подходить к отбору произведений писателей-фантастов. Стремясь получить дополнительные прибыли, любой ценой увеличить тиражи своих изданий, печатают почти все, что приносят авторы и переводчики. Неразборчиво публикуя произведения западных фантастов, руководители издательств и журналов открыли зеленую улицу для проникновения буржуазной идеологии в среду советских читателей и, особенно, в среду молодежи.
При издательстве «Молодая гвардия» сложилась группа молодых писателей и критиков, которые напрочь отбрасывают всё, что было сделано советскими фантастами прежде, стоят в фарватере современной западной фантастики. Эта группа монополизировала издание литературы и публикацию статей в газетах и журналах по проблемам научной фантастики. Парнов и Емцев хвалят Стругацких, Стругацкие — Парнова и Емцева. Нудельман хвалит Громову, Громова — Нудельмана. А все они вместе взятые взахлеб расхваливают Айзека Азимова, Рэя Брэдбери, Станислава Лема, монолитно и беспощадно выступают против советских писателей старшего поколения А. Казанцева, В. Немцова и других.
Писательская общественность неоднократно обращала внимание ЦК ВЛКСМ и руководителей издательства «Молодая гвардия» на неблагополучное положение с изданием литературы по научной фантастике, однако эти сигналы не были приняты во внимание. Более того, руководители «Молодой гвардии» до последнего времени склонны считать, что с выпуском научно-фантастической литературы у них все обстоит благополучно.
Учитывая серьезные недостатки и ошибки в издании литературы по научной фантастике, Отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС считал бы целесообразным осуществить следующие мероприятия:
1. Поручить редакции журнала «Коммунист» опубликовать обстоятельную критическую статью авторитетного автора об ошибочных тенденциях в современной научно-фантастической литературе. Это необходимо, поскольку в двух статьях, опубликованных ранее на страницах «Коммуниста» (Е. Брандис и В. Дмитриевский «Будущее, его провозвестники и лжепророки» № 2 за 1964 г. и М. Емцев и Е. Парнов «Наука и фантастика» № 15 за 1965 г.), содержатся путаные оценки современной научно-фантастической литературы, всячески восхваляется творчество братьев Стругацких, что, в известной степени, дезориентировало общественность.
2. Поручить ЦК ВЛКСМ рассмотреть вопрос о работе издательства «Молодая гвардия» по изданию научно-фантастической литературы и принять меры по укреплению издательства более квалифицированными кадрами.
3. Предложить Комитету по печати при Совете Министров СССР навести надлежащий порядок в издании литературы по научной фантастике как в центре, так и на местах, обратив особое внимание на выпуск произведений западных литераторов.
4. Рекомендовать Союзу писателей СССР обсудить вопрос об ошибочных тенденциях в современной научно-фантастической литературе и принять меры к улучшению работы с литераторами, работающими в этом жанре.
5. На очередном информационном совещании в Отделе пропаганды и агитации ЦК КПСС обратить внимание редакторов газет и журналов, директоров издательств на неправильные тенденции в современной научно-фантастической литературе и на поверхностное обсуждение проблем, связанных с этим жанром, на страницах периодической печати. Просим согласия.
Зам. зав. Отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС
А. Яковлев
Инструктор Отдела И. Кириченко
Поверх первой страницы «Записки…» наискось наложена рукописная резолюция: «Согласиться. П. Демичев. М. Суслов. Ю. Андропов. Б. Пономарев. Д. Устинов». Небожители — секретари ЦК КПСС — лишь завизировали этот документ. Ответственный же автор «Записки» — идеолог среднего звена Александр Яковлев, будущий «прораб перестройки», самый «левый» в горбачевские времена. Есть повод поразмыслить о роли личности в истории… И еще — об угле зрения на эту самую личность. Вот лишь несколько фамилий, которые упоминаются на страницах «Неизвестных Стругацких»: Поликарпов, Карпинский, Чхиквишвили; далее нам встретятся Ильин и Черноуцан. Как же по-разному оценивают их современники! Для одних они — воплощение зла, непрошибаемые идеологи, око КГБ, для других — строгие, но умные начальники, помогшие этим и спасшие тех…
О версии Яковлева рассказал Всеволод Ревич. И откомментировал:
