Для жителей «страны отцов» в итоге получилось лучше или хуже по сравнению с тем, как если бы Мак «не дошел»? (Просто не попал бы на Саракш, или погиб бы, или Странник успел бы поймать его, или он узнал бы о том, что на Саракше есть земляне, или не решился бы в последний момент…)

Зина. Россия — 17.08.04

Мы (вместе с Максимом) всегда считали, что люди должны принимать решения, не будучи одурманенными никакой пропагандой, то есть свободно. Вы фактически спрашиваете: что народу лучше — быть свободным или прикормленным (прирученным, выдрессированным)? Это, на мой взгляд, вопрос мировоззренческий. И каждый народ (хочет он или не хочет) делает этот выбор сам. И получает то, что выбрал. И сразу же начинает ворчать по поводу своего же выбора. Народ — это не желающая никаких существенных перемен масса людей, каждый из которых недоволен своим собственным положением.

С удивлением прочитал в «Комментариях…» по поводу «Отеля…», что Ваш замысел «читатель должен был сначала воспринимать происходящее в повести как обыкновенное „убийство в закрытой комнате“… в конце у нас сюжет должен был совершить внезапный кульбит: прекращается одна история, и начинается совершенно другая — интересная совсем по-своему» оказался неудачно реализован?! По-моему, все было именно так и написано. Не могли бы Вы пояснить, что конкретно Вам не понравилось? И в чем же отличия реализованного текста от задуманного?

Максим. Гамбург, Германия — 17.06.03

Это довольно трудно объяснить. Ощущение такое, что не получилось у нас ЕСТЕСТВЕННОГО перехода от одного сюжета к другому. Получился искусственный. Ощущение протеза, деревяшки вместо живой конечности… Нет ничего труднее, чем пытаться объяснять свои ощущения. Но Вы же понимаете: если бы мы могли логично и рационально объяснить, что именно нам не нравится, мы бы просто переделали все так, чтобы нравилось. Но алгоритма нет. Ощущения не порождают алгоритмов сами по себе. Тут нужно озарение. А его — не случилось.

В какой стране «в большой степени» происходит действие «Отеля»?

Наталья Райбман. Москва, Россия — 25.05.00

Имелось в виду что-то вроде Швейцарии, Австрии, Андорры.

Как насчет фразы в «Погибшем Альпинисте» — «у меня есть отличная машина марки „Москвич“» — это прикол или серьезно?

Влад. Краснодар, Россия — 12.06.00

Представьте себе, это совершенно серьезно! Как раз тогда я прочитал в журнале «За рулем», что некоторые скандинавские страны закупили большую партию «москвичей» — причем именно для полицейских нужд. И, якобы, очень их хвалили: дешевая, мол, экономичная и неприхотливая машина.

Что за люгер с оптическим прицелом фигурирует у Вас в ОУПА и в том же ГО? На люгеры не ставилась оптика…

Дед. Россия — 30.05.01

«Люгер с оптическим прицелом» — личная выдумка АНС (который, как бывший военный, был у нас всегда главным авторитетом по части вооружения). Я, помнится, тоже тогда усомнился было: ой ли? Смущал меня, впрочем, не оптический прицел, а главным образом, странный калибр. «Ничего, ничего!» — было мне отвечено. — «Это самое то!..» Много лет спустя (в начале 90-х) «людены» провели доскональное исследование проблемы, и кто-то, действительно, обнаружил в анналах оружейной истории пистолет очень похожих параметров.

Зачем все-таки Мозесу арапник? Стегать робота?

Игорь Ким. Москва, Россия — 10.03.04

Например, для этого. Но вообще-то это сложный и тонкий прибор, используемый для настройки роботов.

Вам не кажется, что сюжет несколько натянут? Если быть точным, я имею в виду характер и действия Симонэ, его поведение в конце книги. Вы сами-то таких людей встречали? С такой заботой и участием о других? Или это гипербола, идеализированный персонаж?

Мария. Рига, Латвия — 16.07.05

У этой повести много недостатков. Но к «образу Симонэ» у авторов как раз особых претензий не было. Разумеется, характер, мягко выражаясь, не рядовой, и реакции его на происходящее тоже не рядовые, но никакой внутренней противоречивости мы в этом характере не увидели. Людей такого типа мы наверняка встречали, но вот аналогичных ситуаций, — увы, нет. Так что с уверенностью утверждать, что все написанное не есть «психологическая фантастика», не берусь. Но натяжек и противоречий, однако, в написанном тоже не вижу. «Этого не было, но если бы случилось, то происходило бы, вполне-возможно, именно так».

Как Вы относитесь к действиям инспектора Глебски? Скажу сразу: я его действия оправдываю целиком и полностью, поскольку считаю (как ни странно), что незнание закона не освобождает от ответственности. Но все же интересно было бы узнать точку зрения одного из авторов.

Владимир. Белоярский, Россия — 22.05.00

Мы считали, что Глебски действовал строго «в рамках своей компетенции». ЭТОТ человек не мог действовать иначе. Если бы он у нас пошел на поводу у Симонэ, это была бы лажа и залипуха — нет на свете таких полицейских. Поэтому мое отношение к его действиям уклончиво, но зато справедливо: «По-своему он прав». Что тут можно добавить?

А вот великолепный по наполненности идеями «Малыш». Но он вами мало упоминается как этап творчества. Потому, что в нем только НФ идея? Или читатели еще не вскрыли подтекста?

Игорь Литовченко. Киев, Украина — 06.12.00

Это одна из немногих наших повестей, не содержащих никакого социального подтекста. Мы всегда считали, что ее можно было бы не писать вообще, если бы не чисто денежные обязательства перед издательством. Многие наши тогдашние читатели выражались по этому поводу довольно резко: «Если писать такое, то, может быть, лучше не писать вообще ничего?» А сейчас это — одна из популярнейших наших повестей. Неисповедимы пути твои, Господи!

Ваше произведение «Малыш» не имеет ли истоков у Лемовского «Солярис»? Ведь, насколько я понимаю, воспитатели малыша также пытались его воссоздать, как и океан у Лема, потому что в момент Майкиной вспышки было видно множество копий малыша.

Шагеев Макс. Казань, Россия — 02.03.02

Вы заблуждаетесь. Воспитатели и не думали копировать Малыша. Зачем это им? Они его вырастили, взлелеяли, приспособили к жизни в этих (непереносимых) условиях… Они его, можно сказать, полюбили. Сходство же с Солярисом здесь самое поверхностное: и то, и другое — негуманоидные цивилизации; и тот, и другие — многократно превосходят земное человечество во всех отношениях… Впрочем, такое нередко встречается в мировой фантастике.

Не один раз (и в интервью, и в «Комментариях…») Вы писали, что «Малыша» Вы цените чрезвычайно невысоко в силу абсолютного отсутствия социального подтекста. Но, по-моему, для того чтобы литература была хорошей, она вовсе необязательно должна быть социальной.

Алексей. Н. Новгород, Россия — 17.01.04

Стоит ли заниматься таким вот «рейтингованием»? Ведь все это — дело вкуса и прежде всего вкуса. Да и как мне, автору, «забыть о социальности» собственных повестей? Для меня «Малыш» и еще пара-тройка повестей навсегда теперь останутся в ранге «произведений, которых можно было бы и не писать», сложись наши обстоятельства более благополучно и менее критично.

Является ли эпилог навязанной редактором попыткой смягчить впечатление, оставить надежду на хороший конец, или дело не в этом?

Леонид Бунич. Москва, Россия — 21.04.00

Ну уж нет! Позвольте с Вами не согласиться. Во-первых, без эпилога читатель останется в полном недоумении относительно дальнейших контактов Малыша с землянами. Сохранятся ли эти контакты или нет? А если сохранятся, то в каком именно виде?.. А кроме того, эпилог, по-моему, неплохо написан и сам по себе — трогательная картинка и забавная беседа двух симпатичных человеков.

Что такое абстракции Парсиваля?

Владислав. Москва, Россия — 06.10.05