Поплотнее запахнувшись, так как на улице было довольно холодно, через застекленные двери утренней гостиной они вышли в примыкавший к дому парк, которому Ливи, вырвав из запустения, вернула его прежний вид середины восемнадцатого века.

– Надеюсь, вы не станете рассматривать то, что я вам сейчас скажу, как отчаянную попытку утопающего ухватиться за соломинку или, что, в общем, одно и то же, как паллиативное решение, – после довольно продолжительного молчания начал Джеймз, и острый слух Роз мгновенно уловил в его голосе нотки обеспокоенности и несвойственной ему неуверенности. – Поверьте мне, это не так, – продолжал он. – Я очень долго и тщательно обдумал все, прежде чем пришел к убеждению, что предлагаемый мной образ действия вполне разумен.

– За разумное решение я всегда голосую обеими руками. Моя старая гувернантка научила меня во всех случаях жизни полагаться прежде всего на здравый смысл. – Роз почувствовала, что впервые в жизни видит растерянного и неуверенного в себе Джеймза. Воспитание, которое он получил, служившее ему верой и правдой, всегда выручало его в самых сложных ситуациях, помогало ему не оставлять после себя никаких следов: в качестве личного помощника леди Банкрофт ему приходилось сталкиваться с массой трудностей, чреватых злополучными последствиями, но всякий раз он выходил из них с честью. В данный момент его явно снедало сомнение: применять или не применять хирургические методы вмешательства.

– Как вам известно, – несколько выспренно продолжал он, – меня, как говорится, «перевели» на должность, о которой я никогда и помышлять не мог. Мой брат был единственным прямым наследником, а после него прямым наследником должен был сделаться его сын: тот факт, что оба они могут погибнуть в одно и то же время, мне и в голову никогда не приходил, но именно это и произошло, и теперь, волею случая, я – семнадцатый виконт. И на мне лежит обязанность сделать так, чтобы на свет появился и восемнадцатый. Но для этого я должен жениться. – Он внезапно остановился, и было только слышно, как под его подошвами заскрипел гравий, которым были посыпаны дорожки в парке. – Я бы желал, если бы вы согласились, чтобы моей женой стали вы.

Роз тоже остановилась, и на какое-то мгновение так растерялась, что, раскрыв рот от изумления, только молча хлопала глазами.

– Мы прекрасно ладим друг с другом, – поспешно продолжил Джеймз, ловя ее взгляд, – и всегда были добрыми друзьями. Я считаю вас человеком чести и исключительного благородства, и посему более подходящей кандидатуры на роль виконтессы Челмской не вижу. Я к вам очень хорошо отношусь и полагаю, не ошибусь, если скажу, что это взаимно: многие из так называемых долговечных браков строились и на менее прочном основании. – Поскольку Роз все еще ничего ему не отвечала, он быстро добавил: – Не стану скрывать, что это будет брак по расчету – во всяком случае, с моей стороны, но если мне придется исполнить свой долг, – а мне ничего другого не остается, если я хочу, чтобы род мой не кончался, то, по крайней мере, выберу себе в пару человека, достаточно умного и чуткого, который сможет понять и оценить значение того, что необходимо сделать, и поможет мне сделать это наилучшим образом.

– Но ведь вы предпочитаете мужчин, – наконец смогла выдавить из себя Роз, к которой вновь вернулась ее рассудительность.

– До того как я стал гомосексуалистом, я был гетеросексуален, и снова, если возникнет такая надобность, могу им стать. Я вовсе не желаю делать вид, что это будет брак, основанный на взаимной страсти, отнюдь. Но он будет основан на крепкой дружбе, у вас будет полный материальный достаток, положение в обществе, – хотя мне прекрасно известно, что привилегии такого рода вас интересуют меньше всего, – со своей стороны я постараюсь сделать все, чтобы вы были счастливы. Ведь у вас в жизни нет никого, кто имел бы для вас значение, не так ли? Я имею в виду мужчину.

Роз отрицательно покачала головой.

– Вы не из тех, кто быстро влюбляется. Не таков и я. Но мы уважаем друг друга, ведь так? Сколько времени мы уже были хорошими друзьями? Нам неплохо в компании друг друга, у нас схожие вкусы. На моих глазах вы из непокорной, порой совершенно неуправляемой девчонки превратились в уравновешенную, полную достоинства, умную женщину, а то, как вы повели себя по отношению к своей матери после стольких лет разрыва и непонимания, только лишний раз свидетельствует о вашем благородстве. Все это в совокупности делает вас достойной чести сделаться виконтессой, моей женой, и, надеюсь, матерью будущего виконта. – Джеймз криво улыбнулся, продолжив: – Господи, до чего же невыносимо чванливо все это звучит, но вы знаете, что я имею в виду. То, что я вам предлагаю, разумно. Я должен жениться и произвести на свет сына, из чего следует, что лучше всего для этой цели подойдет человек, который не питает никаких иллюзий относительно меня. Вы и есть такой человек. Единственный, кого я искренно – и смиренно – могу просить стать моей женой. – Красноречие его иссякло, и он с надеждой уставился на нее, пытаясь внешне ничем не выдать своего беспокойства и неуверенности.

Роз так долго, не отвечая, смотрела на него, что он начал нервно переступать с ноги на ногу.

– Идея, как вижу, не прошла, – наконец выдавил он, совершенно подавленный.

Веди себя суперосторожно и осмотрительно, сама себе приказала Роз. Перед тобой очень умный человек, но, как и всякий английский аристократ, когда дело идет о долге и продолжении линии рода, на первое место выдвигаются соображения сугубо прагматического толка, не забывай этого! Ее тронула его искренность, но одновременно возмутило и полное бездушие, хотя она сознавала, что по всем критериям он весьма привлекательный мужчина. Когда-то, очень давно, когда она впервые узнала, что в этой своей ипостаси он недостижим, то подумала «какое расточительство», но в данный момент ее больше волновала мысль, что пропадать попусту придется не столько ему, сколько ей самой.

Она несказанно удивилась, когда поняла, что до сих пор живет в ней мечта о Сказочном Принце! Мне не нужен брак по расчету, подумала она, каким бы выгодным он ни был. Я еще не настолько стара, чтобы согласиться на «разумный» брак.

Мне ведь всего тридцать три года! Не может быть, чтобы Питер был единственной моей попыткой! Живет же где-нибудь на свете человек, с которым у меня могут сложиться отношения, ничего общего не имеющие с расчетом! Без видимой связи она почему-то вдруг вспомнила о Джеке Россе.

Она была слишком многим обязана Джеймзу, чтобы отказать ему сразу же, каким бы мягким ни был этот отказ.

– Вы застали меня совершенно врасплох, Джеймз, – сказала она. – Я не могу немедля же дать вам ответ. Мне необходимо тщательно все обдумать.

– Конечно, конечно. – В голосе его звучало явное облегчение, хорошо еще, что она не брякнула ему с характерным своим прямодушием: – Предложи-ка мне, дядя, что-нибудь другое!

– Меня очень беспокоило, что вы посчитаете мое предложение слишком рассудочным, – признался он. – Когда дело идет о супружестве, американцы оказываются во много раз сентиментальнее нас, англичан. Но я обещаю вам, Розалинда, что наш брак будет настоящим, я сделаю все, что в моих силах, чтобы быть вам хорошим мужем.

Как Билли, который то же самое обещал моей матери, помимо своей воли подумала Роз. Все эти годы я презирала свою мать, которая с одержимостью делала вид, что все у нее в порядке, и вот появляется Джеймз, редчайшего ума человек, и предлагает мне абсолютно то же самое, ради чего готов даже на жертву, отказывая себе в сексуальном удовлетворении.

Но, жалея его, она со всей очевидностью знала, что вовсе не намерена закладывать свою душу дьяволу в обмен на чье-либо избавление. По правде говоря, мне уже здорово надоело висящее на мне заклятие Питера Дзандаса. Настала пора очиститься от беса. Причем настала уже давно... В памяти ее снова всплыли черты мрачного лица Джека Росса.

– Как долго ждать мне от вас ответа? – как бы издалека донесся до нее вопрос Джеймза.