Он даже представить себе не мог, кого он там повстречает!

Три недели занял обратный путь...

Как ни старался шаман дотащить все сокровища в целости и сохранности, но одна корзина все же была потеряна при переправе через бурный поток, преградивший дорогу. Камни россыпью ушли на дно, блеснув на прощание призрачным светом.

— Куру о’гуэнэ! (осторожней, болваны!) — крикнул на виновато склонивших головы воинов шаман.

Жан-Мишель сказал шепотом:

— А нас бы он просто прикончил, наверное...

— Шевелитесь! Уже совсем рядом наша деревня! — подгонял шаман усталых и голодных путников.

И вправду, места были уже знакомые. Вот расщепленное надвое высокое дерево, у которого был первый привал. А к полудню лес расступился и показались невдалеке желтые соломенные крыши домов.

— Хей-хей-хейя! — громко прокричал шаман, воздев руки к небу.

На этот зов из всполошившейся деревни к путникам помчалось буквально все население — вездесущие мальчишки, женщины в цветастых одеяниях, оставшиеся воины-охотники. Они весело перехватили из ослабевших рук корзины с драгоценностями и потащили их в деревню.

Но ничего этого не видел Генрих — его внимание было отвлечено. Принц смотрел в сторону, где был разбит какой-то лагерь. Но что самое странное и восхитительное — над главным шатром развевался королевский флаг! Флаг его родины!

Послышалась барабанная дробь и из лагеря выступили, в полном боевом порядке, несколько десятков гвардейцев, пусть и в изрядно потрепанном обмундировании. А во главе их приближался сам шевалье де ла Фейн!

Принц не удержался на ногах. От волнения он едва не упал наземь, если бы не поддержал его верный друг Жан-Мишель, подставив плечо.

— Что это... Как вы здесь оказались... — твердил шепотом принц.

Шевалье подошел к нему, перейдя на строевой шаг, что выглядело весьма непривычно на фоне джунглей и африканской деревушки.

— Ваше Высочество! — сказал шевалье звонким срывающимся голосом. — Позвольте приветствовать от имени короля Франции!

И шевалье преклонил перед принцем колено. Вслед за ним опустились наземь все гвардейцы.

От этой щемящей сердце картины у Генриха проступили слезы в глазах. Он уже стал забывать, что он принц — наследник престола!

— Поднимитесь, сударь, поднимитесь, мой костюм не пригоден сейчас для официальных церемоний, — проговорил ласково Генрих. — Если бы вы знали, как я счастлив видеть вас здесь! Но объясните, как вы сюда попали? Я ничего не понимаю!

— Непременно, ваше Высочество, непременно. Однако вы наверняка устали после длительного перехода. Эй, кто там! Проведите его Высочество в бивуак, и предоставьте еду, вино и постель!

Подбежали двое воинов и с поклоном замерли в ожидании. Но принц не торопился:

— Со мной пойдут эти двое мальчиков и вот этот человек, — Генрих указал на Мбасу, Жан-Мишеля и Брюльи.

Шевалье узнал пирата и схватился за пистоль.

— Ваше Высочество! Этот человек преступник! Я его арестую!

— Не торопитесь, сударь, не торопитесь, — умерил его пыл Генрих. — Он был преступником, это верно. Но сейчас он встал на путь исправления и я намерен просить отца дать ему должность при дворе.

Витторио Брюльи стоял в замешательстве, пока решалась его судьба. Он уже понимал, что его жизнь висит на волоске и зависит лишь от прихоти принца. Но карманы были приятно тяжелы — в них лежало целое состояние, а значит, осталась сущая безделица — сохранить себе жизнь. И он сказал:

— Ваше Высочество! Я уже раскаялся во всех своих прегрешениях и теперь буду весьма признателен, если вы позволите мне добраться с вашим эскортом до берегов Европы. Служить при дворе его Величества для меня великая честь, но я предпочел бы тихий уединенный уголок где-нибудь на Сицилии.

— Будь по-вашему, — согласился Генрих. Спорить не было сил, да и не слишком хотелось.

Только один человек пребывал в дурном расположении духа — шаман. Он не думал, что рядом с его деревней расположится целая армия вооруженных людей, от которых можно было ждать чего угодно. Увидав, как чужеземные солдаты относятся к мальчишке, которым он помыкал всю дорогу, шаман забеспокоился. Он подошел поближе:

— Значит, ты действительно принц? — спросил он.

— Я все время твердил это! — рассмеялся Генрих.

— Могу ли я узнать о намерениях твоих воинов?

— Все очень просто. Я немного отдохну и мы покинем твою землю.

У шамана отлегло от сердца, но один вопрос оставался:

— А эти камни, что нам удалось добыть? Я смогу взять их себе?

Принц задумался, потом сказал:

— Одну корзину я возьму с собой. Полагаю, что это будет честно, ведь ее тащили мы втроем.

Шевалье де ла Фейн не понимал, о каких корзинах и о каких там еще камнях идет речь, а когда он из любопытства заглянул в одну, прикрытую пальмовыми листьями, то едва не лишился дара речи. Самый мелкий камешек стоил целого состояния!

И будь на его месте более алчный человек, то шаман остался бы ни с чем.

У шатра принцу помогли вымыться, что он и проделал с превеликим удовольствием. Он сбросил с себя остатки того, что было некогда одеждой, а грязь настолько въелась в кожу, что здесь требовались щелочь и пемза. Генрих махнул рукой и оставил тщетные попытки до возвращения в столицу.

Его, Жан-Мишеля и Мбасу приодели из походного сундука принца, причем Мбасе это очень не понравилось и он вновь принялся возмущаться. Закончился его гардероб тем, что он как был голышом прыгнул на ближайшее дерево, засел в ветвях и пронзительно кричал, заглушая смех солдат.

Генрих в который раз махнул на него рукой, пусть себе делает что хочет.

Витторио Брюльи был облачен в военный мундир и его гвардейский вид пришелся как нельзя кстати.

— Подумайте, сударь, подумайте, так ли вам необходима эта Сицилия! — сказал ему принц. — Я выхлопочу для вас вполне приличный пост, хоть в гвардии, хоть на флоте, где пожелаете.

— Благодарю, ваше Высочество, — ответил пират, ставший необычайно вежливым. — Я еще подумаю, если мне будет позволено.

Однако приближался вечер и Генрих повелел пригласить на прощальный ужин вождя племени и шамана.

Старик вождь отказался, сославшись на нездоровье и пришел только шаман, в сопровождении десяти рослых воинов с копьями в руках. Этот почетный караул замер у главного шатра, готовый по первому зову ринуться на спасение шамана племени.

— Проходите, сударь, прошу вас, — радушно взмахнул рукой Генрих, приглашая шамана присесть. Стулом послужил срубленный чурбак местной породы дерева, пальмы с удивительно гладким стволом.

В шатре уже разместились друзья принца, Мбаса и Жан-Мишель, а также шевалье де ла Фейн и Брюльи.

Шаман повел носом, оглядывая нехитрое убранство стола — все сплошь местные деликатесы да еще нарезанная солонина.

Присев, он немного помолчал, потом сказал:

— Признаться, я рад, что все закончилось именно так, а не иначе. Мы могли быть похоронены под руинами погибшего города... Да и само путешествие было не из легких.

— Все уже позади, — вздохнул принц. — Хоть теперь любое приключение покажется мне скучным и пресным. Шевалье, налейте всем вина! Я хочу провозгласить тост за то, что мы с честью преодолели все испытания, выпавшие на мою... нет, на нашу долю! Я чувствую, что здесь — только друзья!

Осушив кубок, Генрих спросил у шевалье: