— …Так что они ничего не обещали. — Николас снова помолчал и добавил: — Я как раз вернулся из Швейцарии, когда мы встретились на свадьбе Марагонов, и мне очень хотелось продолжить наше общение. Только ты тогда этого не хотела. Но судьбы — я тебе говорил, что верю в судьбу? — не избежишь. Когда мы встретились в третий раз, я понял, что должен что-то предпринять. И предпринял. — Его взгляд Тессу словно гипнотизировал. — И чутье меня не обмануло. Тем утром, уезжая от тебя, я твердо решил, что сделаю все возможное, чтобы излечиться от бесплодия…

Не сводя с нее глаз, он наклонился к ней. Тесса пылко ответила на его поцелуй. Господи, неужели чудеса бывают на свете?

Чуть отстранившись, он сказал серьезно:

— Я все время вспоминал… А ты?

— Непрерывно.

— Сначала я пытался с собой бороться — все это было так неожиданно. И ты?

― Да.

— И мы никак не ожидали, что так получится, правда?

Тесса вздохнула.

— Не ожидали, — согласилась она.

— Но ведь получилось?

― Да…

Он снова поцеловал ее — нежно, медленно — и продолжил свой рассказ:

— Так что я поселился на время в Цюрихе и стал ежедневно ходить на процедуры. Потом они снова сделали анализы и сообщили мне, что теперь процент вероятности гораздо выше, но при условии, что женщина будет мне подходить, как — я уже объяснил. Поэтому, когда твоя мать сказала мне, что у тебя был выкидыш, я решил, что ребенок был от твоего мужа. Ведь меня предупреждали летом, что вероятность еще очень мала, и мне в голову не могло прийти, что я уже повстречал нужную женщину, что чудо уже произошло и ты носила моего ребенка! — Он светился счастьем. — И это — доказательство тому, что в мою жизнь ты вошла не случайно.

— Мой отец всегда говорил, что даже самый верующий человек представить себе не может, насколько пути Господни неисповедимы.

— Я человек не очень верующий, но сейчас я скажу: «Аминь». — И он снова стал целовать ей руки. — Прости меня за то, что я был Фомой неверующим, но понимаешь, все началось с того, что я неверно понял твое письмо и решил, что ты возвращаешься к мужу и будешь пытаться наладить супружескую жизнь. Но ведь это было не так, да? Ты собиралась уйти от него?

— Да. — Тесса чуть было не призналась в своем грехе — в том, что специально использовала его, но вместо этого спросила: — А почему ты не стал меня искать по приезде, когда узнал о смерти Харри?

— О том, что он умер, я узнал только десять дней назад — мне рассказала мать. И сразу поехал в Ричмонд, но ты уже уехала сюда. Я решил, что у тебя сейчас забот хватает, вернулся домой и все время перечитывал твое письмо, пока не понял, что сначала истолковал его неправильно. В чем сейчас раскаиваюсь.

— Знаешь, я тоже должна тебе кое в чем признаться. Я хотела сказать Харри, что изменила ему, чтобы заставить его развестись со мной…

Николас удивленно взглянул на нее.

— Так вот почему ты приняла мое приглашение… Я догадывался, что что-то здесь не то. Тогда, за ленчем, ты так холодно и оценивающе смотрела на меня.

— Только не пытайся меня убедить, что сам ты ничего не рассчитывал! Так или иначе, когда я согласилась, я согласилась только на то, чтобы провести с тобой уик-энд. Харри этого было бы достаточно, он все равно предположил бы самое худшее…

— Худшее?

Тесса покачала головой.

— На его взгляд худшее. Он ни за что не поверил бы, если бы я сказала, что мне было лучше, чем с ним. Так или иначе, но вышло так, что я не успела ничего ему рассказать. Поэтому я и написала тебе такое холодное письмо. Я не хотела впутывать тебя в дела, которые могли принять весьма неприятный оборот.

— Очень благородно с твоей стороны, но, должен признаться, твои мотивы меня не слишком тогда заботили. Я был слишком поглощен собственными чувствами…

Взгляды их встретились, Тесса прикрыла глаза, и он снова поцеловал ее.

— Значит… — сказала она наконец, радуясь тому, что все так счастливо завершилось, — ты был так зол, потому что решил, что ребенок, которого я потеряла, был от Харри?

— Да. Я просто обезумел от ревности и ярости. Совершенно незнакомые мне чувства. Когда твоя мать меня этим огорошила, я сказал себе, что был прав с самого начала — уикэнд со мной ты провела специально, чтобы проверить свои чувства к мужу, и я оказался проигравшим. — И признался: — И еще я злился потому, что больше всего хотел бы, чтобы это оказался мой ребенок. Не только потому, что это доказало бы то, что я могу стать отцом, а потому, что он был бы нашим с тобой. Я так верил в то, что ты вошла в мою жизнь не случайно. — Он не сводил с нее глаз. — Вот мы и вернулись к самому началу. Или к концу. Ты что предпочитаешь?

— Зачем ты спрашиваешь? Ты ведь знаешь ответ.

— Чтобы убедиться. Сама видела, каким я бываю недоверчивым. Это все для меня внове.

― Что?

— Любовь.

Тесса перевела дыхание.

— Правда?

— Для меня — да.

— Для меня тоже, — сказала Тесса просто.

— Откуда ты знаешь?

— Я хотела ребенка от тебя.

И они улыбнулись друг другу.

— Думаю, нам нужно время, чтобы узнать друг друга получше, — сказал Николас. — Любовь не только бывает слепа, она может и ослеплять. Я хочу, чтобы мы увидели друг друга такими, какие мы есть. Эти несколько недель я много думал о тебе, о себе и о том, сможем ли мы жить вместе. Я не хочу жить так, как жил раньше — отделяя физическое от духовного. С тобой я хочу делить все.

Тесса никогда не чувствовала себя такой счастливой. Никогда никто не говорил ей такого. Харри был на это не способен, и она винила его в этом. И напрасно. Это она ждала от него большего, чем он был в состоянии ей дать. С Николасом все иначе. С ним могут быть высоты и взлеты, которых она даже представить себе не может. От одной мысли об этом голова шла кругом. И она сказала ему:

— Думаю, ты прав. Я тоже хочу узнавать тебя — снова и снова. — Она нахмурилась. — Возможно, если бы мы с Харри хоть однажды остановились и посмотрели бы на то, что, кроме секса, есть в нашей совместной жизни…

— Тебе было больно, когда он умер?

Тесса покачала головой.

— По правде говоря, нет. Я давно перестала испытывать к нему какие-нибудь чувства, думаю, и он больше не любил меня. Иначе не изменял бы мне.

— Значит, ваши чувства умерли еще до того, как умер он?

— Да. И нам не надо брать наше прошлое в будущее.

— Но наше прошлое в нас.

— Я хочу, чтобы теперь все было по-другому.

— Я тоже, но ведь к этому нас привел наш прошлый опыт. — Ей ужасно нравилось, как он умеет переубеждать. — Чего ты хочешь? — спросил он.

— Тебя.

— Очень?

— Очень.

— Значит, согласна попробовать?

Он знает. Конечно, знает. У него же столько опыта.

― Да.

— И еще одно. Кто этот человек, который был здесь, когда я пришел?

Тесса пришла в ужас.

— Боже мой! Йен! Я совсем про него забыла.

— Этот Йен, кто он?

— Мой коллега и друг…

— Я совершенно не против того, чтобы у тебя были друзья мужчины. Я сам дружу со многими женщинами.

— Думаю, Йен не способен на такое… великодушие. — Тесса немного поколебалась и продолжила: — После смерти Харри он хотел быть не только моим другом. Но для меня это было невозможно. Во всяком случае, с ним. Я хотела сказать ему об этом, но думаю, теперь в этом нет необходимости. Ему будет больно, я знаю, и мне его очень жалко, но — сердцу не прикажешь. Кто это сказал: так же мучительно любить, как тошно быть любимым?

— Не знаю кто, но он был прав.

Тесса решила рассказать все.

— И еще одно. Ты должен знать, что я собираюсь, как только поправлюсь, пройти комиссию. Старшие офицеры встречаются с возможными кандидатами на следующее звание. Я подала документы на старшего инспектора.

— Молодец.

— Ты не будешь против?

— С какой стати? У меня самого работа отнимает половину времени. — И добавил ехидно: — По крайней мере я буду знать, как ты проводишь время без меня. Знаешь, нам нужно будет все это обсудить — твою работу, мою, наше прошлое, нашу будущую жизнь. Тебе придется несладко — я никогда ни с кем, кроме родителей, не жил. Но я умею приспосабливаться. И быстро всему учусь. Думаю, нам просто нужно пожить друг с другом подольше, узнать друг друга, узнать, кто что любит, а чего не любит, научиться обсуждать все наши проблемы и вместе находить решения. Тебе нужно отдохнуть от семейной жизни. А мне нужна ты. — Он говорил серьезно, но глаза его улыбались. — Когда женщины бывали — заметь, я сказал «бывали» — слишком мной увлечены, я всегда мог уйти. Желание я мог понять, необходимость была выше моего понимания. В то утро я понял, что попался, потому что понял, что уйти от тебя — выше моих сил…