— Боюсь, что этой ночью будут облака.

Джон напрасно вглядывался в сплошную тьму, больше получаса облака теснились на небе, держа луну в плену. Со стороны озера дул пронизывающий ветер и доносился всплеск волн. И когда уже казалось, что все потеряно, луна показалась над скалой, повиснув над ней как на невидимых веревках. Скотт и Удуерт тут же включили видеокамеры, а Лана — фотоаппарат. Рядом Гарлэн стояла на коленях на подушечке с неподвижностью памятника. Джон почувствовал мурашки на спине: в расщелине показался Черный предмет, похожий на вибрировавший гроб, как будто изнутри что-то живое просилось на волю. Луна исчезла так же быстро, как и появилась, и снова все вокруг утонуло во мраке. Сильный свет прожектора осветил расщелину, в которой уже ничего не было видно. Удуерт шарил прожектором, а Скотт продолжал снимать. Тело Гарлэн вздрогнуло, она задвигалась, и в тот же миг Лана схватила ее за руку.

Джону очень непросто было решить, где мог спрятаться снайпер, чтобы выстрелить в Тома Херлинга. Он долго изучал в подзорную трубу нависшие над озером скалы и думал, что человека отовсюду можно заметить. Да и расстояние было слишком большим для выстрела. Джон сидел в укрытии под палаткой, где они должны были со Скоттом провести последние два дня. В укрытии на противоположном склоне прятался Удуерт. Вся же группа должна прийти в Красные скалы в субботу и воскресенье без никакого багажа, с одними палатками.

Устав наблюдать за скалами, Джон перевел трубу на дома, в которых еще спали. В поле зрения попало низкое здание почты — в тот же миг открылось окно и в нем появилась молодая Гарлэн. Она находилась всего в нескольких метрах от него.

"Она ужасно некрасива, — подумал он. — Я вчера не разглядел ее как следует в темноте, да и не до нее мне было". Внезапно его взгляд упал на острый подбородок телефонистки, в середине которого была ямка, будто просверленная сверлом. Ему тут же пришло в голову, что у трех наемных убийц были такие же ямки. Он хотел было разбудить Скотта, но потом отказался от этой мысли. В палатке Скотт спал непробудным сном, причем обутый: они с Баком всю ночь искали в трясине брод. Джон направился к площади, чтобы купить сигареты. Вдруг он услышал шум проезжающей мимо него машины и скрип тормозов: красное порше остановилось в десяти шагах от него.

— Мистер Рассел, как вы себя чувствуете? — Лана вышла из машины и протянула ему руку. Ее глаза смотрели на него с нежностью и теплотой, но совсем не так, как вчера.

— Вы хорошо выглядите, это, наверное, от здешнего воздуха. Но я должна спешить, мы скоро увидимся.

Порше исчезло в облаке пыли. У Джона осталось только ощущение ее теплой руки. Что-то изменилось в Лане или в нем самом. Когда, купив сигареты, Джон вернулся, то Скотт уже брился электробритвой.

— Ты знаешь, что я вдруг узнал? — спросил Джон. — У молодой Гарлэн на подбородке глубокая ямочка.

— Знаю, — ответил Скотт. — Вчера Удуерт видел в кабинете шерифа один портрет. Оказалось, что это прапрадед шерифа но имени Питер Блуд, который некогда был полным хозяином в этой долине. У него такая же ямка. Он был генералом в армии Наполеона и приехал в эти места, чтобы отдохнуть после кровопролитных боев. Тут, видимо, он преувеличивает, но факт то, что кровопролитие продолжалось уже здесь. Он бесцеремонно брал все, что ему хотелось, и в первую очередь женщин, которым нравился. Среди них он не встречал сопротивления, но оно было со стороны мужей. И в один прекрасный день ему забили нож в сердце, но было уже поздно — по всей долине подрастали его дети. От них-то и ведут свою родословную Молчаливые. Мы уже знаем имя первого главаря, но имя последнего нам неизвестно. Этой ночью нам с Баком ничего не удалось разузнать.

Скотт и Джон сели отдохнуть. Солнце уже поднялось высоко, а они еще не нашли проклятый брод. Джон чувствовал, что для успеха операции, кроме появления Черного предмета, нужно было во что бы то ни стало найти брод. Никто не знал, как Скотт будет использовать эти два фактора, хотя в наличии имелся только первый.

Хотя дух Гарды появился всего на тридцать две секунды, они оказались достаточными, чтобы перевернуть устои уравновешенного физика Джона Рассела, заставить Лану поверить в темные силы и парализовать будущую прорицательницу своим появлением. Но Скотт Саливан понял, что обе прорицательницы абсолютно не верят в Черного дракона.

Они снова заговорили о броде.

— Знаешь что, — внезапно вскочил на ноги Джон, — мне кажется, я что-то перепутал. Вчера, когда я прекратил работу и пошел помогать женщинам, оставалось около десяти метров до того места, которое ты мне выделил. А потом я об этом забыл и присоединился к вам.

Не прошло и часа, как они ступили на твердую почву, где можно было ходить, утопая не выше щиколоток. Скотт удостоверился, что здесь начало брода, и решил продолжить исследование ночью, так как за ними могли наблюдать. Он передал по радиосвязи, чтобы все собрались на том месте, где Лана и Рита нашли золотые статуэтки, и тут же все стали выкорчевывать кустарник и расчищать площадку в виде большого прямоугольника. Скотт приказал сделать как можно больше свободного пространства, чтобы смогли копать одновременно пятьдесят человек. Остальные золотые статуэтки были зарыты на глубине три-четыре метра, и их количество приближалось к сорока. У Молчаливых оставалось всего два дня, чтобы завладеть ими, и скорее всего это случится во вторник.

После маркировки колышками предполагаемых размеров расположенного под землей и под болотом дворца "археологи" начали копать с обеих сторон крутого склона. Фактически они копали окопы, которые им потребуются при перестрелке. Джон иногда встречался взглядом с Ланой и чувствовал, как у него сжималось сердце: ее глаза снова казались ему влюбленными. Его душевное равновесие пошатнулось, он спрашивал себя, каким же будет конец этой невероятной истории. Археологи работали так упорно и самоотверженно, что любой наблюдатель пришел бы в восхищение. Бак и Сото размахивали кирками, Лана и Рита расчищали землю, а "профессор" Удуерт сновал туда-сюда с мотопилой в одной руке и с чертежами в другой. Одним словом, мнимые археологи разыгрывали целую пантомиму.

С тех пор, как молодая Гарлэн увидела Черный предмет, городок опустел: по улицам не было видно людей, в озере — лодок, даже дети не ловили рыбу. Люди попрятались по домам в неясной тревоге. Скотт Саливан постоянно поддерживал с кем-то связь по телефону, подготавливая предстоящее сражение. Вместе с Баком они узнали, что брод в болоте сделан из толстых бревен, скрепленных железными скобами, и находился в нескольких сантиметрах под водой. Он имел один метр в ширину и двести в длину и выводил на твердый, поросший кустарником островок. Это обстоятельство удивило Скотта, он предположил, что таких участков может быть много, и, вооружившись подзорной трубой, на следующее утро стал изучать болото пристальнее. Оказалось, что темно-зеленая лента твердой земли пересекает все болото.

Люди Скотта, не зная всех подробностей, понимали всю сложность будущей операции. Организация Молчаливых с давних пор держала всю долину в страхе, но за последние двадцать пять лет этот страх превратился в кошмар, который начался с появления Черного предмета. После смерти Хелен чьи-то железные руки завладели положением, сея страх по всему штату. Сото как-то рассказал Баку, что за те полгода, когда Скотт не давал о себе знать, он занимался Молчаливыми, и сейчас судьба дала ему шанс расправиться с ними.

Джек Гордон уже собирался уходить, когда зазвонил телефон. Его тут же охватило предчувствие, что встреча с очаровательной Сани Юнг не состоится уже в третий раз.

— Джек, — услышал он голос шефа, — я, кажется, сделал что-то не то, но у меня не выдержали нервы: только что я послал к тебе одну женщину, твою родственницу из Нью-Йорка.

Первым желанием Джека было исчезнуть до того, как эта родственница появится, но потом он позвонил своему мажордому и велел ему предупредить Сани Юнг о его задержке.