— Да, — с чувством сказала она, отвечая на вопрос священника.

У служителя церкви было очень мрачное лицо. И, глядя на него, Сара вдруг поняла, что именно так настораживает ее в облике собравшихся на свадьбу гостей.

Все они— и мужчины, и женщины — были одеты только в черное и серое. Ни одного яркого пятна! Глядя сквозь вуаль, Сара обвела глазами публику. На нее смотрели лица без тени улыбки — ряд за рядом.

Трудно было предположить, что эти люди пришли на свадьбу. Они выглядели так, словно явились… на похороны.

Серым ноябрьским днем Сара сидела в своей спальне и смотрела в окно. Языки ледяного тумана просочились в комнату и пытались схватить ее, подобно пальцам привидения.

Сара тяжело вздохнула и повернулась к столу, на котором лежал девственно чистый лист почтовой бумаги с золотым обрезом. Казалось, эта бумага смотрит на нее, призывая написать на ней хоть несколько строк.

Кто-то тихонько постучал в дверь. «Ну, наконец-то», — подумала Сара. Ей было необходимо чье-то общество.

— Войдите, — сказала она, закрывая колпачком перьевую ручку.

И комнату вошла горничная и сделала реверанс.

— Извините, что беспокою вас, мэм. Но я собираюсь в город и хочу спросить, написали ли вы письмо, которое я должна отправить.

— Спасибо, Клара, но я его еще не закончила, — улыбаясь, ответила Сара. — На самом деле, я его даже не начинала!

Клара сложила руки на своей худой груди и нервно хихикнула. Накрахмаленное черное платье было ей явно велико и висело на тщедушном теле.

— Я сама такая же, мэм. Когда я сажусь за письмо, у меня все мысли пропадают. Ну что же, я пойду.

— Подожди, — сказала Сара.

Она надеялась, что служанка не заметила оттенка мольбы в голосе. Но в этом особняке, который полгода назад стал ее домом, девушка чувствовала себя очень одиноко.

Дом был похож на замок с двумя высокими башнями. Перед ним раскинулась огромная лужайка с множеством деревьев и кустов. Из окна спальни Сары, расположенной на втором этаже, было видно полгорода. Замок стоял в некотором отдалении от него, поэтому Сара никогда не забывала о своем одиночестве.

Томас очень часто отсутствовал — то на мельнице, то в банке, то еще где-то. Она понятия не имела, что у него могут быть за дела, но никогда не спрашивала.

Клара нервно кашлянула. Да, Саре не хотелось быть одной, но она никак не могла придумать причину, чтобы удержать служанку.

— Можешь идти, — сказала она наконец.

Клара окинула свою хозяйку странным взглядом, а потом быстро вышла и закрыла за собой дверь, прежде чем Сара успела попросить ее оставить дверь открытой.

Сара снова вздохнула и наконец начала письмо, написание которого она так долго откладывала.

«Моя дорогая подруга, — медленно выводила букву за буквой Сара. — Наверное, я должна начать с извинений за то, что так долго не писала тебе. Но и от тебя я не получила ни одного письма, так что мы обе в равной степени виноваты!

Ах, если бы ты знала, сколько всего произошло за такое короткое время! Подумать только! Достаточно того, что теперь меня зовут Сара Фиар. У меня новое имя, новый муж, новый дом.

Надеюсь, что ты сейчас, в своей новой жизни, так же счастлива, как я здесь. Я часто думаю о тебе, спрашиваю себя, нравится ли тебе твой образ жизни, эти бесконечные путешествия… Я очень по тебе скучаю.

Пока у меня тут еще нет друзей. Я была приглашена на чашку чая к женщине по имени Лиза Тиздейл, но она ужасная сплетница. Весь вечер рассказывала мне чудовищные истории про семейство Фиаров. Эта женщина утверждает…»

На этом месте Сару прервали. Дверь в спальню с грохотом распахнулась. В комнате появился Томас, с широкой улыбкой глядевший на свою жену.

— Ты вернулся! — радостно воскликнула Сара. Как бы ей хотелось, чтобы они проводили вместе больше времени! Они были женаты уже полгода, но иногда ей казалось, что она знает своего мужа не лучше, чем в день венчания.

— У меня для тебя сюрприз, — сказал Томас. — Майкл! Маргарет! — продолжал он, повернувшись к коридору. — Идите сюда!

За дверью раздался громкий топот, как будто кто-то стрелял из пистолета. Спустя мгновение в комнату вбежали племянник и племянница Томаса, и пальто и шапочках, завязанных под подбородком.

— Тетя Сара! Дядя Томас говорит, что мы можем покататься на роликах! — закричал Майкл, хватая ее за руку. — Правда, можно?

— Пожалуйста, скажите, что можно! — воскликнула Маргарет, хватая Сару за вторую руку. Девочка прыгала на месте, энергично встряхивая светлыми кудряшками.

Сара рассмеялась. Эти дети были так прелестны! Она притянула их к себе и крепко обняла.

Глаза Томаса сияли от восторга.

— Я похитил их из дома моей сестры, — сказал он

— А я думала, что тебе нужно в банк, — откликнулась Сара, глядя на своего мужа. Он постоянно удивлял ее. Она никогда не замечала в нем особого интереса к племянникам, но сейчас он, казалось, был готов на все, чтобы развлечь их. — Ты же сказал, что будешь занят до самого вечера, — продолжала Сара.

— Ерунда. В банке и без меня сделают все, что нужно. Так что мы можем с чистой совестью отправиться на каток.

Майкл и Маргарет обхватили Сару своими ручонками. Томас был так же возбужден, как и они

— Я с удовольствием пойду кататься, — сказала молодая женщина. — В городе, где я выросла, тоже был каток для роликов. И тогда это была ужасная редкость! А теперь такие катки есть, кажется, в каждом городе.

— Ура! — закричали дети.

Подхватив Сару под руки, они вытолкнули ее из комнаты, и вся компания стала с шумом спускаться по лестнице. Сара задержалась в холле, чтобы надеть пальто, и спустя мгновение присоединилась к остальным, уже сидевшим в коляске.

— Быстрее, дядя Томас, быстрее! — кричали Майкл и Маргарет, когда экипаж покатился по ухабистой дороге. Не успел Томас остановить лошадей у катка, как дети выскочили из коляски.

— Что-то тут многовато народа для рабочего дня, — заметила Сара, глядя на медленно кружащиеся по катку пары — мужчин в костюмах и женщин в длинных платьях с турнюрами.

Сара надела ролики и помогла обуться Маргарет. Томас надел ролики на Майкла, завязав шнурки двойным узлом. Они вышли на каток все вчетвером: Томас и Сара посередине, дети по бокам. Маргарет поначалу было нелегко удержаться на ногах, но Сара каталась очень хорошо, и с ее помощью девочка тоже стала двигаться увереннее.

— Какие у вас красивые дети, сэр, — сказал стоявший за барьером катка немолодой мужчина с седой бородой, когда они проезжали мимо.

— Спасибо! — ответил Томас с гордостью. Потом он посмотрел на Сару, подмигнул ей, нагнулся к самому ее уху и прошептал: — Я уверен, что скоро и мы с тобой заведем детой.

Дети! Саре так хотелось иметь настоящую семью. Она часто представляла себе, как их пустой, огромный дом огласится звонкими детскими голосами и смехом. Но Томас никогда до этого не высказывал желания завести детей. Всякий раз, когда Сара заговаривала об этом, он менял тему. Но сейчас…

— Ты согласна? — спросил Томас.

— Да, — прошептала Сара. — Да! Да! Всем сердцем, — и она сжала его руку.

Ей было очень хорошо. Так хорошо, как никогда раньше. Никогда еще она не чувствовала такой близости с мужем.

— Тетя Сара, почему вы покраснели? — спросила Маргарет, глядя на нее своими большими голубыми глазами.

— А разве я покраснела?

Томас, схватил Майкла за руки и закрутился вокруг оси, кружа мальчика так, что тот оторвался от земли.

— Быстрее, дядя! — закричал тот. — Кружите меня быстрее!

— Что? Ты хочешь сказать, что тебя нужно кружить еще быстрее? — смеясь, переспросил Томас, увеличивая скорость. Майкл визжал от восторга.

— Покружите меня тоже! — взмолилась Маргарет, обращаясь к Саре.

— Сейчас. Томас, осторожнее!

Лицо Майкла побледнело, и он вдруг глухо застонал.