Доктор Мейс, впрочем, на том не успокоился. Он поставил обоснование своей догадки на научную основу. В специально оборудованной оранжерее исследователь собрал растения разных видов и стал проигрывать сотни мелодий. После 30 тысяч опытов ученый пришел к заключению: растения воспринимают музыку и реагируют на нее.

Более того, они обладают определенными музыкальными пристрастиями, особенно цветы. Большинство предпочитает мелодичные пьесы со спокойными ритмами, но некоторым - скажем, цикламенам - больше по нраву джаз.

Мимозы и гиацинты неравнодушны к музыке Чайковского, а примулы, флоксы и табак - к операм Вагнера.

Впрочем, к полученным результатам никто, кроме специалистов по ананасам да самого доктора Мейса, всерьез не отнесся. Ведь иначе пришлось бы признать, что растения имеют не только органы слуха, но и память, какие-то чувства... И об опытах Мейса со временем скорее всего попросту забыли бы, если бы данная история не получила неожиданное продолжение.

Теперь уже в лаборатории профессора Клива Бакстера.

В 1965 году Бакстер занимался усовершенствованием своего детища одного из вариантов "детектора лжи", или полиграфа. Вы, вероятно, знаете, что работа этого устройства основана на фиксировании реакции испытуемого на задаваемые вопросы. При этом исследователи знают, что сообщение заведомо ложных сведений вызывает у подавляющего большинства людей специфические реакции - учащение пульса и дыхания, повышенную потливость и т.д.

В настоящее время существует несколько видов полиграфов. Скажем, полиграф Ларсена измеряет давление крови, частоту и интенсивность дыхания, а также время реакции - промежуток между вопросом и ответом. Ну а полиграф Бакстера основан на гальванической реакции человеческой кожи.

Два электрода прикрепляют к тыльной и внутренней сторонам пальца. По цепи пропускается небольшой электрический ток, который затем через усилитель подается на самописец. Когда испытуемый начинает волноваться, он больше потеет, электросопротивление кожи падает и кривая самописца выписывает пик.

И вот, работая над усовершенствованием своего прибора, Бакстер додумался подсоединить датчик к листку домашнего растения филодендрона. Теперь нужно было как-то заставить растение почувствовать эмоциональный стресс.

Исследователь опустил один из листочков в чашку с горячим кофе никакой реакции. "А если испробовать огонь?" - подумал он, доставая зажигалку. И не поверил своим глазам: кривая на ленте самописца энергично поползла вверх!

Действительно, в это трудно было поверить: ведь получалось, что растение прочло мысли человека. И тогда Бакстер поставил другой эксперимент. Автоматический механизм в моменты, выбранные датчиком случайных чисел, опрокидывал чашку с креветкой в кипяток.

Рядом стоял все тот же филодендрон с наклеенными на листья датчиками. И что же? Самописец всякий раз при опрокидывании чашки фиксировал эмоциональную кривую: цветок сочувствовал креветке.

Бакстер не успокоился и на этом.

Как истый криминалист, он смоделировал преступление. В комнату, где находились два цветка, по очереди заходило шесть человек. Седьмым был сам экспериментатор. Войдя, он увидел, что один из филодендронов сломан. Кто это сделал? Бакстер попросил участников эксперимента снова по одному пройти через комнату. В тот момент, когда в помещение зашел человек, сломавший цветок, датчики зафиксировали эмоциональный всплеск: филодендрон опознал "убийцу" собрата!

Зри в корень. Опыты Бакстера наделали немало шума в научном мире.

Их попытались воспроизвести многие. И вот что из этого вышло.

...Марсель Фогель работал в фирме ИБМ и преподавал в одном из университетов Калифорнии. Когда студенты дали ему журнал со статьей Бакстера, Фогель решил, что приведенные опыты - не более как надувательство. Однако любопытства ради решил воспроизвести эти эксперименты вместе со своими учениками.

Через некоторое время подвели итоги. Ни одной из трех групп студентов, работавших самостоятельно, не удалось получить описанные эффекты в полной мере. Однако сам Фогель сообщил, что растения действительно могут реагировать на человеческое участие.

В качестве доказательства он привел описание опыта, который, по его совету, провела его приятельница Вивьен Уайлей. Сорвав два листа камнеломки в собственном саду, она поместила один из них на ночном столике, другой - в столовой. "Ежедневно, как только я вставала, рассказывала она Фогелю, - я смотрела на лист, лежащий около моей кровати, и желала ему долгой жизни, в то время как не хотела обращать внимание на другой лист..."

Через некоторое время разница была видна невооруженным глазом. Лист у кровати продолжал оставаться свежим, как будто его только что сорвали, в то время как второй лист безнадежно завял.

Однако этот эксперимент, согласитесь, не мог быть признан строго научным. Тогда Фогель решил произвести другой опыт. Филодендрон был подключен к гальванометру и самописцу. Ученый стоял у растения полностью расслабленный, едва касаясь листка руками. Самописец чертил ровную линию. Но стоило Фогелю мысленно обратиться к растению, как самописец начал выписывать серию пиков.

В следующем эксперименте Фогель подключил два растения к одному прибору и срезал лист с первого растения. Второе растение отреагировало на боль, причиненную собрату, но после того как экспериментатор обратил на него свое внимание. Растение как будто понимало: иначе жаловаться бесполезно...

Фогель рассказал о своих экспериментах в печати, и это, в свою очередь, вызвало поток дополнительных исследований и предложений. Таможенники видели в чувствительности растений еще одну возможность контроля за контрабандой в аэропортах, возможность выявления террористов еще до того, как они ступят на борт воздушного судна. Армия интересовалась поисками путей измерения эмоционального состояния люден посредством растений. Ну а военно-морские силы в лице психоаналитика-экспериментатора Элдона Байрда вместе с сотрудниками лаборатории перспективного планирования и анализа Штаба морской артиллерии в Силвер Спринг, штат Мериленд, не только успешно повторили эксперименты Бакстера, но и усилили управление эмоциональной реакцией, дополнительно воздействуя на растения инфракрасным и ультрафиолетовым излучением...

Дошла весть о подобных экспериментах и до отечественных специалистов.

В 70-е годы одна из экспериментальных проверок опытов Бакстера была проведена в лаборатории В.Пушкина (Институт общей и педагогической психологии). Ученых интересовало, на что именно реагируют растения: на эмоциональное состояние человека или на его подозрительно-опасные действия? По идее ведь человек, который сломал цветок, не испытывал никаких чувств, он просто выполнил поручение.

И вот московские психологи стали погружать испытуемых в гипнотическое состояние и внушать им разные эмоции.

Человек не производил особых действий, но его эмоциональное состояние, безусловно, менялось. И что же? Датчики, прикрепленные к листьям бегонии, стоявшей в трех метрах от испытуемого, регистрировали импульсы величиной около 50 микровольт как раз в те моменты, когда человек переходил из одного состояния в другое.

В общем, в 200 опытах повторялось в разных вариациях одно и то же: в ответ на перемену в эмоциональном состоянии человека менялся и электрический потенциал, вырабатываемый растением. Чтобы объяснить это, профессор Пушкин выдвинул теорию, отчасти напоминавшую взгляды Мейса. "Наши опыты, - говорил он, - свидетельствуют о единстве информационных процессов, протекающих в клетках растения и в нервной системе человека; они ведь тоже состоят из клеток, хотя и другого типа. Это единство наследие тех времен, когда на Земле появилась первая молекула ДНК носитель жизни и общий предок растений и человека. Было бы удивительно, если такого единства не существовало..."

Такое предположение было подтверждено и в результате опытов, проведенных на кафедре физиологии растений Тимирязевской академии под руководством профессора И.Гунара.