А есть и другие подобные бумаги. От фермера могут потребовать сертификат от санэпидстанции или паспорт по экологии. Самостоятельно составить паспорт по экологии невозможно! Приходится заключать договор на 15 тыс. рублей. Для фермера, у которого 5 или 10 гектаров пашни, это очень ощутимая прореха в бюджете. Да и для более зажиточных — чувствительно. Тяжёлой ношей ложится на небогатых фермеров и статистическая отчётность. Заполнять приходится точно такой же гроссбух, который заполняют колхозы и совхозы или богатые фермеры (у которых есть своя бухгалтерия). В данном случае прямых денежных потерь удаётся избежать, но большие потери рабочего времени неизбежны.

Существуют и иные удавки. Скажем, геодезические работы по определению контуров поля. Фермеру приходится проводить их в обязательном порядке. Плата в Московской области — 15-20 тыс. рублей за гектар. Можно было бы нанять калужских геодезистов — они берут меньше. Но чиновники не разрешают! Нет у калужан разрешения проводить такие работы в Подмосковье. И не будет! Потому что российский чиновник понимает рынок как монополию, а «рыночной» называет монопольную цену.

А вообще, по оценке В.Ф. Башмачникова, фермеры в нашей стране вынуждены до половины своего рабочего времени тратить в инстанциях. Поэтому наличие джипа для фермера зачастую важнее, чем наличие комбайна.

Проведённый автором этих строк мини-опрос подмосковных фермеров показал, что по некоторым вопросам их мнения полностью совпадают. Все опрошенные фермеры считают, что климатические условия не идеальны, но допускают возможность рентабельного с.-х. производства. Такую же оценку они дают почвам своих хозяйств. Не менее единодушны они в оценке налоговой отчётности: она усложнена и ведёт к непроизводительным тратам рабочего времени. Наконец, все фермеры утверждают, что получение различных разрешений и лицензий на работу затруднительно и отнимает не только время, но и деньги.

Вывод очевиден: причины трудностей российских фермеров и кризиса фермерского движения отнюдь не климатические, а сугубо социальные (и криминальные).

Среди доводов против фермерства есть и такой: дескать, небольшие частные хозяйства не способны эффективно использовать технику. Но этот аргумент — от лукавого. Не из чего не следует, что каждому фермеру надо иметь весь набор необходимых в хозяйстве машин. В Германии широко распространены «машинные кружки», члены которых совместно используют технику и оплачивают друг другу себестоимость выполненных работ. Число таких кружков превышает тысячу! При этом машины не превращаются в «колхозную» собственность — каждая из них имеет конкретного хозяина. После падения коммунизма такие кружки начали возникать и в Польше[55].

Но сильнейший довод врагов фермерства состоит в том, что в фермеры-де никто не пойдёт. При существующих социально-экономических условиях он не лишён смысла. В последние годы число фермерских хозяйств в России не растёт, а даже несколько сокращается. Это следствие государственной политики, о которой мы уже говорили выше. Фермеры, как свободные и независимые люди, нашей государственной машине не нужны, более того, они для неё опасны. Но ведь нынешний режим не вечен! А при другой политике — когда фермеры смогут получать кредиты в банках, когда в сельской местности проложат нормальные дороги, когда прекратится вымогательство со стороны чиновников и ментов (которые сегодня опаснее бандитов) — число желающих стать фермерами вряд ли окажется столь же незначительным.

Автор книги «Почему Россия не Америка» весьма неравнодушен к вопросам плодоводства. Как обладатель диплома учёного агронома по плодоовощеводству и виноградарству и кандидат сельскохозяйственных наук, я могу только приветствовать такую склонность. Беда, однако, в том, что познания г-на Паршева в данной области не отличаются глубиной.

О якобы вымерзающей в Московской области черешне мы уже упоминали. Надо отметить, что «открытия» г-на Паршева в этой области не оказали никакого влияния на Госкомиссию по сортоиспытанию. В 2001 году она районировала сорт Фатеж, выведенный А.И. Евстратовым в Подмосковье и для Подмосковья[56]. А в настоящее время сортоиспытание проходит другой евстратовский сорт — Чермашная. Притом саженцы обоих этих сортов уже лет пять в большом количестве продаются садоводам-любителям. При моей единственной личной встрече с г-ном Паршевым я обещал ему раздобыть саженцы черешни для дачи, однако идеолог почему-то не клюнул. А жаль! Кушал бы теперь черешню прямо с дерева да меньше сочинял небылиц в своих книгах.

Мы уже отмечали, что в географии г-н Паршев слаб. И на карту смотрит редко. Иначе на страницах его шедевра «Почему Россия не Америка» не было бы таких чудес, как на с. 39: «А в США группа самых престижных университетов — Гарвард, Йель, Стэнфорд, Принстон и т.д. называется "плющевой лигой" за их старые здания, увитые плющом». Представляете дивное зрелище? По щучьему велению, по паршевскому хотению Стэнфордский университет приобрёл старые здания (у этого молодого университета в Калифорнии никаких старых зданий отродясь не бывало), в кратчайшие сроки оброс плющом и — главное! — перелетел на противоположный, северо-восточный конец США, где находится «плющёвая лига».

(В скобках заметим, что в данном случае г-на Паршева интересовал не Стэнфордский университет, а плющ. Силясь доказать, что климат России неизмеримо холоднее по сравнению со всем остальным миром, наш идеолог вспомнил про эту лиану: «У нас эти вечнозелёные растения — тис и плющ — растут только в Крыму и на Кавказе» (с. 39). Незадача г-на Паршева в том, что в США... плющ вообще не произрастает! Это европейское растение. В американском варианте английского языка плющом (ivy) стали называть другую, листопадную, лиану — девичий виноград. С настоящим плющом он состоит даже в более отдалённом родстве, чем сибирская «кедровая» сосна с настоящим ливанским кедром. Что касается зимостойкости девичьего винограда, то для Подмосковья она вполне удовлетворительная. И у нас тоже немало зданий, увитых девичьим виноградом или, по-американски, «плющом». Хотя бы то, в котором ещё недавно располагался кабинет автора этих строк. Но это так, к слову.)

И вот неожиданно на с. 46 паршевского труда мы видим карту! Да какую — карту зон зимостойкости плодовых и ягодных культур! Просто дух захватывает от такой приятной неожиданности. И от подписи к карте: «Илл. 2. Схема зон сравнительной благоприятности для плодоводства (из книги X. Бейкера "Плодовые культуры", М., Мир, 1990, дополнена по материалам книги Е. Ярославцева и др. "Ваш сад", М., Агропромиздат, 1992)». И особенно от авторского комментария: «Обратите внимание на схему (Илл. 2): это уже не отвлечённая информация о климате, а, по сути, наглядное представление сведений о выгодности определённого вида хозяйственной деятельности. Каждая зона соответствует определённому набору культур и сортов, и устойчивость и продуктивность их (и прибыльность) падают от зоны к зоне. В Швеции и Болгарии ещё можно разводить виноград, но он будет хуже, чем во Франции» (с. 47).

Читатель, вы когда-нибудь слышали про шведский виноград? Не пробовали, а хотя бы слышали? Нет? Так и не мудрено: в Швеции товарного виноградарства никогда не было и нет. То есть и среди шведов тоже есть отдельные любители, выращивающие виноград для своего удовольствия. Ведь есть же такие энтузиасты среди подмосковных дачников. И у некоторых из них совсем неплохо получается: такие подмосковные виноградари, как М.Р. Шалаевский и И.Д. Луковников, собирают со своих шести соток по 100 кг ягод и более. Но отдельные достижения немногих любителей не отменяют того факта, что в средней полосе России виноград не является товарной культурой. И в Швеции тоже.